— Уолли, у тебя должна быть чертовски веская причина, чтобы прийти сюда, потому что, если таковой нет, я отправлю тебя назад на Уэйхаус-стрит разрезанным на кусочки.
— Меня прислал Криспин. — Уолли залез в карман левой рукой. — Вот.
Синклер взял записку и, развернув ее, быстро пробежал глазами, затем, помедлив, перечитал еще раз, скомкал и положил в карман.
— Поскорее уходи отсюда, пока тебя кто-нибудь не заметил.
— Надеюсь, ничего неприятного? — поинтересовался Роман.
— Да. Абсолютно ничего. Пропади все пропадом!
Неудивительно, что Криспин отказался сам доставить записку. Они оправдали Килкерна, но в духе Криспина было провести еще одну-две проверки на всякий случай. И это было в духе Лисички — пойти и навестить графа минут на двадцать, пока его жена отсутствовала. В конце концов, они были друзьями. Неожиданно пришло ощущение, что настало время и ему самому получше познакомиться с графом Кил керном.
Организовать встречу с ним оказалось проще, чем он ожидал. Маркиз знал, что Килкерп являлся завсегдатаем клуба «Уайтс», и, когда он вошел туда в половине одиннадцатого того же вечера, граф был там с лордом Бслтоном, Хеннингом и несколькими другими посетителями
Увидев, что Синклер приближается к ним, Хеннинг поднялся.
— Совсем забыл — сегодня вечером я обещал представить Чарлза Блумтона герцогу Уиклиффу, — запинаясь, сказал он и поспешно удалился.
— Повезло же Уиклиффу, — пробормотал Люсьен, а лорд Белтон рассмеялся.
Синклер жестом указал на освободившееся место рядом с Килкерном:
— Вы не возражаете?
Граф пристально посмотрел на него:
— Пожалуй, возражаю.
Краем глаза Син заметил Криспина, сидевшего в противоположном конце комнаты и явно недовольного тем, что он находился столь близко от Килкерна.
— И в чем причина?
По комнате пробежал шум. Из всей группы, собравшейся вокруг Килкерна, граф был единственным, с кем он дважды подумал бы, прежде чем вступить в драку, но он не собирался уходить, не получив того, за чем пришел.
— Люди, с которыми вы садитесь поговорить, похоже, кончают разбитыми носами, — произнес Килкерн, потягивая свое бренди. — Я настаиваю на том, чтобы был вывешен флаг перемирия, прежде чем позволю вам приблизиться ко мне.
Синклер искоса взглянул на него; в этот миг граф возвысился в его глазах.
— Вполне справедливо. Какие-то особые границы?
— Для меня хорош и «Уайтс».
— Согласен.
Килкерн указал на место, которое освободил Хеннинг.
— Тогда присоединяйтесь к нам. Роберт болтал о своей жене и грядущем отпрыске, однако, как мне представляется, это тут же наскучило бы вам.
— Ты утверждал, что с нетерпением ждешь его рождения, — запротестовал лорд Белтон.
— Да, лишь бы ты перестал говорить об этом. — С блестящими глазами граф откинулся в своем кресле и подвинул полупустую коробку сигар в сторону Сина.
— А как вы, Олторп? — спросил Белтон. — Планируете расширение семьи?
— Я, право, не думал об этом, — ответил Синклер, неожиданно представив себе маленьких темноволосых девочек с глазами Виктории, играющих в гостиной. Боже святый, он поистине становится семьянином.
— Я согласен, что не думали, — прокомментировал Килкерн. — Впрочем, вскоре она сама начнет делать намеки. С ними всегда так.
Маркиз нахмурился.
— Да уж, поверьте.
Белтон поднялся.
— Я собираюсь узнать, что замышляет Бромли.
— Я с тобой, Роберт. — Лорд Добнер тоже встал. Через минуту Син и Килкерн остались одни за столом.
— Хм, — задумчиво произнес граф. — Трусы. — Он осушил свой бокал с бренди и жестом указал, чтобы ему подали еще. — Что вы пьете?
— Виски.
— Странный выбор для англичанина, который проводит все свое время, шатаясь по Франции.
— А вы курите американские сигары. — Синклер наклонился вперед. — Теперь, когда перемирие закончилось, мы можем обсудить наши привязанности.