Амели посмотрела сердито.
– Перестаньте болтать. Перестаньте думать, вы оба. Попробуйте наслаждаться моментом. Шшш.
Брент оглядел ее.
– Тебе даже не интересно?
Она погладила Квинтена по голове.
– Нет. Если вы тихонько послушаете, то услышите, как от ветра скрипят стены.
Квинтен смотрел ей в глаза, пока она их не закрыла, и тогда решил сделать то же самое. Все, что он услышал, был треск дерева в костре. Скучно. Он уже собирался что-нибудь сказать, когда услышал более громкий звук. Он был близко – ближе, чем стены из железного листа крепились к ржавым опорам. И звук был не металлический, а как будто камень терли о камень.
Но это тоже было не совсем так. Это были не камни, и звук становился громче.
Квинтен открыл глаза – и открывал и открывал их, пока они не могли уже открыться еще шире. Руки статуй опускались, как будто они ожили, до тех пор, пока по трещинам на плечах парень не понял, что они просто отваливаются – и прямо им на головы.
В ужасе он откатился, таща за собой Амели. Остальные вскочили на ноги и в свалке пытались удрать.
– Бегите! – крикнул Квинтен. Его крик почти утонул в грохоте падения массивного шара на бетон. Когда утихло эхо и улеглась пыль, паникующие подростки остановились поглядеть.
Брент, который бежал последним, сделал несколько осторожных шагов назад к каменным фигурам.
Когда трехметровая сфера раздавила его, звук был совсем не такой, как от металла или камня.
На этот раз первая закричала и побежала Амели. Квинтен все еще таращился на шар. Эта штука была частью статуи, не живой. Она не должна была так делать. Это невозможно. Она даже не начинала движение, как автомобиль, постепенно ускоряясь. Только что она была неподвижна, а в следующий момент уже двигалась.
Пока шар катился, Амели, задыхаясь, позвала откуда-то из темноты:
– Квинтен! Почему ты не бежишь?
Ее голос, обычно такой знакомый, звучал непривычно и скрипуче, как будто во сне. Какая-то часть его не была уверена, что все это реально. Может быть, он действительно спал. Из оцепенения его вывел механический гулкий голос, раздавшийся из сферы:
– Ich komme um zu töten Kapitän Amerika.
Квинтен перевернулся, уперся ногами в бетонный пол и вскочил. Сфера продолжала двигаться по прямой, не ускоряясь и не замедляясь. Даже ударившись в стену, она не изменила направления движения. Металлические листы прогнулись, упали и расплющились, когда она прокатилась по ним.
Сфера вовсе не гонялась за ними. Бедняга Брент просто не туда встал.
Меньше чем через час Квинтен сидел и дрожал, завернувшись в одеяло, окруженный мужчинами и женщинами в темной форме. Они сказали, что из полиции, но не были похожи ни на одного полицейского, которого он когда-либо видел. Парень слышал, как один из них сказал, что «полковнику Фьюри» уже сообщили, но это имя ничего для него не значило. Они выловили Квинтена и его друзей и разделили их, заявив, что это нужно, чтобы они не влияли друг на друга своими показаниями.
Единственное, чего хотел Квинтен, это узнать, все ли в порядке с Амели. Когда их арестовывали, она так испугалась, что начала задыхаться. Полицейские сказали, что девушка здорова, что ей оказали медицинскую помощь, но увидеться с ней не позволили.
Вместо этого его засыпали вопросами. Они спрашивали, почему ребята не сообщили о найденных ящиках, как будто подозревая заговор.
– Почему, да почему… Да потому что мы глупые подростки!
Пытаясь расшевелить его, они рассказали об умершем миллионере, который спрятал статуи после окончания войны. Они хотели знать, симпатизировал ли он нацистам, или, как гласили официальные данные, просто любил скульптуру – как будто Квинтен мог это откуда-то знать.
Конечно, он не знал!
Он был так вымотан, что даже не смог заинтересоваться историей статуй. Оказывается, одна из них изображала греческого титана Атласа, поддерживающего небо, а другая – римскую богиню Теллус, поддерживающую Землю. Они должны были стоять в Фольксхолле, Народном Зале в новом Берлине, который воображали себе нацисты, громадном сооружении с куполом для публичного поклонения Гитлеру.
Бренту все это было бы интересно. Но он был мертв. Квинтен затрясся и начал всхлипывать. Тогда они дали ему воды и сказали, что скоро его отпустят – после того, как зададут еще несколько вопросов.
Да, он видел в новостях сражение в Париже.
Нет, он не думал, что между ним и статуями есть какая-то связь, пока ему не объяснили.
– Что в точности она сказала? Ich komme um zu töten Kapitän Amerika? Я пришел убить Капитана Америку?
– Я думаю, да. Пожалуйста, я хочу…
– Она не спрашивала, где Капитан Америка? Почему?
– Откуда мне знать? Может, она и так знает, где он!
12 Как решить, стоит ли оно риска?
Когда на Геликарриер дошли новости о сфере, Роджерс снова был в изоляторе, правда всего несколько часов. Сражение у Лувра удовлетворило его жажду двигаться и успокоило ум. Он облокачивался на стекло своей камеры почти непринужденно, пока они с Фьюри изучали передачу со спутника в реальном времени.
– Уже можно назвать это одним из Спящих? – спросил Стив. В ответ Фьюри показал на красную линию, начинающуюся в Бельгии:
– Чертовски знакомые вещи там происходят. Опять тот же голос в записи, такой же материал, то же пристрастие к основным геометрическим формам. Ты, когда был маленький, не обидел какого-нибудь учителя геометрии?
– Прости, я всегда сдавал домашку вовремя.
– Фигуры. – Красная линия удлинилась. – Но этот второй Спящий не вызывает тебя – он направляется прямо к тебе. Если он не может что-то переехать, он проходит насквозь. Пока что это были три фермерских дома, корпоративный центр и железнодорожная станция. Гражданские власти пытаются освобоить ему путь, но у них приказ не трогать его. Откуда-то он знает, где ты.
В лабораторию забрел Старк. Помятая одежда ничуть не уменьшала его самонадеянности.
– Фьюри, ты уверен?
Кэп посмотрел на него.
– Странно, почему ты все еще здесь. Я бы был уже там, если бы мог.
Тони постучал себе по лбу.
– Знай своего врага. Вместо того чтобы биться об его защиту, я пытаюсь понять, как в точности эта штука работает, ведь это просто… невозможно. Он выглядит как правильный гладкий шар, но внутри у него должен быть какой-то механизм, так? Все, что я пока знаю, – он испускает постоянный слабый радиочастотный сигнал. Даже если я поверю, что он использует его для чего-то вроде радиолокации, заглушать твою биометрию на таком расстоянии – это все равно, как если бы пещерные люди с помощью деревянных дубинок пытались найти бозон Хиггса. Поэтому я не могу принять идею, что он идет по твоему следу.
Фьюри скрестил руки на груди.
– На самом деле, я тоже не был в этом уверен, пока не поменял слегка наш курс три раза, как ты просил. И каждый раз он делал соответствующую поправку.
Тони был неподдельно озадачен.
– Вот черт. Ладно. Он следует за чем-то, но если это не Кэп? Может, в останках этого робота-убийцы, которыми вы набили флаер, был спрятан передатчик.
– И опять неправильно. Я послал флаер на сто миль в сторону – ничего. И, прежде чем ты спросишь, – да, мы просканировали Стива, его униформу, щит, защитный костюм, остальные два флаера и всех агентов, которые побывали на земле. Никаких входящих или исходящих сигналов, ничего, напоминающего жучок. Так что повторяю: эта штука просто знает, где Кэп.
Интеллектуальные загадки обычно развлекали плейбоя, но эта, похоже, напугала его. Его бегающие глаза чем-то напомнили Роджерсу Кейда.
– Отлично. Спящий-два знает, но Спящему-один пришлось спрашивать. Если он ничего не посадил на Кэпа, значит, он что-то у него взял – и передал следующему прежде, чем его уничтожили. – Он оборвал себя. – Погодите, погодите… А разве это плохо?
– Я согласен… Что?
– Послушай, раз он может следить за тобой, это важный факт, да? Местоположение, местоположение. Уведите Геликарриер, чтобы он был над океаном. Если он плюхнется в него, мы его поджарим так же, как и первого – легко и непринужденно.
Стив поднял бровь.
– Не могу поверить, что нацисты ничего не запланировали насчет воды.
Фьюри пожал плечами.
– Пока что он следует за нами. По крайней мере, мы можем попробовать увести его от основных населенных пунктов. Я велю рулевому пересекать Атлантику со всей возможной скоростью. Чем меньше времени мы дадим этой штуке на изобретение новых идей, тем лучше.
Опять довольный собой, Старк захлопал в ладоши.
– Это было легко. Теперь я вылечу эту твою болячку, а после обеда спасу мир от голода. Хороший план?
Не успели остальные улыбнуться, как ворвался доктор Кейд. Под мышкой у него был защитный костюм.
– И вот это – лучшее, что у вас есть?
Старк протянул руку.
– Я полагаю, доктор Кейд? Вижу, что истории о вашем остроумии не преувеличены.