У меня от этих слов задрожали губы.
– Ну-ка приляг, милая, и я помогу тебе вспомнить, что ты к тому же еще и очень красивая женщина, – жарко прошептал я.
Наутро Наташа и Виталий, стыдливо пряча от нас глаза, уже в дверях неловко поцеловались, после чего Виталий, не прощаясь, покинул квартиру, торопился, наверное, тиснуть в номер свою «болванку»; а получасом позже я пошел провожать Тасю к метро.
А через несколько месяцев, в следующий свой приезд я узнал, что Наташа беременна, а затем, как и полагается, через девять месяцев, она родила чудесную крупную девочку с пухлыми щечками.
– Что-то мне не верится, что Ленка – моя дочь, – закхекал Виталий, когда мы с ним встретились в редакции примерно через год после описанных выше событий. – Потому что внешне она – вылитая ты. Мы-то оба худощавые, а эта прям вся красавица – кровь с молоком. Да еще эти щеки… Признавайся, Савва, это ты накапал?
– Как тебе не стыдно, хрен ты ревнивый? – не сумев сдержать улыбки, сказал я. – Я, если и виноват в чем-то, так только в том, что в тот вечер пригласил вас в ресторан. Ты же тогда после ресторана домой поленился ехать, или денег на такси пожалел, у Наташи на квартире остался, это ты, надеюсь, хоть помнишь? Я-то, кстати, той ночью с Тасей спал. Так что все сходится на тебе, не так ли, дружок? Задумался? Ага, то-то же.
На лице Виталия во все время нашего разговора и еще долго после этого сохранялась недоверчивая улыбка.
Новелла восьмая «Овчарка»
Героиня этого рассказа была женой офицера, служившего в местной воинской части, и звали ее Екатерина Ивановна. Однако окружающие – подруги, соседи, знакомые и сослуживцы мужа, несмотря на то, что женщине было уже за тридцать, в глаза звали ее просто Катей, ну а за глаза и вовсе «овчаркой» – говорили, что все это из-за того, что она была слаба «на передок».
Тогда из-за своего юного возраста и наивности я не подозревал, какой смысл взрослые вкладывают во все эти слова, и лишь потом, через годы, повзрослев, понял.
История, о которой я хочу рассказать, произошла, когда Катерина еще не имела общегородской славы. Мы жили в одном дворе, в соседних домах, ее квартира находилась на третьем этаже 4-этажки. Бытует мнение, что доступность жены офицера зачастую помогает его продвижению по службе, в данном же случае все было почему-то с точностью наоборот: уже три года, как муж Екатерины, капитан, должен был получить майора, но время шло, а его все не повышали в звании, и капитан злился на всех вокруг, обвиняя в своих неудачах также свою бедовую женушку и ее беспутное поведение. В квартире чуть ли не каждый день происходили стычки и ссоры, порой переходившие в настоящие баталии: капитан знал, скорее всего, об этом ему сообщали «доброжелатели», что стоило ему только выйти за порог квартиры, как его Катерина тут же принимала у себя кого-нибудь, будь то слесарь ЖЭКа, телевизионный мастер, страховой агент, случайный знакомый, прохожий, или просто сосед – доступ к телу Катерины был свободный, она никому не отказывала.
В те годы (начало 70– Х) проститутки, да и просто бл*ди были еще довольно редки в наших краях, так что желающих добиться близости от безотказной Катерины было хоть отбавляй. Денег Катя ни у кого не просила, рада была ящику овощей или фруктов, бутылке водки или вина, некоторые клиенты, уходя, стыдливо оставляли в прихожей прямо на трюмо трешку или пятерку. Выражаясь современным языком, женщина занималась этим вовсе не из-за денег или подарков, а просто из любви к искусству. И лишь муж Катерины, невзирая на обилие в доме дармовой еды и выпивки, был почему-то недоволен создавшимся положением, и каждый раз, возвращаясь со службы, учинял женушке разбор с пристрастием. Разборки эти, в конце концов, привели к тому, что их 10-летний сынишка был отправлен жить к бабушке по отцовской линии на Украину, так как появились серьезные опасения относительно его психического здоровья.
После этого Катерина развернулась вовсю. Капитан, среднего роста толстый мужик с вечно красным лицом – то ли оттого, что слишком много времени проводил на свежем воздухе, то ли от регулярно принимаемого внутрь спиртного, ежедневно возвращаясь со службы и заходя в квартиру, принимал грозный вид и прямиком направлялся к неверной жене. Та, сверкая толстыми неопрятными ляжками, бегала от него по комнатам, снося все на своем пути и производя при этом невероятный шум. Минут через 10–15 шум стихал, и в квартире наступала тишина, из-за чего соседи стали подозревать, что скандалы эти были лишь прелюдией к сексу – так называемой «любовной игрой».
Мой товарищ Саша Бебиков, десятиклассник, с которым мы учились в параллельных классах, жил этажом выше этой веселой семейки и, надо думать, тоже достаточно наслушался о Катерине, что и пробудило его интерес, гипертрофированный к тому же подростковым возрастом. Как раз в тот период с ним и произошел этот случай, рассказанный мне им под строжайшим секретом.
Надо сказать, Саша был любопытен не по возрасту: чуть ли не с пятого класса он регулярно бегал в городскую баню, где, изловчившись, пробирался за ограду и подглядывал в небольшое процарапанное отверстие в окрашенном окне за купающимися женщинами. Признаюсь, он и меня разок подбил на это дело; разглядывая еле различимые в клубах пара вислые задницы и вялые груди, я получил шок, надолго отбивший у меня охоту подглядывать в бане, да и в каком-либо другом месте тоже.
Но вернемся к Катерине. Одним из постоянных ее «клиентов» был бригадир-овощевод из ближайшего к городу совхоза «Путь Ильича», мужик крупный, красномордый и волосатый, при этом, надо сказать, он чисто внешне мало чем отличался от мужа Катерины. Бригадир этот обыкновенно по утрам, но не слишком рано, после ухода супруга Катерины на работу, подкатывал к ее дому на своем мотоцикле с коляской, вынимал из него ящик-другой какой-либо сезонной продукции, поднимался к Катерине на 3 этаж, где зачастую и задерживался на час-полтора.
В один из таких дней мой товарищ Сашка с портфелем в руках, торопясь в школу, бегом спускался по лестнице, когда услыхал знакомый пулеметный треск мотоцикла. Сашка приостановился, шум мотоцикла прекратился, затем на лестничной клетке внизу послышались тяжелые шаркающие шаги, и он увидел поднимавшегося ему навстречу дядьку-мотоциклиста, который нес в руках два ящика, наполненных персиками. Сашка с ним поздоровался, так как был мальчиком воспитанным и в последнее время встречал в своем подъезде этого дядьку достаточно часто.
Затем, наблюдая за ним, Сашка постоял на лестничной площадке, а дядька поднялся выше, потом наверху отворилась дверь, и он услышал голос Катерины: «Здравствуй, здравствуй, дорогой, что-то ты рано сегодня», после чего дверь закрылась. Но голос ее показался Саньке ненатуральным, игривым, и он понял, что это неспроста, что за этим должно произойти что-то тайное, и, значит, наступил его час. Я лично думаю, все дело было в том, что поставки западной порнографической продукции в нашу страну из-за рубежа велись в то время из рук вон плохо, и он решил каким-то образом подглядеть за Катериной и ее любовником.
Крадучись Саша вернулся домой, оставил портфель, затем медленно, на цыпочках, спустился этажом ниже. Влекомый любопытством, он заглянул в замочную скважину соседки. И ему повезло! Разгоряченная взаимным влечением пара не нашла другого, более подходящего для секса места, как заняться этим прямо в прихожей, да еще и при включенном свете. Катерина стояла согнувшись в прихожей к нему вполоборота задом, опершись руками на трюмо; ее громадная заголенная задница была отставлена назад, а бригадир, вцепившись в этот зад огромными заскорузлыми ладонями, делал свое мужское дело, громко сопя в такт движениям – его волосатая задница мелькала почти перед самыми Санькиными глазами. Саньке из-за недостаточного освещения в прихожей не все детали были хорошо видны, но все же наблюдать за происходящим было гораздо интереснее, чем в женском отделении бани, где сквозь дырочку в окне он мог видеть лишь трудноразличимые во влажной дымке бледные тени-фигуры.
В поисках более удобной позиции он случайно оперся ладонью на ручку двери. Дверь, оставленная беззаботной хозяйкой незапертой, распахнулась, и Сашка, неожиданно для себя, по инерции влетел в прихожую. Судорожно пытаясь остановиться или хоть как-нибудь задержаться в движении, он упал на колени и головой ткнулся в волосатую задницу мужика, который, получив неожиданный дополнительный толчок, вогнал Катьке глубже, чем обычно, отчего та охнула, но надо отдать ей должное, на ногах устояла, только трюмо затряслось на неустойчивых ножках. Сашка, мгновенно вскочив на ноги, юркнул обратно в дверь так быстро, что мужик, обернувшись, даже не успел рассмотреть своего неожиданного помощника. Зато Катерина в зеркало трюмо умудрилась-таки, как это вскоре выяснилось, разглядеть нарушителя.