Неужели он терзал ее с такой ненавистью только от злости? Или тут нечто иное?
— Значит, выхода нет? — грустно спросил он.
— Нет, если я хочу жить. И увидеть мать.
— Не говори так!
— О, как бы я хотела подсластить горькую правду! Но это невозможно. Послушай, — откровенно выпалила она, — весь мир знает, что ты не слишком осмотрителен во всем, что касается своих связей. И одному Богу известно, сколько бастардов ты разбросал по этой земле. Поэтому сделай одолжение, думай обо мне, как об одной из своих безымянных лондонских красавиц, многие из которых преподносят мужьям чужих детей без малейших угрызений совести. Не обращай внимания на то, что в этом случае тебя принудили, и сделай все возможное.
— Но это и есть принуждение.
— Я могу быть столь же нежной и на все готовой, как леди Лисмор или Кэролайн Беннет да и все остальные. Ну хочешь, тебе разрешат свободно передвигаться по всему поместью? Позволь мне поговорить с Григорием.
Хью крайне заинтересовался ее предложением. Интересно, успеет ли она забеременеть, прежде чем он сбежит… прежде чем они оба сбегут, если она захочет к нему присоединиться? Недаром он был опытным игроком: никто лучше его не понимал, что иногда жизнь и смерть зависят от удачи. Счастливого случая. Выигрышного шанса.
— По всему? — уточнил он, уже горя предвкушением победы.
— Потолкуем с Григорием и посмотрим, что можно сделать. Мне необходим ребенок, Кру, ради него я готова на все.
— Позови его.
София с недоумением подняла брови:
— Не стоит ли сначала одеться?
— Тебе, во всяком случае, стоит, — небрежно разрешил он, ничуть не стыдясь вторжения мужчин, но все же соизволил натянуть брюки, пока София поспешно куталась в неглиже. Вскоре они, сидя на террасе и любуясь буколическим пейзажем, уже обсуждали требования Григория, не намеревавшегося ни на минуту выпускать пленника из поля зрения.
— Нам необходимо пойти на уступки, если мы хотим, чтобы маркиз стал нашим союзником и согласился с планами моего супруга, — пояснила княгиня.
Капитан стражи недоуменно уставился на маркиза.
— Почему это?
— Не упрямься, Григорий! — запротестовала она. — Я бы предпочла, чтобы он пошел на это по собственной воле.
Стоило солдату перевести глаза на хозяйку, как взгляд его мгновенно смягчился. И маркиз не преминул это отметить.
— Это так? Вы не станете больше сопротивляться? — допытывался Григорий, поворачиваясь к маркизу, словно всеми силами стараясь проникнуть в его мысли.
— Не стану, — подтвердил Хью, понимая, что необходимо любой ценой выиграть время. Что же, услуга за услугу. Нужно хотя бы на время объединиться с княгиней, ведь она готова ему помочь! Если он сумеет скрыться через день-другой, беременности наверняка можно будет избежать.
— И какой именно свободой он удовлетворится? — допрашивал Григорий.
— Прогулки в пределах сотни ярдов. И чтобы в доме за ним не следили, — потребовала княгиня.
— Две сотни ярдов и полная свобода передвижений в доме, — возразил маркиз.
— Договорились.
Маркиз не верил собственным ушам. Неужели все получилось? Так легко?
— Какие-то гарантии?
— А с вашей стороны?
Пределы доверия были определены как нельзя точнее. Обе стороны сохраняют вооруженный нейтралитет.
Княгиня подумала: мужчины так похожи друг на друга, что могли бы быть братьями в более совершенном мире. Настоящие близнецы, если не считать едва заметных этнических различий: губы маркиза чуть полнее, на носу, сломанном еще в детстве, осталась горбинка. Зато оба гигантского роста, высокие, с широченными плечами, смуглые, темноволосые, и обоих привлекает княгиня. Маркизу пришло в голову, что, возможно, он сумет использовать интерес Григория к своей госпоже.
— Почему бы нам не прогуляться верхом? Осмотрим поместье, — предложил Хью, которому не терпелось испытать границы своей свободы.