То, что желал сам, эту горячую, похотливую тварь — княгиню, заставившую его забыть обо всем, кроме вожделения, желания уничтожить и всадить свой меч по самую рукоятку.
Она почти теряла сознание, ощущая приближение пика экстаза, первые судороги которого уже начали сотрясать ее, и мгновение спустя забылась в наслаждении таком мощном и блаженном, что охранники вскочили, прислушиваясь к пронзительному воплю. Маркиз отстал от нее всего на несколько секунд, и когда последние крики замерли вдали, он резко вышел из нее и излился на ее живот, залив спермой белоснежную кожу.
— Нет… нет… — повторяла она, глядя на него невидящими, затуманенными глазами. — Ты не смеешь!
Но что она могла поделать?
Хью откатился, лег на спину и закрыл глаза, измученный, необъяснимо злой. Немного опомнившись, она набросилась на него.
— Ты не можешь так поступить со мной! — взвизгнула она, молотя его кулачками.
Глаза его мгновенно распахнулись после первого же удара, но он сумел поймать ее запястья и оттолкнуть.
— Я… отказываюсь быть пешкой в твоей игре, — выдавил он, истекая потом. Стальная хватка была так же жестка, как его глаза.
— Это не игра, — процедила она, пытаясь освободиться. — Все слишком серьезно, Кру!
Но его пальцы сжались еще неумолимее.
— Мне все равно. Найди себе другого и делай с ним все, что заблагорассудится. Я тут ни при чем.
— Ты не понимаешь, насколько это важно для меня! — бушевала стоявшая на коленях пленница. — Ну как заставить тебя понять?
— Никак!
Все, о чем он был способен думать, — эта ее исступленная, бешеная страсть… и мужчины, побывавшие там же, где и он. Но какая ему разница? Ведь раньше он никогда не обращал на это внимания!
— Ты всегда так чертовски полна энтузиазма? — прорычал он.
София оцепенела.
— Тебя это волнует?
— Может быть.
— Какое тебе дело? — взвилась она, по-прежнему стараясь вырваться.
— Отвечай!
Еще немного, и он сломает ей руку.
— А что ты желаешь услышать от меня? «Нет»? В таком случае нет, я была девственницей, когда встретила тебя. Как и все другие женщины, с которыми ты спал! — огрызнулась она. Столь же темпераментная, как он, такая же рассерженная и угрюмая. Терзаемая теми же мучительными чувствами. — Кажется, это твое любимое развлечение, — саркастически продолжала она, — лишать невинности девушек? Странно. Судя по слухам, тебя больше привлекают адюльтеры. С теми светскими красавицами, которые так и бросаются тебе на шею. Каков твой рекорд за одну ночь? Восемь любовниц? Или десять? Я забыла, что именно доносили шпионы мужа, — язвительно допытывалась она. — Так что не тебе читать лекции о морали. Боюсь, в критики ты не годишься.
Она все больше распалялась, и Хью пренебрежительно скривил губы.
— Предпочитаю спокойных женщин. И ненавижу скандалисток.
— Объяснить, каких именно мужчин предпочитаю я? — нахально возразила она. — Мы можем сравнить самые ценные жемчужины в списках наших побед. Я всегда старалась найти мужчин, которые…
Но широкая ладонь бесцеремонно зажала ей рот.
— Почему взамен не послушать, что именно мне нужно от тебя? — рявкнул он. — Замолчи, иначе я сломаю тебе руку!
И, едва успев парировать удар плечом, вывернул тонкое запястье.
— Кажется, на этот раз привязать придется тебя, — решил Хью, не понимая, что с ним творится, и изнемогая от неудовлетворенной похоти при виде ее еще не остывшего от страсти тела. И она еще имеет наглость рассказывать ему о других мужчинах! Что они делали с ней? Неужели она вот так же стонала под ними?
Разгоряченная плоть ныла, требуя своего. Почему он чувствует эту всепоглощающую жажду владеть ею безраздельно?
Но разве можно найти ответы на то, что абсолютно необъяснимо?
— Кажется, ты мечтала о бесчисленных оргазмах, не так ли? — прошипел он, одним гибким движением переворачивая ее на живот.
Женщина что-то несвязно лепетала.