Следом, зацепив носком ботинка обломок кирпича, бросился Константин.
Пробежав полсотни метров, они выскочили на параллельную улицу, встретившую их абсолютным безмолвием.
Улица представлялась вымершей, не было видно даже одиноких прохожих. Сунув пистолет за пояс, Сева уныло спросил:
– Что будем делать?
– У нас есть в запасе часок, не больше. Потом к сторожу придет сменщик. Надо бы успеть осмотреть чердак, может, что-то и найдем. Ты хоть рассмотрел его?
– Никогда не забуду этого гада!
Весь последующий час, забыв про пыль и грязь, они шаг за шагом обследовали чердак, а когда стало ясно, что яйцо Фаберже не сыскать, Константин, глубоко вздохнув, достал сотовый телефон.
– Слушаю, – услышал он глуховатый голос Михаила Степановича.
– Тут такое дело, – не стал вдаваться в детали Константин. – Мы перерыли весь чердак, но яйцо Фаберже не нашли.
На некоторое время в трубке повисло гнетущее молчание, после которого Пономарев уныло произнес:
– Вы уверены, что обыскали все?
– Абсолютно. Под балками просмотрели все. Разгребли тонны разного хлама, но все впустую.
– А первый тайник нашли? Надеюсь, шкатулку забрали?
– Тайник вскрыт, причем «взяли» его перед самым нашим приходом.
– Кто это мог сделать?
– Думаем, что на него наткнулись случайно. Это мог сделать один из тех, кто шарахается с металлоискателями по старым домам в поисках старинных кладов.
– Так вы его видели?
– Был там один… Он убежал, как только заметил нас. В руках он держал какую-то сумку.
– Дьявол!.. Вот что: разыскать этого молодца и забрать у него то, что ему не принадлежит. Надеюсь, мне не нужно подсказывать, где его нужно искать?
– Нет, – твердо заверил Константин. – Справимся сами. Наверное, это один из кладоискателей. Их сейчас полно в Москве. Обычно они рыщут в старых домах, что идут под снос. Сам много раз наблюдал. Найдем без проблем!
– Вот и отлично!
Телефонные мембраны ударили короткими гудками.
* * *
– Теперь с такой рожей нигде не появишься, – посетовал Сева, размазывая перед зеркалом на лице тональный крем. – Полицаи повсюду цеплять будут. Не хотелось бы просто так по глупости палиться…
– Не запалишься, – успокоил приятеля Константин, – просто веди себя по-умному, вот и все.
– Это как по-умному? – повернулся Всеволод к Константину. – Нигде не показываться, что ли? Нам надо побыстрее найти этого урода, пока нас самих не отыскали.
В словах напарника была правда. Пономарев оплошностей не прощал. Кто его знает, сколько у него таких групп по Москве… А потом, за хлопоты он платил весьма неплохо, так что вправе был спрашивать строго.
От сторожевой будки они отошли в тот самый момент, когда заявился сменщик. Тот даже глянул в их сторону, правда, расстояние было значительным, и он вряд ли сумел рассмотреть их лица. Наверняка сейчас в Староконюшенном рыщет полиция, и лучше места, чем собственная квартира, чтобы переждать неприятности и как следует все обдумать, не найти.
– Сколько, ты полагаешь, у нас времени?
– Пара дней, не больше.
– За это время мы что-нибудь придумаем. Кстати, а что у него в записной книжке?
Константин вытащил из куртки блокнот и принялся перелистывать страницы.
– Что там? – отошел от зеркала Всеволод.
– Телефонов много, в основном все из Сибири. Он и в самом деле из Мегиона.
– Если бы жил в другом месте, остался бы жив, – угрюмо заметил Сева. – И что его так проперло? Не хотел грех на душу брать, так заставил!..
– Есть мобильный телефон Мурата Курбанова… Зачеркнутый. – Константин глянул на подошедшего Всеволода, тот уверенно выдержал этот взгляд.
– Поищи последние номера, если это действительно кладоискатель, то он не мог пройти без разрешения сторожа. Думаю, что дедун нас потому и не пускал, что там кто-то топтался.
– Сейчас посмотрим…
Аккуратно полистав страницы, Константин старался отыскать свежие записи – и действительно нашел одну такую на обложке, подчеркнутую жирной линией, под ней стояло сегодняшнее число, длинный мобильный номер и имя «Владлен».
– Может, это? – показал он Севе.
– Надо позвонить, потом симку придется поменять.
– Не страшно, сменю! Главное, чтобы выгорело.
Набрав номер, Константин стал вслушиваться в длинные гудки. На пятом гудке мужской голос негромко отозвался:
– Слушаю.
– Владлен, это ты?
– Да, это я, а кто спрашивает?
– Ты что, не узнаешь? – бодрым энергичным голосом заговорил Константин. – Ну, ты даешь! Столько водки вместе выпили, а ты меня и не помнишь… Послушай, Владлен, это не тебя я видел вечерком у Староконюшенного?
На какое-то время в трубке слышалось только дыхание, после чего надломленно прозвучало:
– Нет, это был не я.
Выключив телефон, Константин победно улыбнулся:
– Это он.
– Осталось только пробить адрес. У тебя есть такая возможность?
– Разумеется. Правда, эти люди недешево обходятся, но оно того стоит.
– Как ты думаешь, яйцо Фаберже у него?
– Теперь я в этом не сомневаюсь. – Взяв телефон, Анисимов набрал номер. – Лидочка, у меня к тебе есть срочное дело. Ты не могла бы мне пробить адресок по этому номеру?.. Восемь, девять, семь… Почему так долго не звонил? Милая ты моя, я просто завалю тебя цветами. Давай встретимся завтра вечером, у меня на примете есть прекрасное место, где мы можем чудненько провести время… Вот и отлично!
* * *
Негромко постучавшись, в кабинет вошел Федор Шерстнев с небольшой папкой в руках.
– Разрешите?
– Проходи. Что там у нас по заточке? Отпечатки нашли?
– Отсутствуют. Точнее, всего-то один небольшой размазанный фрагмент большого пальца. По нему ничего не скажешь. Скорее всего, убийца тщательно протер орудие убийства, и размазанный фрагмент сохранился случайно.
– А по самому сторожу?
– Раньше сторож, Иван Петрович Кочергин, работал в Мегионе, в крупном нефтяном концерне «УралСибНефть», потом переехал в Москву и устроился в «Стройинвест». Проработал недолго, всего-то пару месяцев. Его характеризуют положительно, но работа ему не нравилась, об этом он неоднократно говорил сослуживцам. Собирался уходить, жаловался, что платят очень мало.
– Что-нибудь еще есть по нему?
Шерстнев пожал плечами:
– Ничего особенного. Сослуживцам он запомниться не успел, но говорят, что дядька был порядочный.
Никольский едва кивнул. В столь темных делах он привык опираться на свой прежний опыт. Интуиция, пробудившись, подняла голову. Следователь вдруг отчетливо осознал, что убийство сторожа имеет самое непосредственное отношение к его прежней работе.
– Нужно связаться с нашими коллегами из Мегиона и прощупать все его связи, может, что-нибудь и всплывет. А еще лучше поезжай в командировку, узнаешь все на месте.
– Когда ехать?
– Лучше сегодня. Жду обратно через три дня.
* * *
Человек, записанный в блокноте сторожа под именем Владлен, проживал на шоссе Энтузиастов в двадцать первом доме, неподалеку от небольшого парка, окруженного безвкусными высотками. Район Константину был знаком – прежде, три года назад, будучи женатым, он снимал на соседней улице симпатичную двухкомнатную квартиру. И всякий раз, проезжая мимо, он ловил себя на том, что от воспоминаний душу начинает ломать и выворачивать наружу, как это бывает у наркомана, отравленного дурманом. Тогда ему казалось, что счастье будет безмерным… Не случилось.
Свернув с основной дороги, Анисимов поехал дворами.
– Мы куда едем? – удивленно спросил Всеволод.
– Не переживай, – глухо произнес напарник, стараясь отвлечься от накативших дум.
Машину он припарковал за углом между двумя грузовиками, стараясь не привлекать к себе внимания. Размеренным небыстрым шагом направились в нужный подъезд. В руке у Константина была небольшая спортивная сумка, Сева шагал налегке, энергично помахивая руками.
Поднялись на шестой этаж, где проживал Лозовский, и осмотрелись. Дверь оказалась обыкновенная, деревянная, встречающаяся в современном городе разве что в качестве реликта, замок плохонький, английский, со сточенными зубчиками от многократного пользования. Сева посмотрел на Константина, в удивленном взгляде прочитывалось: «Неужели за такой преградой может храниться яйцо Фаберже?»
– Сейчас проверим, – отвечал Анисимов.
Позвонив в дверь, он стал ждать. За деревянной перегородкой пряталась тишина. Еще один столь же продолжительный звонок – опять ничего. Открыв сумку, он вытащил из нее два небольших штыря с крохотными насечками и вставил их в замок, после чего одновременно повернул.
– Что за дьявол, не открывается!
– Тут какая-то хитрость.
– Ладно, не будем терять время…
Достав небольшую фомку, Константин сунул стальное жало между косяком и дверью и, надавив плечом, ковырнул. Противясь, замок скрипнул, поддаваясь силе. Вывороченный стальной язычок выскочил из пазов с негромким щелчком, а дверь приоткрылась, предоставляя дорогу в комнату.