Ариада впервые увидела подземное поселение гоблинов. В выдолбленных пещерах, прямо возле расширившейся лестницы, сидели десятки, сотни гоблинов. Они провожали путешественниц странными плотоядными взглядами. Певица невольно поёжилась и шёпотом спросила у воительницы:
– Они умеют ходить в сумраке?
Призрачная ведьма повернула к ней своё лицо с застывшей маской миролюбия и так глянула, что впившиеся в свою руку ногти Ариада просто не заметила.
– Нет, дурочка, – тихо ответила Белит и вновь повернулась вперёд, мило улыбнувшись провожатому.
Певица закусила губу, чтобы не морщиться от боли. Словно почувствовав это, воительница прекратила впиваться в её руку ногтями и тогда же они вышли на самый нижний уровень подземелья. Девушка тут же спрятала руку за спину, чтобы женщина не схватила её снова.
Мимо них прошла группа гоблинов с копьями наперевес и Ариада вновь не смогла сдержаться и осмелилась на вопрос, приблизившись совсем близко к своей спутнице:
– А почему все здесь вооружены холодным оружием?
Белит как-то странно качнулась сперва назад, а потом вперёд и неожиданно оказалась чуть за спиной своей пленницы. Рука ведьмы ласково пробежала по хребту певички вверх и резко схватила её сзади за волосы. Не прекращая улыбаться постоянно оглядывающемуся гоблину, воительница прошипела своей пленнице на ухо:
– Ещё раз что-нибудь вякнешь, и когда выберемся отсюда, пожалеешь, что не осталась здесь навечно.
Произнеся это, призрачная ведьма улыбнулась и, вынув руку из волос Ариады, потрепала её по щеке, вновь выходя вперёд. Певица с трудом сдержавшая вскрик боли сочла, что ей и в самом деле лучше будет помолчать и спросить всё потом. Чтобы она не увидела здесь и о чём бы она сейчас не спросила, вряд ли это стоило того, что могла устроить с ней воительница после выхода из подземелья. Поэтому певица плотно сжала губы и стала внимательно смотреть по сторонам.
Туннель, по которому они шли, был выбит в скале. Тут было темно и очень жарко. Ариада чувствовала, как её майка постепенно прилипает к телу. По мере приближения к цели становилось ко всему прочему ещё и зловонно. Отвратительный запах достиг своей кульминации, когда они вошли в маленькую комнатку с большим, просто огромным котлом.
– Шаман Грыг, к тебе…
– Белит, – констатировал сидящий на полу шаман, едва глянув на женщину, потом скосился на провожатого и рявкнул, – Пошёл прочь!
Гоблин испарился в мгновение ока. Грыг перевёл взгляд на путешественниц и невозмутимо проглотил очередную шевелящуюся личинку. Певица поскорее отвела взгляд, чтобы сдержать рвотные позывы. Гоблин сделал вид, что не заметил этого и отставил миску со своей едой в сторону, на край выдолбленной в полу пентаграммы.
– Привет, Грыг, ещё не сдох от этого зловония? – поздоровалась призрачная ведьма, проходя к гоблину.
Ариада чуть отстала от неё и с интересом заглянула в кипящий котёл. На поверхность выплыло что-то непонятное, с виду ещё более отвратительное, чем зрелище поглощения личинок и певица поскорее отступила.
– Принесла сердца?
– Как и было сказано в твоём объявлении.
– Хорошо. А кто это с тобой? Рабыня?
– Можно сказать, что рабыня, подцепила по дороге новообращённую дурочку.
– Продаётся? – гоблин задумчиво осмотрел девушку.
Ариада замерла на миг, а потом невольно отступила.
– Нет, мне она пока ещё и самой нравится.
– Жаль, очень жаль, а то мне уже давно не хватает человеческой печени для одного зелья… – проквакал себе под нос гоблин, – Но давай приступим к делу, по которому ты собственно и пришла.
– Я не против, – отозвалась воительница.
Шаман поднялся на ноги и подошёл к столу. Поковырявшись с замком, гоблин открыл верхний из ящиков. Ариада бочком приблизилась, заглянула. В ящичке рядами лежали десятки зелёных кристаллов.
– Сколько сердец ты принесла?
– Девять, – ответила Белит и вытряхнула их из мешка пакеты с мало-аппетитными комками на стол. Картинка вышла той ещё мерзости. Ариада поспешила отвести взгляд в сторону. Грыг взял в свою лапку одно из сердец, подержал и положил на место.
– Всё честно, вот шесть кристаллов.
– Хорошо, – не споря и не торгуясь, отозвалась призрачная ведьма, протягивая руку и принимая плату. Гоблин улыбнулся ей и довольно произнёс:
– Хорошая сделка.
– Несомненно. Ещё какие-нибудь ингредиенты нужны?
– Да, но маловероятно, что ты сможешь их достать.
– И всё же?
– Мне нужна печень человеческой самки, убитой не более двух часов назад. Причём не испорченная спиртным, наркотиками или чем-нибудь таким.
Шаман посмотрел на Ариаду, словно говоря ей глазами: “Ведь у тебя именно такая печень ”. Белит тоже посмотрела на свою пленницу и вновь на гоблина:
– Больше ничего?
– Пока нет.
– Ладно. Печень я действительно вряд ли добуду, у рабынь маловероятно попадётся такая.
– Я знаю, – кивнул гоблин, соглашаясь с воительницей, и хлопнул в ладони. В комнату немедленно влетел гоблин, уже не тот, что встречал их, хотя как две капли воды похожий на него.
– Ладно, увидимся ещё, если что понадобится дай знать, – попрощалась Белит. Шаман кивнул и приказал своему подчинённому:
– Отведи их на поверхность.
Певица стремительно направилась следом за ведьмой, едва не обогнав её на выходе из комнаты, и до самого последнего момента чувствуя задумчивый взгляд Грыга на своей спине.
Путешественницы вышли на улицу, вновь возвращаясь в цивилизованный, светлый мир. Сзади с дребезжанием захлопнулась дверь в гоблинский муравейник. Ариада только и успела, что облегчённо вдохнуть свежего воздуха, как её в следующую секунду грубо швырнули, прижали к стене. Губы призрачной ведьмы скривились в хищной улыбке.
– Я тебе говорила молчать?
– Но ведь…
– Говорила? – призрачная ведьма встряхнула её за плечи, злобно заглядывая глазами в глаза.
– Да, да говорила, но я так и не поняла почему? – вскрикнула Ариада, прикрываясь руками и сжимаясь у стены.
– А какого ляда я должна объяснять тебе почему?! – рявкнула Белит, замирая с занесённой для удара кулаком.
Минуту воительница раздумывала, стукнуть певичку или нет, потом всё же опустила руку и глубоко вздохнула:
– Идём. Слышишь?
– Да, – певица кивнула и безропотно позволила взять себя за руку. Её мучительница вывела девушку из злачного переулка и потащила вновь вглубь разношёрстной толпы.
События, а вместе с ними происшествия и потрясения не прекращались для Ариады весь последующий день. Лишь тогда, когда она вновь оказалась в той самой комнате, с которой и начался этот день певичка почувствовала, как же она вымоталась. Всё время после посещения подземелья гоблинов певица вела себя тише воды и ниже травы, предпочитая отмалчиваться, чтобы не навлечь на себя вспышку гнева неуравновешенной ведьмы.
Белит бросила мешок на пол, подойдя к окну задёрнула занавески. День на Базаре не кончался никогда. Всегда светило солнце, всегда было шумно, но вместе с закрытием штор в комнате неожиданно водрузилась приятная тишина.
– Намаялась, дурочка? – беззлобно спросила ведьма, откидываясь на кровати и прикрывая глаза.
– Не называй меня дурочкой, – неожиданно даже для себя попросила Ариада и замерла посередине комнаты, прикрыв рот рукою. Воительница подняла веки и с недовольством посмотрела на неё:
– Что ты сказала?
– Ничего…
– Подойди, – велела призрачная ведьма вяло, махнув рукой.
– Ты меня ударишь? – спросила певица, оставаясь стоять на прежнем месте, и не торопясь двигаться.
– Нет, наверное. Просто подойди, мне лень вставать и тащить тебя за руку, – бросила Белит, всем своим видом показывая полное не желание что-либо делать.
Ариада помялась секунду на месте, но всё же приблизилась к кровати, так и не осознавая, какую огромную совершает ошибку. Воительница продолжала лежать и смотреть на неё, лишь её рука постучала по кровати. Певица покорно села.
Следующих нескольких движений она просто не увидела. Просто неожиданно для самой себя из сидячего положения она оказалась в лежащем, а сверху расположилась призрачная ведьма с плотоядной улыбкой на лице.
– Насколько я помню, в прошлые дни ты была несколько не в том состоянии, но сейчас ты, я погляжу, в полном порядке, – медленно прошептала воительница, нависая над девушкой.
– Что ты делаешь? – Ариада дёрнулась, пытаясь выползти из-под Белит, но ей было не под силу справиться с боевым создание сумерек. Ведьма легко скрутила её, прижав руки своей пленницы у неё же над головой.
– А знаешь что?
– Пусти!
– Пожалуй, мне нравятся, когда мои партнёрши сопротивляются, меня это возбуждает.
– Нет, не надо!
– И когда они кричат, я тоже люблю.