– Ладно, – сказал Капитан. – Сегодня уже все равно поздно, а завтра пошлем на разведку Умника – пусть поглядит, что к чему.
– Почему Умника, а мы? – обиделся Оружейник.
– А мы подождем, – спокойно промолвил Капитан. – Не нравится мне эта штука. Чую, что здесь пахнет Древними. А там, где Древние, там и неприятности рядом. Лучше не рисковать.
– Мы уже рискнули, приземлившись тут, – заметил Штурман. – И потом, на сооружения Древних эта штука никак не похожа. До сих пор…
– Отставить! – нежно рявкнул Капитан. – Сказал, что пойдет Умник, значит, так тому и быть. А мы посидим и подождем!
Наутро после завтрака экипаж и Инспектор по обыкновению собрались в рубке, чтобы оттуда следить за вылазкой корабельного робота Умника к пирамиде.
– Пойми, Умник, – наставлял напоследок робота Капитан, – без моего приказа – только визуальный контакт. Посмотришь вблизи, что там к чему. Ты хорошо понял?
– Я все понял, Капитан, – бесстрастно ответил робот. – Разрешите выполнять?
– Выполняй, – вздохнул Капитан. – С богом!
– Можно и с богом, – сказал Умник и выбрался из рубки.
– Что это он? – заинтересованно поглядела вслед роботу Инспектор.
– Бывает, – хмыкнул Доктор. – Умник у нас – робот с характером. Индивидуальность, так сказать…
– Разве так бывает? – мило удивилась Инспектор. – Что машина, и вдруг – индивидуальность?
– Любая более или менее сложная машина, – убежденно сказал Механик, – имеет собственную индивидуальность. Вернее, как вам с удовольствием подтвердит Доктор, индивидуальность машины есть не что иное, как отражение индивидуальности человека, этой самой машиной пользующегося. Обратная связь в некотором роде.
– Странно, – заметила Инспектор, – я привыкла считать, что понятие индивидуальности можно отнести лишь к одушевленным… э-э… предметам.
– С точки зрения психологии, здесь нет ничего странного, – чуть снисходительно объяснил Доктор. – Да и с точки зрения, скажем, философии – тоже. Человеческая личность неизбежно накладывает отпечаток на все, с чем в процессе жизни имеет дело. В том числе и на неодушевленные, как вы говорите, предметы. Чем предмет по своему функциональному значению сложнее, чем теснее с данным предметом взаимодействует человек, тем и психологический отпечаток, оставляемый на данном предмете, глубже и четче. Вот этот самый отпечаток и можно, собственно, назвать индивидуальностью предмета.
– Мистика какая-то! – встряхнула густыми кудрями Инспектор. – Странные вы, космонавты, люди. Верите во всякие предрассудки и приметы… Роботы у вас обладают индивидуальностью, а бортовые компьютеры боятся пиратов. Чепуха какая-то получается!
– Полетали бы с наше… – насупившись, начал было Оружейник, но в это время Умник выбрался из корабля наружу, и Капитан переключил обзорный экран на видеокамеры робота. Теперь они могли видеть происходящее как бы его «глазами». Все невольно примолкли, глядя на быстро приближающуюся пирамиду, которая уже заполнила собой весь экран.
– Обойди ее кругом, Умник, – приказал Капитан. – Может, найдешь вход.
– Слушаюсь.
Робот двигался по часовой стрелке, и на экране слева направо перед людьми скользила абсолютно гладкая зеркальная поверхность, в которой отражались небо, облака и цветущая степь.
В течение часа Умник обошел все сооружение кругом. Но никаких признаков входа не обнаружил.
– Температура поверхности объекта, – докладывал робот по мере продвижения, – ниже температуры окружающей среды на четыре и восемьдесят семь сотых градуса. Материал определить пока не могу. Но это не металл.
– Совсем не обязательно, – фыркнул Механик. – С таким же успехом она может поглощать энергию солнца и преобразовывать ее как угодно. В том числе использовать и на собственное охлаждение.
– Такое сооружение должно иметь мощнейший фундамент, – задумчиво предположил Штурман. – Может, используем…
– Нет, – покачал головой Капитан. – Никакого жесткого облучения. Вообще никакого облучения. Только обмеры и визуальное наблюдение. Еще раз повторяю, что мне эта штука не нравится. Умник, возвращайся! Пусть прилетает специальная экспедиция со специальным оборудованием и возится на здоровье сколько надо. Мы, кстати, и права не имеем на более тесное знакомство с этой… с этим… Умник, возвращайся, что с тобой?!
Робот не отвечал.
Судя по изображению на экране, он просто застыл в двух метрах перед пирамидой, вперившись в нее объективами своих видеокамер.
– Умник!!! – заорал Капитан. – Что с тобой!!! Ты меня слышишь?!!
Робот молчал.
– Запускайте «летающий глаз»! – скомандовал Капитан.
И тут обзорный экран погас: робот прервал передачу.
И тут же загорелся снова: Штурман включил внешние камеры.
Но теперь изображение отодвинулось, так как «Пахарь» отстоял от пирамиды на полтора километра. Штурман дал максимальное увеличение, и все разглядели одинокую маленькую фигурку робота, как бы в растерянности застывшую у основания уходящей вверх зеркальной грани пирамиды.
– «Летающий глаз» запущен! – доложил Механик.
– Он шевельнулся! – воскликнул Оружейник.
Расстояние от корабля до Умника «летающий глаз» преодолел в считанные секунды и завис метрах в тридцати над роботом. Теперь на обзорный экран подавалось сразу два изображения: одно от внешних камер и второе от «летающего глаза». Особенно хорошо было видно на втором, как Умник, нерешительно шевельнув передними манипуляторами и как бы оглянувшись по сторонам, вдруг сдвинулся с места и, наращивая скорость, устремился в степь – прочь от пирамиды и корабля.
– Что это с ним? – громко прошептала Инспектор.
– «Летающему глазу» – за ним! – рявкнул Капитан и продолжил на частоте робота: – Умник, ответь, Умник, ответь… Возвращайся немедленно!
– Бесполезно, Капитан, – доложил Штурман, – он отключился.
– С ума сошел, – пробормотал Механик.
Корабельный робот Умник, кренясь на неровностях почвы, несся со скоростью уже более двухсот километров в час, все дальше уходя от родного корабля. «Летающий глаз» неотступно следовал за ним.
– Может, попробовать преградить ему путь «летающим глазом»? – неуверенно предложил Штурман.
– Давай, – кивнул головой Капитан. Он был явно рассержен. «Глаз» обогнал робота и завис на его пути, однако Умник просто увернулся от возникшего препятствия и продолжал движение.
Так повторилось трижды.
На четвертый раз Умник использовал свой лазерный резак. Обломки «летающего глаза», дымясь, рухнули вниз.
Теперь на обзорном экране была видна лишь пирамида, по-прежнему невозмутимо отражающая небо, облака и чужую степь.
– Немедленный старт! – скомандовал Капитан, и тон, каким был отдан приказ, не допускал ни малейших сомнений в его решимости.
Однако команда не успела подчиниться воле Капитана и занять свои места согласно стартовому расписанию. Штурман, введя в бортовой компьютер команду «начать подготовку к старту», лишь слабо охнул и ткнул ослабевшей рукой в экран дисплея, на котором все смогли прочесть высветившийся крупным шрифтом ответ бортового компьютера: «Я не улечу без своего брата».
– Эт-то еще что такое?! – гаркнул Капитан и яростно дернул себя за огненно-рыжую шевелюру.
– Вы же видите, – невозмутимо констатировал Доктор. – Он не хочет взлетать без Умника.
– Кто это «он»? – уставился на Доктора Капитан.
– Бортовой компьютер, я полагаю.
– О боги! – вскричал Капитан и рухнул в кресло.
Кресло обиженно скрипнуло.
Вечером люди собрались в кают-компании.
В отсутствие Умника коктейль «Милый Джон» приготовил Механик. Оружейник отхлебнул из своего стакана и чуть поморщился.
– Ты уж прости, – с товарищеской прямотой заявил он, – но Умник делал «Милый Джон» лучше.
Механик только хмыкнул и чуть виновато пожал плечами.
– Ну, докладывайте, – вздохнул Капитан.
Весь день команда пыталась найти способ взлететь и вернуться на Землю без участия бортового компьютера, а также разобраться с тем, что, собственно, с компьютером произошло.
– Взлететь мы можем, – сказал Механик. – Эдак через недельку. Я отключил компьютер от жизненно важных систем корабля, но перекладка на ручное управление потребует времени.
– Теоретически, – вступил Штурман, – мы можем также вернуться на Землю. Вычисления потребуют каторжного труда от всех, но за месяц, я думаю, управиться можно. Правда, нет никакой гарантии, что все пройдет успешно. В области вычислений человеку с компьютером не тягаться.
– Что же с ним все-таки могло случиться? – спросил Капитан в потолок.
– Вернее, с ними, – добавил Доктор.
– Что ты хочешь сказать?
– Я хочу сказать, – Доктор поставил полупустой стакан на стол, – что случившееся с компьютером, по-моему, стоит в одном ряду с тем, что произошло с Умником. Приборы не показывают никакого особого излучения от пирамиды, но я полагаю, что это она каким-то образом воздействовала на «мозги» и робота, и компьютера.