Мордашка симпатичная, и грудь очень даже ничего. И мёртвой я её совершенно не воспринимал. Скорее появилось подозрение, что здесь творятся какие-то нехорошие дела, и девчонку хотят закопать живой в каких-то религиозных целях. Не зря же многие из процессии идут в белых одеждах и несут в руках свечи.
–Разбудить её надо, поднять, а не хоронить живой!
Таня восприняла мои слова в штыки.
–А поднимать ты её как будешь? Как привидений на кладбище?
–А при чём здесь это?
–Но ведь ты же не можешь без этого!
–Без чего этого?
–Без общения с мёртвыми! А ты подумал, что за компания у нас получится? Человек, привидение и живой мертвец!
Не удержавшись, я сплюнул.
–Ты больная! На всю голову! Я сказал только то, что, на мой взгляд, эта девушка жива, и её нужно просто разбудить, а не хоронить для чьего-то удовольствия!
Ответить Таня не успела. Похоже, я говорил слишком громко – сбоку раздалось рычание, я повернул голову и увидел очень неприятное зрелище – к нам подходил какой-то мужик в богатой одежде. С белым от ярости лицом.
–ТЫ! ПОСМЕЛ! ПЛЮНУТЬ?! В сторону повозки с телом моей дочери?! Посмел сказать, что я хороню её ещё живой?!
Наступила нехорошая тишина, вся процессия остановилась, вокруг стала сгущаться толпа. Мужик потянулся за мечом, я оглянулся в поисках пути для бегства, но между нами снова бросилась Таня.
–Уважаемый господин, простите его ради всех богов! Этот человек болен, и не ведает, что делает и что говорит! Мы приносим соболезнование вашему горю и немедленно удалимся!
Мужик на мгновение притормозил, но потом опять взъярился.
–Мне безразлично, чем он болен! Такое оскорбление можно смыть только кровью! – он с трудом перевёл дыхание, как будто его душили.
Не успел я прийти в себя от подобного поворота, как к нам пробился граф. Двигался он горделиво, и перед ним расступались. Он сразу вступил в «разговор».
–Позвольте представиться, граф Демур. Я готов подтвердить всё, что говорила эта девушка – целительница, баронесса Ингарская. И готов заплатить любую компенсацию, чтобы загладить невольную обиду, нанесённую этим больным человек.
Графу удалось на время отвлечь внимание разгневанного мужика. Тот выпрямился, хотя куда уж больше с его-то осанкой.
–Барон Локран – представился он – Я уважаю ваше желание защитить, но в данном случае оно неуместно!
–Но этот человек действительно болен и…
–Вы отказываете мне в праве защищать свою честь? – барон вдруг стал совершенно спокоен.
Граф тоже замер, осторожно покосился по сторонам – людей барона вокруг было в несколько раз больше, чем его. Потом посмотрел в сторону кареты, где сидела его сестра.
–Никто не может отказать вам в этом, барон. Об одном прошу, проявите милосердие хотя бы к девушке!
–Разумеется, я буду очень милосерден! Я даже позволю этим двум «великим целителям» – прозвучало это как ругательство – попробовать разбудить мою дочь, как они и предлагали! – его опять затрясло от бешенства – И сопровождать они её будут… до могилы. А сколько до неё осталось – теперь зависит от них – барон оскалился совсем по-волчьи.
–У вас пять минут! – прохрипел он.
По его знаку слуги начали теснить нас к повозке с телом девушки.