И ей очень захотелось стать своей в их обществе, чтобы никто не вспоминал, что она дочь императора, что обращаться к ней надо с полным титулованием, и что в ее присутствии надо вести себя подчеркнуто вежливо, не смеяться, не подтрунивать друг над другом, не кичиться происхождением.
А еще ей очень хотелось, чтобы рядом с ней был Николай, такой спокойный, мужественный, которого уважали даже убеленные сединой мужчины, такие как Шумилин и Воронин.
Ольга, сидевшая рядом с Адини, все время заботливо подкладывала ей в тарелку – их здесь не заменяли после каждого блюда лакеи, но это почему-то Адини ничуть не смущало – разные вкусные вещи.
Шумилин, который внимательно наблюдал за гостями, напомнил им, что вечером их ждет шашлык, чтобы оставили в желудках место. Тем более что мясо замариновал сам хозяин, который, по общему мнению, умеет это делать не хуже иного шеф-повара.
Адини подумала вдруг, что она сыта и уже вряд ли что-то сможет сегодня съесть. Но Ольга утешила ее, что от одного запаха жареного мяса у нее появится зверский аппетит. А пока Адини может отдохнуть.
Ольга отвела девушку на балкон, усадила в кресло-качалку и прикрыла колени Адини тонким плисовым пледом. Умиротворенная, та закрыла глаза и неожиданно задремала.
Делу время, потехе час
Виктор Сергеев в это время занимался одним очень нужным и полезным делом. В большой сумке, которую передал ему при коротком сеансе связи Антон, лежали изготовленные им противошпионские девайсы. И отставной майор решил установить несколько таких приборов в нужных местах, чтобы побольше узнать о тех, кто проявляет излишнее любопытство к их скромным персонам.
Один обычный уличный видеорегистратор уже стоял на подоконнике квартиры князя Одоевского, и с его помощью велось наблюдение за прохожими, фланировавшими по набережной Фонтанки. Скачав с него информацию на ноутбук, Сергеев вместе с графом Бенкендорфом внимательно просмотрели запись. Александр Христофорович узнал в тех, кто с интересом смотрел на окна квартиры Одоевского, двух своих агентов, а также несколько придворных, которые из любопытства притащились на Фонтанку и больше часа торчали рядом с домом, надеясь хоть одним глазом взглянуть на таинственных незнакомцев, оказавших огромное влияние на государя. Были и еще какие-то темные личности, которые вели себя явно подозрительно. Но графу Бенкендорфу они были незнакомы, и он попросил сделать для него распечатку их физиономий, чтобы с помощью своих сотрудников установить личность этих людей.
Видимо, Александр Христофорович рассказал обо всем увиденном им императору. На другой день граф Бенкендорф на карете заехал за Сергеевым и передал ему просьбу Николая I – установить такой же умный прибор в кабинете царя. Похоже, что самодержец весьма болезненно отнесся к обостренному любопытству некоторых его слуг и захотел выяснить – кто из них пытается сунуть нос в царские дела.
Виктору Ивановичу тоже было интересно узнать – как о личностях шпионов, так и о тех, кого интересуют тайны Зимнего дворца. Похоже, что отставка Карлуши Нессельроде и новые назначения в правительстве встревожили не только российский высший свет, но и кое-кого из обитателей иностранных посольств. До правительств европейских держав эта информация, правда, еще не дошла – времена были патриархальные, телеграфа, а уж тем более спутниковой связи не было еще и в помине. А потому известия поступали в столицы государств Старого Света лишь через несколько дней после того, как они произошли.
Все было буднично и просто. Бенкендорф провел Сергеева во дворец через один из служебных входов, не привлекая лишнего внимания. Хотя Виктор Иванович неоднократно бывал в Эрмитаже XXI века в качестве экскурсанта, он даже не подозревал о том, что в Зимнем столько разных потаенных коридоров и залов. Но похоже, Бенкендорф не раз уже подобным способом проводил во дворец людей для приватной встречи с императором. Ориентировался он во дворце превосходно и вскоре оказался со своим спутником в коридоре, рядом с личными покоями императора.
Николай тепло приветствовал Сергеева в своем рабочем кабинете.
– Виктор Иванович, – сказал он, – я помню, о чем вы предупреждали меня, когда я решился отправить в отставку господина вице-канцлера. И вы оказались правы. А потому я хотел бы навести порядок среди своих слуг, которые, по-видимому, решили, что моя доброта позволяет им делать все, что угодно. Это далеко не так. И я хочу попросить вас помочь поймать с поличным таких вот наглецов. Как рассказал мне Александр Христофорович, у вас есть приборы, которые помогут это сделать.
– Ваше величество, – ответил Сергеев, – действительно, у нас есть такие приборы. И я их сейчас установлю в вашем кабинете. Единственное неудобство – это то, что раз в несколько дней кому-то из моих товарищей нужно будет приходить сюда и снимать информацию с этого прибора. Но думаю, в течение недели можно будет выявить всех не в меру любопытных.
Сергеев достал из саквояжа большие часы с кукушкой, в которые Антон вмонтировал видеокамеру. Он прикинул, откуда лучше всего будет виден секретер и письменный стол Николая. С помощью аккумуляторной дрели и шуруповерта он повесил часы на стенку в кабинете императора. Чтобы аккумуляторы, которые питали видеокамеру, работали подольше, в корпус часов был вмонтирован и выключатель, который управлялся брелочком с кнопкой. Виктор научил Николая, как нажимать на кнопку, уходя из кабинета, и тем самым включать видеокамеру. А вернувшись в кабинет, снова ее выключать.
Потом Сергеев достал из своей бездонной сумки несколько шкатулочек и коробочек, упакованных в пластиковые пакеты. Он не спеша надел на руки резиновые перчатки и стал развязывать шпагат, которым были перевязаны эти шкатулочки. На молчаливый вопрос Николая и Бенкендорфа Виктор ответил:
– Ваше величество, я оставлю в вашем кабинете несколько таких предметов, к которым вам нельзя притрагиваться. Если вы все же дотронетесь до них, то ничего страшного не случится, но какое-то время вы будете выглядеть… В общем, не совсем привычно.
Сергеев решил оставить в кабинете царя химловушки, которые презентовал ему один знакомый – криминалист из соседнего УВД. Как пользоваться всем этим, Виктор знал. С химловушками он познакомился, когда местные сыщики отслеживали воришек, повадившихся совершать кражи в офисе одной частной фирмы, где он после ухода в отставку около года трудился начальником службы безопасности.
Вся работа заняла не более часа. Николай и Бенкендорф с любопытством смотрели за манипуляциями Сергеева. Когда Виктор в последний раз проверил, все ли сделал правильно, он повернулся к царю и сказал:
– Если кто-то попытается открыть одну из таких коробочек, ему в лицо будет распылен порошок, абсолютно безвредный для здоровья, но оставляющий на коже малиновые пятна. Краску эту ничем нельзя отмыть. И если вы увидите такого вот «пятнистого» лакея, то знайте – он пытался заглянуть туда, куда ему это не следовало.
Бенкендорф первый сообразил, как полезно для его ведомства будет это изобретение потомков, радостно заулыбался и хотел о чем-то спросить Сергеева. Но тут в дверь кабинета кто-то осторожно постучал.
– Папа, – произнес чуть картавый мужской голос, – к тебе можно войти?
Виктор вопросительно посмотрел на Николая.
– Это мой сын, Александр, – шепотом сказал император. – Виктор Иванович, как вы считаете, надо ли его знакомить с вами?
– Думаю, что надо, – таким же шепотом ответил Виктор. – Ведь он ваш наследник, и если, не дай бог, конечно, с вами что-то случится…
Николай нахмурился, но видимо, взвесив все за и против, принял решение.
– Заходи, Сашка, – сказал он. – Только я тут не один, а с гостями.
Дверь открылась, в кабинет императора вошел высокий и стройный молодой человек лет двадцати. У него были синие глаза и небольшие светлые усики.
Александр с любопытством смотрел на незнакомого ему человека.
– Папа, – сказал цесаревич, – мне сообщили, что из твоего кабинета слышны какие-то странные звуки. И меня попросили узнать, что здесь происходит и не нужна ли помощь…
– Нет, спасибо, Сашка, помощь мне не нужна, – ответил с улыбкой Николай. – А происходит здесь действительно нечто для всех странное. Только перед тем, как я тебе все расскажу, я попрошу тебя дать мне честное слово в том, что без моего позволения ты не расскажешь никому на свете о том, что я тебе сейчас поведаю. Так вот, слушай… Как-то во время прогулки по набережной Невы мне повстречались два странных господина…
Ах, этот вечер…
Адини проснулась, услышав на улице веселые голоса мужчин и почувствовав щекочущий обоняние запах жареного мяса. Она встала с качалки и посмотрела с балкона вниз. Перед домом стоял большой железный ящик с тлеющими углями. А на этих углях жарились кусочки мяса, нанизанные на блестящие стержни. Вокруг этого ящика не спеша прохаживался Александр Павлович, который помахивал над мясом – Адини даже стало смешно – веером и время от времени подкручивал стержни с мясом, чтобы оно равномерно зажарилось. Рядом сидел Сникерс и завороженно принюхивался и поглядывал на мясо.