Один какой-то коридор, второй, поворот налево, затем направо… Она послушно плыла туда, куда ее направляли, она по-прежнему была безмерно счастлива. Ее куда-то вел ее Кумир, он говорил ей что-то на ухо, он шутил, он обнимал ее, он был так близко! Об этом можно было только мечтать.
Он что-то сказал ей, но она не расслышала и только кивнула, ведь глупо же было переспрашивать. Она с восхищением смотрела ему в глаза.
Откуда-то в его руках появилась еще одна бутылка шампанского (кажется, они прихватили ее, проходя мимо очередного бара), и, продолжая идти, они теперь по очереди прикладывались к горлышку, стараясь не обливаться и хохоча. Она уже окончательно одурела от всего этого, у нее был абсолютно очумелый вид. А Кумир, похоже, был от нее в полном восторге, он так и шепнул ей на ухо, доставая ключи от двери, когда они наконец-то пришли.
– Ой, сколько у вас всякой косметики! – восхищенно уставилась она на плотно заставленную пузырьками и баночками полку зеркала, когда они зашли в гримерку. – Можно посмотреть?
– Конечно можно! – и он обнял ее сзади за талию, в то время как она стала рассматривать его коллекцию. – А ты вкусно пахнешь, – приблизил он к ее шее свои губы.
– “Hipnotic… poison”… “Dior”, – ей вдруг стало трудно говорить.
– Чувствую, что “Hipnotic”, – начал он щупать ее грудь, прижавшись сзади.
– Я же… только… автограф…
– Да что там «только автограф»! – одна его рука полезла к ней под маечку, а вторая начала задирать юбку. – Можно же и получше кое-что на память оставить.
– Но… я… – она почувствовала, как затвердевший бугор его штанов трется об ее зад, а ей самой становится тяжело дышать.
– Ах, какая у тебя упругая попка! – между тем начал спускать он с нее трусики, тиская при этом грудь и не обращая внимания на ее бормотание. – Где тут у меня презики? – потянулся он к стоявшей на полке коробочке, расстегивая ширинку.
– Э… я… всего… автограф….
– И автограф тоже получишь, – наклонил он ее, примеряясь сзади. – Непременно получишь. Чуть прогни спинку… Вот так, молодец… – Она почему-то никак не могла его ослушаться. – Еще чуть сильнее попку выпяти. Хорошо…
… Она видела в зеркале собственные расширившиеся зрачки и отражение лица Кумира, покачиваясь в такт его толчкам, а выскользнувшая из руки фотография, измазанная каким-то кремом, упала в раковину мойки.
Ну ничего, ей ведь обещали подарить именной плакат.
59. Обнаглевший папаша
Она уже десять лет работала учительницей, но с таким столкнулась впервые. Большего наглеца сложно было себе и представить. Мало того, что при каждом удобном случае он тискал девочек, но в последнее время начал лапать и ее. Видно, гормоны совсем ударили ему в голову, сняв последние тормоза. Пора было вызывать родителей, парень распустился вконец.
И вот вечером, после окончания уроков она ждала его папашу, сидя в учебном классе и просматривая результаты последней контрольной работы. Тот явно задерживался, и это начинало раздражать. Время шло, школа уже давно пустовала, и ей самой пора было собираться домой. Наконец дверь скрипнула, и на пороге появился опоздавший родитель.
– Извините, пробки, – без особой вины в голосе отговорился он.
– А вы не знали, в какое время сюда едете? – усмехнулась она, не считая нужным церемониться. – Я вас, между прочим, уже полчаса жду.
– Не рассчитал, – глаза у него были такими же нагловатыми, как и у сына.
«Одного поля ягоды, – подумала она, – ну ладно, оба дождетесь у меня!»
– Садитесь, – указала она ему на скамейку парты, а сама присела на крышку учительского стола. Похоже, нужно было вести себя с ним поуверенней.
– Как скажете, – прищурился он, бросив взгляд в разрез ее блузки, и, раскрыв дневник сына, сел за парту.
«Ого! Да папаша-то, похоже, сам еще тот мачо, – заметила она его взгляд, – тут явно наследственное».
– Сын рассказал, почему я вас вызвала? – потянулась она застегнуть верхнюю пуговицу блузки, но вдруг поняла, что тем самым покажет свою слабость, и опустила руку. С этим наглецом надо было воевать его же оружием.
– Да вы тут понаписали замечаний за плохое поведение, – небрежно ткнул пальцем в дневник папаша.
– Что значит «понаписала»?! Вам не нравится, что ли? – возмутилась она.
– Так а что он такого сделал? Парень же.
– И что из того, что «парень»? Можно теперь руки распускать, считаете?
– Нормальная сексуальность у мальчишки формируется. Он же не парней тискать пытается. Радоваться надо в наше время.
– Ну вы даете! А вы в курсе, что он и меня лапать пытается?
– Что значит «лапать»?
– «Лапать» значит «лапать». В прямом смысле слова. Не надо придуриваться! – не выдержала она.
– А мне он сказал, что случайно вашей ноги коснулся, – как ни в чем не бывало хмыкнул папаша, его явно ничто не смущало в поведении сына.
– Случайно?! Да вы знаете, как это было? – такое его отношение начинало раздражать ее.
– Расскажите.
– Мы с ним вот так же беседовали, как сейчас с вами. Я ему про жалобы девочек рассказываю, а он – хвать меня за ногу.
– Да вы что?! – радостно удивился папаша. – Вот так и «хвать»? Как это?
– Да вот берет и нагло гладит рукой по моей ноге. Сейчас покажу вам, «как», – разозлилась она, и, взяв руку папаши, провела ею по своему колену.
– И все? – не моргнул глазом тот. – Вот так только чиркнул, и все?
– Да не чиркнул, а погладил. Явно погладил. Вот так, – и она еще раз провела ладонью папаши по своей ноге. – Понимаете?! – в ее голосе появилось негодование, папаша же оставался невозмутим.
– Ну, разве это «погладил»? «Погладил» – это если бы вот так, – и он, чуть сжимая ее ногу, скользнул ладонью от колена вверх до самого края чулка. Глаза его при этом явно засветились.
– Да это вы его, похоже, такому учите! – брезгливо оттолкнула она его руку.
– А что его учить? В Интернете всему чему хочешь научиться можно… И это все?
– Вам ЭТОГО мало?! – с возмущением вытаращила она глаза.
– Ну, мелочи. Баловство, – очередной раз хмыкнул папаша, не обращая внимания на ее горячность.
– Ничего себе «баловство»! – продолжала заводиться она. – А знаете, как он Машу тискал?!
– Вот так уж и «тискал»? Тоже, наверное, коснулся, и все.
– Говорю вам – тискал! В раздевалку спортзала зашел и давай ее за грудь хватать.
– А он говорит, только потрогал. С мальчишками поспорили, что сделает это. «Тискать» – это в моем понимании другое.
– И что же тогда «тискать», по-вашему? – подбоченилась она, еле сдерживая уже себя.
– Тискать, это вот так, – и папаша вдруг схватился за ее грудь, а затем начал мять ее. Она аж растерялась от этой его выходки. – Вот видите, – явно увлекся он, с нескрываемым удовольствием лапая ее. – Это я вас тискаю.
– Да вы!.. Да вы!.. Нахал! – сильно шлепнула она его по рукам, аж задохнувшись возмущением от такой наглости.
– Ну мы же разбираем поведение сына. Чистая педагогика, – с явной неохотой убрал он руки. – Еще что-то было?
– Еще… Еще Катю он за попу хватал, – перевела она дух, разрумянившись и явно не ожидая такого поворота событий. Папаша просто шокировал ее. Вторая пуговица на ее блузке расстегнулась, а бюстгальтер чуть съехал вниз, открывая верх вполне аппетитной груди. Сама она, разволновавшись, не замечала этого, а ее очки съехали на нос.
– Да говорит, щипнул шутя, и все.
– Это задрав ей юбку называется «шутя»?! Вы это как шутку расцениваете?! – чуть не брызнула она слюной.
– Но все равно ведь щипнул всего, – папаша, только что не облизываясь, искоса поглядывал на ее выглядывающую грудь. Похоже, он вовсе не осуждал распоясавшегося сына, и его мысли были направлены в ту же сторону.
– Да она в слезах говорила, что хватал обеими руками! Хватал и щупал! Вы понимаете это?! – настаивала на своей правоте она, но, перехватив его взгляд, не выдержала и смущенно отвернулась, застегивая блузку и поправляя бюстгальтер. Все – таки у нее не получалось быть невозмутимой с этим наглецом.
– Вот смотрите, что значит щупать, – воспользовавшись моментом, стал мять тот ее ягодицы сзади.
– Эй! – вскрикнула она, пытаясь одной рукой застегнуть пуговицу, а второй оттолкнуть обнаглевшего нахала. – Что вы себе позволяете?!
– И что, еще вот так под юбку лез, говорите? Прямо вот так и лез? – задрал ей тот между тем юбку, продолжая вовсю вольничать и не обращая внимания на ее сопротивление. – Вот так задрал и щупал?
Это его откровенное хамство было настолько шокирующим, что ее будто обухом по голове ударили. Она в жизни ни с чем подобным не сталкивалась.
– Д…да в…вы ч…что т…тут вытворяете? – с трудом выговорила она, заикаясь и остолбенев от растерянности.
– Ну не так же? Не так он это делал? Да? Не так? – обхватив ее одной рукой сзади, второй он вовсю мял ее ягодицы, которые, между прочим, были ее слабым местом. Ей аж в голову от такого напора ударило.