– Как не знает, знает. Всё знает. Марья ему сказала.
– Ну, что же отец? – меняясь в лице, спросил у приятеля князь Сергей.
– Да ничего особенного. Поволновался старик первое время, разнежился, плакал… Ну, а далее отлично устроил Николая и его мать, вполне их обеспечил.
– Молодец отец, честно поступил!
– Ну, а ты что думаешь делать? – спросил у молодого князя Пётр Петрович. – Не думаешь жениться?
– На ком? Что ты!
– А на губернаторской дочке.
– Не говори глупостей, Пётр Петрович.
– Какие глупости, любезный друг, барышня по тебе с ума сходит! Разве ты не замечаешь?
– Нет, не замечаю.
– Напрасно. Ирина Дмитриевна прекрасная девица, благовоспитанная, собой красавица.
– Да ты, Пётр Петрович, не записался ли в сваты? – с улыбкой проговорил Гарин.
– Женись, девица она примерная.
– Никак ты всерьёз советуешь мне жениться?
– Разумеется, а ты полагал, шучу?
– Ну, вот что скажу тебе, как лучшему моему другу: я никогда не женюсь на Суховой.
– Что же, она не нравится тебе? – хмуря свои брови, спросил у приятеля полковник.
– Напротив, Ирина Дмитриевна мне нравится; откровенно скажу – она мне очень, очень нравится.
– И прекрасно. Женись на ней!
– Я дал слово на могиле моей Анны не жениться и постараюсь сдержать это слово.
– Как трогательно… на могиле! Глупости, братец.
– Оставим про это говорить!
– Что же, оставим… мне всё равно, как хочешь.
Пётр Петрович обиделся на приятеля.
– Я скоро еду за границу, – после некоторого молчания проговорил князь Сергей.
– Надолго? – сквозь зубы спросил у него полковник.
– На несколько лет. Я устал, и мне необходимо отдохнуть. Смерть невесты совсем разбила моё здоровье.
– Ты, кажется, намерен о ней думать всю жизнь.
– До самой смерти буду помнить мою Анну!
Вскоре после этого и старый князь заговорил с сыном про дочь губернатора. Он так же, как Пётр Петрович, хвалил молодую девушку и предложил сыну на ней жениться.
Но Сергей заметил отцу, что про это говорить нечего и что он вовсе не думает жениться.
Наступила осень, потянулись скучные, дождливые дни. В княжеском доме шли спешные приготовления к отъезду в Москву; княжеское семейство торопилось оставить Каменки.
Накануне отъезда князь Сергей вышел в сад; несмотря на осень, день выдался хороший, ясный, не опавшие ещё, но пожелтевшие листья на деревьях теперь опадали; садовые дорожки не были прометены, и сухие листья валялись на них кучами. Некоторые редкие деревья для тепла были обшиты рогожами, статуи убраны, беседки заколочены, сад запустел. Молодой князь тихо шёл по кедровой аллее. Какая-то гнетущая дума виднелась на его похуделом, но всё ещё красивом лице. Пройдя несколько шагов, он остановился: ему навстречу шла красавица Ирина. Молодая девушка как будто ждала этой встречи, на её лице видно было удовольствие, радость; дочь губернатора всё ещё гостила в Каменках. Лидия Михайловна так полюбила Ирину, что не хотела её отпустить ранее осени.
– Я вашу Ирен полюбила как дочь, генерал, она во многом заменяет мне Софи. Вы, пожалуйста, не берите её от меня, мне просто тяжело с ней расстаться; пусть Ирен гостит до дня нашего отъезда в Москву; вы, наверное, приедете нас проведать, Дмитрий Петрович? – проговорила княгиня генералу Сухову.
– За счастие почту, княгиня, – ответил губернатор.
– Ах, Дмитрий Петрович, как бы я желала назвать вашу прелестную Ирен своею дочерью.
– А моё страстное желание, ваше сиятельство, назвать князя Сергея Владимировича затем. Но, к сожалению, в этом я отчаялся.
– Зачем отчаиваться, генерал… наши желания могут осуществиться.
– Едва ли, княгиня, – на князя Сергея Владимировича моя дочь, кажется, не произвела никакого впечатления.
– Теперь да… но Ирина в состоянии заставить всякого в себя влюбиться – и поверьте, сын непременно полюбит вашу дочь.
– Повторяю, княгиня, – это моя заветная мечта. Бедняжка Ирен так любит вашего сына…
– Знаю. Мы сделаем так что Сергей непременно будет вашим зятем.
– Дай Бог!
– Только надо выждать… Пусть он позабудет свою умершую невесту… и тогда…
– Едва ли скоро князь её забудет… Говорят, он так любил эту немку…
– Полноте, генерал, по времени всё забывается, и как ни велико горе, а оно забудется.
Разговор этот между княгинею Лидией Михайловной и губернатором Дмитрием Петровичем происходил за несколько дней до отъезда Гариных в Москву.
И встреча Ирины с князем Сергеем была не случайная – молодая девушка видела, как он пошёл в сад, Ирина тоже поспешила и незаметно, по другим садовым дорожкам, вышла ему навстречу.
– Ирина Дмитриевна, и вы вышли в сад, – проговорил молодой князь.
– Я уже давно, князь, в саду, – солгала Ирина, – неправда ли, какая сегодня хорошая погода!
– Да, но погода скоро переменится, и вместо ясных дней наступят мрачные, скучные.
– Вы, князь, едете в Москву?
– Да, завтра, в Москве пробуду я недолго… Я еду за границу, еду надолго.
– Слышала, князь, слышала… – Молодая девушка тяжело вздохнула.
Князь Сергей заметил это и сказал:
– У вас, Ирина Дмитриевна, тоже есть горе?
– Да, князь, есть большое горе, – тихо ответила красавица.
– Могу ли я узнать?
– Зачем вам?
– Вам печалиться? Вы так молоды, хороши, у вас впереди целая счастливая, хорошая жизнь.
– А между тем я, князь, скучаю – у меня есть горе.
– Полноте, Ирина Дмитриевна.
– Да, да… я… я несчастна, князь… я очень несчастна… – чуть не плача, говорила молодая девушка.
– Вы несчастны! Я этого не знал! – удивился Гарин.
– Да, да… жизнь моя разбита.
– Вы пугаете меня, Ирина Дмитриевна, кто же осмелился разбить вашу жизнь?
– Человек, которого я так горячо люблю…
– А он… тот человек вас не любит?
– Да… – чуть слышно ответила красавица.
– Кто же он? Если можно, скажите.
– Вы… – ещё тише ответила Ирина. Она вся вспыхнула и тяжело дышала.
– Я?.. – не веря своим ушам, переспросил князь, он никак не ожидал, чтобы Ирина сделала ему признание, хотя молодой князь и знал, что им интересуется дочь губернатора; но это он приписывал больше кокетству, чем любви. – Вы меня любите?
– Да, люблю… вы это, князь, знаете.
Молодая девушка быстро проговорила эти слова и так же быстро направилась из сада.
На другой день князья Гарины простились с Каменками и выехали в Москву.
На их проводы приехал губернатор и почти вся губернская знать.
Князь Сергей, прощаясь с Ириной, крепко пожал ей руки и с волнением проговорил:
– Не говорю вам прощайте, а до свидания! Надеюсь скоро с вами свидеться.
– Приезжайте скорее, – с глазами, полными слёз, проговорила князю красавица.
Старая княгиня, обнимая Ирину, плакала, она так к ней привыкла, полюбила.
– Ирен, ты приедешь к нам в Москву, приедешь? – сквозь слёзы спрашивала Лидия Михайловна молодую девушку.
– Да, да, княгиня, непременно.
– Не обмани, Ирен, – я ждать буду Генерал, вы отпустите к нам свою дочь? – обратилась старая княгиня к губернатору.
– За счастие почту.
– Спасибо, мой родной, я так полюбила Ирен… без неё буду скучать… Не пришлось, генерал, нам породниться, – тихо проговорила Сухову Лидия Михайловна.
– К сожалению, нет, княгиня.
– Но я не теряю надежды, генерал.
Князья Гарины уехали.
ЧАСТЬ ЧЕТВЁРТАЯ
ГЛАВА I
Прошло немало времени после описанного в предыдущих главах нашей повести. Шёл грозный 1812 год. Наполеон, нарушив условие мира, перешёл реку Неман и вторгнулся со своими многочисленными полчищами в пределы нашего отечества.
Император Александр выпустил знаменательный манифест в котором, между прочим, говорилось:
«Неприятель вступил в пределы наши и продолжает нести оружие в глубь России, надеясь силою и соблазнами потрясти спокойствие великой державы… Мы призываем на помощь Бога, поставляем в преграду войска наши, кипящие мужеством…»
Этот манифест заканчивался такими возвышенными словами:
«Да найдёт он, Наполеон, на каждом шагу верных сынов России, поражающих его всеми средствами и силами, не внимая никаким его лукавствам и обманам. Да встретит он в каждом дворянине – Пожарского, в каждом гражданине – Минина. Благородное дворянское сословие! Ты во все времена было спасителем отечества. Святейший синод и духовенство! Вы всегда тёплыми молитвами своими призывали благодать на главу России. Народ русский! Храброе потомство храбрых славян, ты неоднократно сокрушал зубы устремляющихся на тебя львов и тигров. Соединитесь все с крестом в сердце и с оружием в руках, и никакие силы человеческие вас не одолеют».
Читая эти возвышенные призывные слова императора Александра, народ русский откликнулся на них. Все, кто только мог носить оружие, приготовлялись ко встрече незваного-непрошеного гостя. На нужды войны и войска посыпались миллионы – миллионы эти составлялись из жертвованных денег дворянства, купечества и простого народа. Всяк нёс свою лепту на «благое великое дело». В то великое время готов был жертвовать каждый русский не только деньгами или имуществом, но даже и своей жизнью. Отечественная война была не к урону, а к славе и величию русского народа.