— Садист! — прошептала она сквозь стиснутые зубы. — Нашел крайнюю…
Рука привычно покрутила ручку автомагнитолы, настраивая на молодежный канал.
— А сейчас, дорогие друзья, — соловьем заливался ведущий, — мы начинаем программу “Привет”. В эфире будут звучать поздравления, и ваши музыкальные заявки мы будем с радостью исполнять…
Лика любила эту программу, в ней часто мелькали знакомые имена, что ее отчего-то радовало.
Она поставила машину в тенек, купила чизбургер, стакан кофе и решила немного передохнуть. Сделав звук погромче, тихонько подпевала Стингу с набитым ртом и на несколько мгновений выпала из времени.
Лика раскупоривала пластиковый стаканчик, когда ее внимание привлек очередной телефонный звонок.
— Алло, алло, говорите, — звучал в эфире напряженный голос ведущего. — Алло, можно погромче? Вас не слышно.
Мужской голос, показавшийся ей знакомым, что-то невнятно бормотал.
— Алло! — в очередной раз воскликнул диджей. — Алло!
— Хочу передать привет, — неожиданно четко раздалось в эфире. — Любимой мамочке от любящего сына.
Лика похолодела!.. Она могла поклясться, что узнала этот голос. Обладатель его сегодня ночью разговаривал с ней по телефону из ее же собственной квартиры. Вцепившись в руль так, что побелели костяшки пальцев, Лика вся обратилась в слух.
— Хорошо, — обрадовался ведущий. — Хотелось бы поподробнее: имена, где работают? Что заставило вас позвонить?
— Маму зовут Анжелика Владимировна. Ее сын Дмитрий передает ей привет и хочет сообщить, что дома, в почтовом ящике, ее ожидает сюрприз.
Стороннему слушателю в этом поздравлении ничего не показалось бы странным, но не ей… Все сказанное было проникнуто тайной угрозой и издевкой, Лика почувствовала это сразу. Закусив губу, чтобы не разреветься, она рванула машину с места и, объезжая милицейские посты, понеслась к своему дому.
В почтовом ящике что-то было. Лика постояла несколько мгновений, восстанавливая дыхание. Сердце билось в груди, норовя вырваться наружу. Виски вновь сдавило тупой ноющей болью.
— Помоги мне, господи! — прошептала она и маленьким ключом открыла дверцу.
Прямо в руки ей плюхнулся черный пластиковый пакет. Повертев его из стороны в сторону. Лика надорвала один край и сунула внутрь руку. Что-то липкое мгновенно вымазало ей пальцы.
— О боже! — холодея от догадки, пробормотала она. — Что же это?!
То, что она извлекла в следующее мгновение из пакета, заставило ее колени подогнуться, и Лика медленно осела на пол.
Тупо глядя перед собой, борясь с приступом тошноты, она тряслась всем телом и боялась опустить глаза на свою находку. То, что прислали ей похитители, превзошло все самые худшие ее опасения — в перепачканной руке Лика держала человеческое ухо. Вернее, оно было человеческим когда-то, сейчас же оно превратилось в рваный окровавленный кусок мяса. Но самое страшное заключалось в том, что в мочке красовалась серьга. Маленькое серебряное колечко с тремя камешками, и оно принадлежало Димке. Все сомнения у нее отпали, когда, пересилив себя, она обнаружила на внутренней стороне серьги его выгравированные инициалы.
— Димочка, что же с тобой сделали эти сволочи?! — исступленно шептала она, не замечая, что слезы нескончаемым потоком текут по лицу. — Где же ты?!
— Анжелочка, с тобой все в порядке? — подала голос с вахты Мария Васильевна.
— Да, — поспешила успокоить ее Лика, брезгливо сунув ухо обратно в пакет, — я уже иду.
Мария Васильевна все же подошла к ней и, наклонившись, участливо спросила:
— Может, тебя проводить? — Взгляд ее сместился на руки Лики, и она заметно побледнела. — Ой! А что это у тебя? Кровь?
— Да, кровь. Не волнуйтесь, ничего страшного. — Лика попыталась встать, но ноги упорно не хотели ее слушаться. — Руку порезала, вот голова немного и закружилась.
Мария Васильевна помогла ей подняться и, заботливо квохча, проводила до лифта.
* * *Дверь зеленой “шестерки” открылась, и на сиденье скользнул молодой паренек.
— Все в порядке! Она распаковала, — возбужденно заявил он, потирая руки.
— Серьгу узнала? — спросил водитель.
— Да, да! Узнала!
— Уверен?
— Да, я этажом выше поднялся и с лестничной клетки сквозь прутья решетки за ней наблюдал. Отчетливо слышал, что она шептала: “Димочка”.
— Нормально, — пробормотал водитель, поворачивая ключ в замке зажигания. — Пора звонить ей…
* * *Пошатываясь, Лика вышла из лифта и направилась к своей двери, когда ее окликнул сосед из квартиры напротив.
— Добрый день, — чему-то радовался он. — Как поживаете?
— Добрый день, — вяло отреагировала Лика. — Спасибо, хорошо.
Ни с того ни с сего сосед принялся разглагольствовать о проблемах нынешней молодежи, об их неуправляемости и полном отсутствии каких бы то ни было ценностей.
Лика слушала вполуха, попутно роясь в сумочке в поисках ключей и стараясь при этом не запачкать подкладку. Но тут очередная фраза насторожила ее.
— Что вы сказали?! — резко обернулась она к соседу. — Что вы только что сказали?!
Очевидно, его напугала необычная бледность лица молодой женщины, потому что он попятился и залепетал:
— Да я ничего… Поймите меня правильно… Я просто так, по-соседски… Вы ведь знаете, как я к вам отношусь…
— Уважаемый… простите, я не помню вашего имени-отчества, — взмолилась Лика, хватая того за рукав. — Повторите свою последнюю фразу! Вы ведь что-то сказали о Диме?! Я правильно поняла?!
— Да, о нем, — отчего-то обиженным тоном заявил сосед. — Блуждает по ночам, пока отец в отъезде. А вы тоже…
— По каким ночам?! — боясь поверить в услышанное, зацепилась Лика. — Когда это было?!
— Сегодня ночью, когда же еще! Около часа ночи. Вышел из квартиры вместе с мужчиной каким-то и ушел, — высвобождаясь от ее цепких пальцев, объяснял между тем сосед. — Я плохо сплю, сами понимаете — возраст. Каждый звук меня тревожит. А тут слышу — дверь открывается ваша. Думал, вы вернулись и каким-то образом замок починили. Оказалось, это Дмитрий по ночам шастает.
— А вы ничего не путаете? — со все более возрастающей надеждой спросила Лика.
— Знаете что, уважаемая!.. — оскорбился сосед и, круто развернувшись, засеменил к своей двери. На полпути он неожиданно остановился и все тем же обиженным тоном обронил:
— Меня, между прочим, Анатолием Николаевичем зовут…
— Простите… — еле слышно прошептала Лика и попыталась улыбнуться. — Простите мою забывчивость… Анатолий Николаевич. Навалилось на меня в эти дни…
Он ничего ей не ответил и скрылся за своей дверью.
Погружая свое ноющее от усталости и душевных терзаний тело в ванну с горячей водой. Лика уже твердо знала, что предпримет.
Перво-наперво нужно наладить отношения с соседом. Дедок не так уж прост и может оказаться полезен. А если учесть, что она сейчас одна-одинешенька в целом городе, помощь — пусть самая незначительная — ей была бы кстати.
Второй пункт ее плана — звонок в студию молодежного канала. Встретив недавно бывшую сокурсницу. Лика узнала, что один из ведущих ее любимой передачи не кто иной, как Игорь Панченко. Тот был душой любой компании их курса и страстным воздыхателем любых красивых ножек. Девчонки никогда не воспринимали его всерьез, но всегда шли за помощью именно к нему, зная, что если не поможет он — не поможет никто.
— Так, так, так, как любит говаривать наш общий друг Серый, — бормотала Лика, намыливаясь. — Это что же получается? Либо Димка в дерьме по самые уши, теперь, кстати, оно у него одно… Либо…
Лика, прищурившись, уставилась в никуда и, хмыкнув, закончила:
— Либо кто-то решил со мной поиграть в нехорошие игры!.. Надо подумать…
* * *Анатолий Николаевич скармливал корм рыбкам, когда в дверь неожиданно позвонили.
"Что такое? — приподнял он очки. — Ко мне никто не ходит. Кто это может быть? Может, телеграмма?”
Но это была не телеграмма.
На пороге стояла Лика и, улыбаясь, раскачивала в руках коробку с тортом.
— Анатолий Николаевич, — с милой улыбкой произнесла она. — Я предлагаю выпить чаю. В знак примирения, так сказать.
— А я ни с кем не ссорился, — забормотал смущенно сосед. — Проходите.
Он суетливо засеменил перед Анжеликой, указывая ей путь в комнату и на ходу поправляя домашнюю куртку.
— Вы уж извините, Анжелочка. У меня все по-простому, — смущенно пояснял он. — Один живу. Так что за беспорядок извините.
— Ну что вы! — воскликнула она, с интересом разглядывая увешанные фотографиями стены.
Остановившись у портрета молодой красивой женщины, Лика замерла. Из рамки на нее смотрели удивительной чистоты глаза.
В них, казалось, оживала свежесть горного источника, насквозь пропитанного солнцем.
— Это Надежда моя, — раздалось из-за спины.
— Удивительно! — выдохнула Лика. — Удивительно! Как подходит ей это имя!