О! проклят, проклят тот день, когда я работал, мрачный, полный ненависти и отчаяния, - потому что, несмотря на упорный труд, моя семья нуждалась во всем... Христос прошел мимо моей двери!
Измученный, избитый, оскорбляемый, Он изнемогал под тяжестью Своей ноши! Он просил меня позволить Ему отдохнуть на каменной скамье...
Пот струился по Его челу, ноги были в крови, Он падал от усталости. С раздирающей душу кротостью Он сказал:
- Я страдаю!..
- Я тоже страдаю!.. - ответил я, отталкивая Его с гневом и жестокостью. - Я страдаю, и никто не хочет мне помочь. Безжалостные плодят безжалостных! _Иди!.. Иди!.._
Тогда, вздохнув с глубокой грустью, Он мне сказал:
- _И ты будешь ходить не останавливаясь, пока не придет день искупления: такова воля Господа Бога, сущего на небеси!_
И с той минуты началось мое наказание...
Слишком поздно прозрели мои глаза... Слишком поздно познал я раскаяние... Слишком поздно познакомился я с милосердием... Слишком поздно понял я те слова, которые должны быть законом для всего человечества:
"_Любите друг друга_".
Напрасно в течение столетий, стараясь заслужить прощение и черпая силу и красноречие в этих Божественных словах, учил жалости и любви людей, сердца которых исполнены гнева и зависти. Напрасно зажигал в душах священный жар ненависти к насилию и несправедливости. День прощения еще не настал!..
И как первый человек, падение которого обрекало его потомство на несчастье и горе, я, простой ремесленник, обрек своих братьев, ремесленников, на вечные страдания. Они искупают мое преступление. Они одни в течение восемнадцати столетий не получили освобождения. Восемнадцать веков сильные мира сего говорят труженикам то, что я сказал страдающему и молящему Христу: "_Иди!.. Иди!.._" И этот народ, как Он, изнемогая от усталости, как Он, неся тяжелый крест, как Он, молит с горькой печалью:
- О! сжальтесь!.. Дайте минуту отдыха... мы выбились из сил!..
- _Иди!_
- Но если мы умрем под тяжестью непосильного труда, что станется с детьми, со старыми матерями?
- _Иди!.. Иди!.._
И вот уже сотни лет и они, и я - мы идем, мы страдаем, и не раздается милосердного голоса, который сказал бы нам: "_Довольно!_"
Увы! таково наказание... Оно ужасно... Вдвойне ужасно...
Я страдаю за все человечество при виде несчастного народа, осужденного на бессрочный неблагодарный и тяжелый труд. Я страдаю за свою семью, так как, нищий-скиталец, я не могу прийти на помощь моим близким, потомкам любимой сестры!
Но когда страдание превышает силы... когда я предчувствую для близких приближение какой-нибудь неведомой опасности, тогда мысль моя, пролетая миры, ищет женщину... проклятую, - как и я... дочь царицы (*5), приговоренную, как и я, сын ремесленника, к тому же наказанию: она тоже должна идти... идти до дня искупления.
Один раз в столетие, как две планеты в своем круговом обращении, мы можем встречаться с этой женщиной... в течение роковых дней Страстной недели.
И после этого свидания, исполненного страшных воспоминаний и безысходной горести, мы снова, как блуждающие светила вечности, продолжаем наш беспредельный путь.
И эта женщина, единственная, кроме меня, свидетельница конца каждого века, провожающая его словом: "Еще!!!" - эта женщина с одного конца мира на другой отвечает мне...
Она, единственная в мире, кто разделяет мою участь, пожелала разделить и единственную привязанность, утешающую меня в течение долгих веков... Она так же полюбила потомков моей сестры... она так же им покровительствует. Для них так же приходит она с востока на запад, с севера на юг... она идет... она приближается...
Но, увы! ее, как меня, отталкивает невидимая рука... вихрь уносит и ее... И...
- _Иди!_
- Дайте мне хотя бы выполнить свой долг! - так же говорит она.
- _Иди!_
- Один час... только час отдыха!
- _Иди!_
- Я оставляю тех, кого люблю, на краю гибели!
- _Иди!..