- Когда я услышал, что закрывают ставни, я снова вылез из погреба, вытащил и поставил скамейку и снова встал на нее. Потянув ставень, я открыл его, - разбитая рама была заткнута полами шубы. Я слышал голоса, но видеть ничего не мог. Тогда я немного отодвинул шубу. Девчонки сидели на кровати лицом прямо ко мне... старик же у изголовья спиной к окну.
- Ну, а его мешок?.. мешок-то... ведь это главное?
- Мешок лежал на столе подле лампы, и мне стоило лишь протянуть руку, чтобы его достать.
- А о чем они говорили?
- Вы мне сказали только о мешке, я только о нем и помню. Старик сказал, что в нем лежат его бумаги, письма какого-то генерала, деньги и крест.
- Хорошо, а затем?
- Так как мне трудно было придерживать шубу и в то же время наблюдать, она у меня вырвалась... Желая ее достать, я слишком далеко протянул руку, и одна из девчонок, должно быть, увидала ее и закричала, указывая на окно.
- Ах, негодяй!.. все дело пропало! - с гневом воскликнул Предсказатель.
- Подождите... ничего не пропало... Услыхав крик, я снова соскочил на землю, спрятался в погребе, захватив с собой скамейку... Так как собаки не было, я оставил дверь приоткрытой. Я услышал, что раскрывают окно, и догадался по свету, что старик высунулся в окно с лампой... но так как лестницы не было, а окно настолько высоко, что человек обыкновенного роста не мог бы до него достать без нее, то...
- То он снова подумал, что это ветер... как и в первый раз... Ну, это не так еще плохо, как я думал.
- Волк превратился в лисицу по вашему приказанию... Узнав, где были деньги и бумаги, и понимая, что пока предпринять больше ничего нельзя, я вернулся... и жду дальнейших приказаний.
- Принеси мне самую длинную пику.
- Ладно.
- И красное одеяло.
- Ладно.
- Иди же.
Голиаф поднялся по лестнице, но на середине остановился.
- Хозяин... нельзя ли принести кусочек мяса для Смерти... не то она на меня будет сердиться... Она все это на меня свалит... Она ведь никогда ничего не забывает... и при первом случае...
- Пику и одеяло! - грозно прикрикнул на него Предсказатель.
Пока Голиаф, бормоча сквозь зубы проклятия, исполнял приказание Морока, тот, приоткрыв дверь на двор, прислушивался.
- Вот пика и одеяло! - сказал великан, спускаясь с лестницы. - Что еще мне делать?
- Возвращайся в погреб, влезь в окно, и когда старик выбежит из комнаты...
- Кто же заставит его выбежать?
- Это уж не твое дело... выбежит...
- А потом?
- Ты говоришь, лампа у окна?
- Да, на столе... рядом с мешком.
- Только что старик уйдет, открой окно, столкни лампу, и если все последующее будет исполнено ловко и быстро... считай десять флоринов своими... Хорошо запомнил, что надо сделать?
- Да, да!
- Девчонки так перепугаются шума и темноты, что онемеют от страха.
- Будьте спокойны... волк превращался в лису, превратится и в змею.
- Но это не все.
- Что же еще?
- Крыша сарая невысока... до слухового окна добраться легко... ты возвратишься не в дверь.
- А в окно! Понимаю...
- И без всякого шума.
- Как змея вползу.
И великан ушел.
- Да... - сказал Морок после нескольких минут раздумья. - Средство я придумал верное? Колебаться не след? Я - только темное, слепое орудие... и какова цель этих приказов, мне неизвестно. Однако, ввиду высокого положения того лица, которое отдало этот приказ, несомненно, дело связано с интересами огромной важности, интересами, - продолжал он после некоторого молчания, - которые касаются чего-то очень большого... самого высокого в этом мире! Однако я не могу понять, каким образом могут быть причастны к этим интересам эти девчонки... почти нищие... и этот жалкий солдат... Но мне нет до них дела, - прибавил он смиренно. - Я - только рука, которая должна исполнять... Дело головы размышлять, приказывать и отвечать за то, что она делает.