— Телега у вас открытая, — сказал врач. — Предположу, что девушка еще слабенькой была, а постоянные дожди и сырость наложились, вот ее и свалило.
— Так у нее ни насморка, ни кашля. — Всемил шмыгнул носом.
— Так Ладушка всегда так болела, — воскликнул Никита. — Только жар у нее и ломота, полежит пару дней так, а потом снова бегает.
— О боги, — у Всемила камень с сердца упал. — Так мы ее просто простудили? Это не та зараза что город наш сгубила?
— Скорее всего, не та, — подтвердил Жар. — Только вот что это было не понятно. Проклятие на ней есть, но небольшой и оно так подействовать не могло.
— Проклятие? На Ладушке? — испугался Никита. — Да кто же это мог?
— Другая девушка, судя по всему из‑за мужчины. Ни у кого дочь ваша парня не уводила?
— Нет, — покачал головой Никита и посмотрел на Всемила.
— Да она только с Любомиром встречалась, — растерянно сказал тот.
— А Любомир до того как в Ладу влюбиться, со многими крутил, — вздохнул Ратибор.
— Проклятие не сильное и не профессиональное, — сказал Жар. — Разозлила она кого‑то сильно, вот в сердцах ее и прокляли. Но оно действовало, и предположу, что Любомир ваш эту Ладу оставил.
Братья Перелески переглянулись.
— Угадал, — усмехнулся Жар.
— Ты снять проклятие можешь, добрый человек? — спросил Никита. — Я заплачу. Ратибор у нас же еще украшения остались?
— Уже снял, — успокоил его Жар. — И платы с вас за это не возьму, вас деньги еще понадобятся.
— Князь, — Долгай кивнул в сторону, все повернулись и увидели еще несколько всадников.
Ратибор, Всемил и Никита, поднялись на ноги и поклонились.
— Не та это болезнь, княже, — доложил Жар. — Просто девушка слабенькая была и простыла сильно.
Он коротко пересказал все что узнал и увидел.
— И, судя по всему, нам та эпидемия не грозит, — добавил врач. — Я все же снова склоняюсь к тому что это было скорее по колдовской части. Умерли только те кто в городе остался.
Ратибор вздрогнул.
— Нет, некоторые из уехавших тоже умерли, — возразил Всемил. — Но мы не знали что за болезнь, мы боялись что коли больных женщин выпускать начнем, мор дальше пойдет.
— Мудрое было решение, хотя и тяжелое, — кивнул князь.
Ратибор опустил глаза, ему невыносима была мысль что те кому он уехать не позволил могли выжить, а по его вине умерли.
— Дружинники сказали, ты тоже ранен, — доктор обратился в Ратибору. — Давай рану посмотрю.
— Да со мной уж все в порядке. За мной Лада ухаживала, теперь только время нужно, в былую форму войти.
— А куда вообще направлялись? — поинтересовался князь Ждан.
— К вам, в Быстроград, — ответил Всемил. — Два года я в вашем городе жил, нравится он мне. Вот и подумал, попросимся в дружину, тут обоснуемся. Мы с братом дружинники отличные. Меня воевода знает, а Ратибор еще лучше.
— Ну что ж, — кивнул Ждан. — Хорошие дружинники всегда в цене, но брать вас или нет воевода сам решит. А пока, поехали в город, нечего больную девушку на улице держать.
— А может не надо ее пока в город? — Ратибор виновато посмотрел на Никиту. — Боязно мне. Может, конечно и не то, может и только нашего города то проклятие коснулось, но все же… как‑то…
— Вы ступайте, — вдруг сказал Никита. — Не дело это всем тут пропадать.
— Князь, у северной стены домик старой Рапсы есть, она уж два года как померла. Через те ворота народу ходит мало, дом в стороне, там только дриады, — тихо обратился к правителю Долгай
— А он еще цел? Жить‑то там можно?
— Не знаю, но может посмотреть? Это от города в стороне и все крыша над головой. Ну как же девушку одну оставить.
— Так они ее оставлять и не собираются, — князь усмехнулся, кивнул на Всемила, который громко и возмущенно высказывал Никите все что он думает по поводу его предложения.
— Поехали, — решил князь и поморщился, дождь из противной мороси грозился перейти в ливень.
Домик, к которому они подъехали оказался совсем маленьким, старым, но вполне пригодным для жизни. У него были кривые стены, перекосившиеся окна, но целая крыша, а главное целая поленница дров во дворе. Всемил тут же затопил печку, та хоть и дымила, но грела исправно.
— Ну значит пока тут обосновывайтесь, а потом, коли девушка оправится, переберетесь в город.
— Сколько мы за дом должны, князь? — спросил Никита.
— Ни сколько, он все одно пустой стоял. Живите, а деньги побереги, зима скоро. Вы, — обратился он к братьям Перелескам. — К воеводе сходите, но если там работы не найдется, не обессудьте.
— Не найдется там, в другом месте искать будем, — сказал Ратибор. — Руки у нас целы, голова работает, не пропадем. Спасибо тебе, князь Ждан, — он поклонился.
— Не за что, — князь улыбнулся. — Ты же мне вроде как собрат, тоже княжил, хоть и вынужденно и недолго. Отдыхайте, — он кивком приказал колдуну и врачу следовать за собой и вышел под проливной дождь.
— Ну что, это теперь наш дом, — Всемил огляделся. — Тесновато.
— Ничего, — Ратибор тоже осмотрелся. — Ладу на печке устроим, Никита на лавке спать будет, ну а мы с тобой на полу. Поместимся.
— Я тоже могу на полу, — слабо запротестовал Никита.
— Можешь, конечно, — кивнул Ратибор, хоть уступать в этом вопросе не собирался, и выглянул в окошко. — Только втроем мы на полу не разместимся. А тут красиво.
— Это да, — Всемил заулыбался, будто это ему комплимент сделали. — Только запомните, — строго сказал он. — Тут в лесу веток на деревьях ломать нельзя. Тут не все деревья деревья. Тут дриад полно, а они в людей обращаться умеют. Так что ветки только с земли собирать можно, а деревья рубить только те что колдуны укажут. Поняли?
— Чего ж не понять, — кивнул Ратибор.
— Ладушка проснулась, — Никита засуетился около дочери.
— Где мы? — едва слышно спросила девушка.
— Дома, Ладушка, — нежно гладя дочь по волосам, ответил Никита. — В тепле. Пусть домик неказистый, зато сухой. И ты поправишься, хорошая моя.
— Надо воды принести, — Ратибор потянулся за ведрами, но Всемил оттолкнул его.
— Рано тебе, — заявил он. — Я сам принесу. А где тут колодец?
— А мне откуда знать? — хмыкнул Ратибор. — Это же ты у нас тут жил.
— Так я в городе жил. Ладно, найду.
— Погоди, я с тобой, — Ратибор накинул непромокаемый плащ, одного из дружинников. — Потом вернуть надо будет, — пробормотал он. — Никита, мы быстро.
— Идите, — кивнул ювелир.
Когда Ратибор и Всемил вышли со двора он потрогал лоб Лады, та все еще горела, вздохнул и огляделся. Да, с его оставленным домом это было не сравнить, ну да даже эта старая развалюшка сейчас его радовала. Пусть маленькая, пусть старая, зато их. Может и не надолго, но зато у них есть дом, а Никита еще помнил те времена когда сам бездомным мыкался и углы у людей снимал. На съем жилья деньги нужны, а у них денег очень не много осталось. Никита прошелся по крохотной кухне, заглянул за печку, распугав там мышей и пауков, нашел люк в погреб. В подполе он нашел довольно много солений и заготовок, правда, безбожно испорченных. Все же со смерти хозяйки два года прошло.
— Будь ласков к ней отец Небо, — прошептал Никита. — И передай ей благодарность нашу за дом.
Никита заглянул в мешок с едой, что от князя привезли, еды там было много, на пару дней им хватит. Мужчина по–хозяйски вытер найденным полотенцем запылившуюся посуду и накрыл на стол.
— За водой ходить далековато, — Ратибор вошел в дом, стряхивая капли дождя с плаща.
— Рядом прудик есть, но в нем вода плохая, — следом вошел Всемил с полными ведрами воды. — Так, надо котелок какой найти. А может тут от прежней хозяйки травы какие остались?
— Остались, — кивнул Никита. — Я тут осмотрелся малость.
— Это хорошо, — Ратибор едва заметно улыбнулся. Может теперь Никита отживет, хоть немного. — Нашел что?
— Не много, подпол тут есть, но там все запасы испорчены, я выкинул, — Никита показал выгребную яму. — Зато у нас есть посуда, белье и полотенца.
— Это и Лада из дома захватила, — хмыкнул Всемил.
— Только наше пока мокрое, а тут сухое, — возразил ему Ратибор. — И посуда это хорошо, все покупать меньше будет. О, я вижу, ты, дядь Никита стол накрыл.
— Здорово, — Всемил потер руки. — Я ужасно голодный. Лада не просыпалась больше?
— Нет, — покачал головой Никита. — Спит.
— Ничего, мы ей оставим немного, — Всемил уселся во главу стола, но потом смутился и, бросив виноватый взгляд на брата, встал.
— Ты его? — удивился Никита.
— Ну не место мне пока во главе стола. Садись ты, дядь Никита, а я тут сяду.
Ратибор кивнул, одобряя поступок брата.
— Да какой я глава? — Никита горько вздохнул. — Я и у себя‑то в семье во главе стола сидел просто потому…, — он прикусил губу, вспомнив о жене.
— Не надо, дядь Никита, — тронул его за плечо Ратибор. — Ты среди нас самый старший, тебе и семью возглавлять.