— Нет бы обо мне так заботилась, — хмыкнул Всемил.
— Ты еще не нагулялся, а Любомир мучается.
— Думаешь?
— Уверена. Надо будет присмотреться, может я пойму в кого он влюблен.
— Попробуй.
— Так, это что такое? — раздался у Лады и Всемила над головой возмущенный голос Лебедь. — Лада, а ну марш в дом. А ты, — Лебедь ухватила Всемила за ухо. — Держись от нашего дома подальше.
— Тетя Лебедь, ухо, — возмутился Всемил. — Оторвешь ведь.
— Оторву, если Ладе голову морочить не перестанешь.
— Да мы просто говорили, — Всемил вырвался и прижал ладонь к пострадавшему уху.
— В сугробе сидя? — сердито спросила Лебедь. — О своем здоровье не думаешь, а ней бы подумал. Она ж девка.
— Да мы только присели.
— Еще раз увижу, я тебе не ухо, я тебе голову оторву, — пригрозила женщина. — А сейчас марш домой, задницу отогревать, — Лебедь развернулась и пошла к дому, а Всемил вдохнул и поплелся к себе. Он не замерз, но как‑то совсем не подумал что Лада может замерзнуть. Хотя, тряхнул он головой, Лада никогда неженкой не была, что они в сугробах никогда не сидели? Да двести раз, тетка Лебедь просто от дома его отваживает чтобы он от Лады женихов не распугал. И вот это правильно, надо будет осторожнее с Ладой видеться, чтобы не мешать ей, решил Всемил и вошел в дом.
— Ты чего? — поинтересовался Любомир, когда заметил на себе взгляд младшего брата. Он чинил кольчугу, и внимание Всемила отметил не сразу.
— Скажи она замужем? — спросил Всемил.
Тут голову от своей кольчуги заинтересованно поднял Слав.
— Кто? — не поняла Любомир.
— Твоя зазноба.
— Какая зазноба? Ты что выпил?
— Да ладно тебе, — воскликнул Всемил. — Не отрицай, ты же с весны по ком‑то сохнешь. Она замужем?
— Не выдумывай, — Любомир снова принялся за починку.
— Что не выдумывай? — Всемил отставать не собирался. — Что не влюблен? Так это даже ежу понятно. Да, батя?
— Ну, я не еж, — усмехнулся Слав, подкручивая усы, — но и у меня были мысли что Любомиру сердце кто‑то разбил.
— Ну допустим, — нахмурился мужчина. — И что с того?
— Ну вот я и спрашиваю, ты в замужнюю влюблен? — не унимался Всемил.
— Да с чего ты взял? — рассердился Любомир. — И вообще не твое это дело.
— А ты не сердись, — примирительно сказал Слав. — Сынок, мы же за тебя волнуемся. И что это за девка, которую ты добиться не можешь.
— Значит Лада права, она замужем, — довольно заявил Всемил.
— А причем тут Лада? — нахмурился Любомир.
— А это она догадалась что ты в чью‑то жену влюбился.
— Ты что ей наплел?
— Да ничего, мы просто говорили.
— Язык бы тебе оборвать, — воскликнул Любомир. — Ну с чего ты про меня вспомнил? Неужто поговорить больше не о чем?
— Да чего ты завелся? — удивился Всемил. — Она спросила чего ты дома сидишь и не гуляешь сегодня, я и рассказал что ты влюблен в кого‑то.
— Трепло, — Любомир забрал кольчугу и пошел в свою комнату. Сердце у него колотилось так, как будто он несколько километром в полном боевом облачении пробежал. И что теперь Лада про него думать будет? Всемила убить мало. Волнуется он, видите ли. Мужчина прижался лбом к холодному стеклу и долго смотрел на дом напротив. Где‑то там, ему было не видно, он знал собирается спать Лада. Любомир тряхнул головой, отгоняя неприличные мысли. Еще раз посмотрел в окно и как был одетым, лег на кровать.
— Любомир, — через час к сыну пришел Слав. — Не спишь?
— А? — Любомир понял что задремал. — Нет, случилось что?
— Нет, просто поговорить с тобой хотел, — Слав прикрыл дверь и присел у окна. — Скажи, Всемил прав? — спросил он, немного помявшись.
— В чем прав? — не сразу понял Любомир.
— В том что ты по замужней бабе сохнешь.
— Нет, — Любомир сел. — И я не хочу это обсуждать.
— Сынок, — Слав вздохнул. — Ты не серчай, но с кем же тебе еще поделиться сокровенным, если не с отцом. Я все пойму, если смогу помочь постараюсь.
— Батя, спасибо, но я уж как‑нибудь сам, ладно?
— Ну, еже ли что…, — Слав тяжело поднялся. — Ты знай, я завсегда выслушаю.
— Спасибо. И она не замужем, — добавил Любомир. — Просто… просто… Просто все сложно.
— И то ладно, — Слав ушел, а Любомир подошел к окну, свет в доме Яснокаменных уже не горел, там все спали. Мужчина вздохнул, стянул рубаху и штаны и сам залез под одеяло.
* * *
Через неделю Любомир увидал Ладу, та шла по дорожке из ближайшего лесочка к городу. Он почти догнал ее, когда увидел что справа с горки, прямо на Ладу несутся санки с двумя мальчишками. Пацанята были еще совсем маленькими, а санки наоборот, большими и столкновения избежать они не сумели бы. А Лада, как назло, о чем‑то думала и опасности не видела совсем. Любомир преодолел расстояние, отделявшее его от Лады в три прыжка, и столкнул девушку с тропинки. В тот же миг, по месту, где только что стояла Лада, прошмыгнули сани. Но тут Любомир потерял равновесие и упал, увлекая Ладу за собой. Девушка завизжала и кубарем полетела за ним с горы. Остановилась она ударившись в Любомира, который сумел затормозить, немного не долетев до подножия.
— Лада, Ладушка, ты цела?
— Любомир? — Лада убрала от лица сбившийся платок. — Ты зачем меня столкнул?
— Там дети были, на санках, они бы тебя сбили.
— Любомир, — Лада рассмеялась и села. — Они бы сбили, так я бы просто в сугроб упала, а ты? Ты меня вон всю в снегу извалял.
— Ноги могли бы переломать, — виновато буркнул Любомир. — Прости, я поскользнулся.
— Сам‑то не разбился? — Лада попыталась встать, но по колено ушла в снег. Любомиру повезло больше, у него под ногами снег оказался плотнее. Он поднялся и вытащил из сугроба Ладу, а затем и ее валенки.
— Спасибо, — Лада вытрясла из обуви снег.
Любомир отряхивал одежду от снега, он отступил на шаг и оказался прямо под большой березой. Лада хитро улыбнулась, слепила снежок и кинула его в ветку над головой своего спасителя. Ее задумка удалась, и Любомира всего щедро осыпало снегом.
— Лада, — возмущенно воскликнул Любомир, а потом сбросил рукавицы и принялся кидать снегом в девушку. Та засмеялась и принялась отбиваться. Они довольно долго дурачились, а потом Любомир уронил Ладу в сугроб и упал рядом. Девушка смеялась, а потом счастливо вздохнула, глядя на небо.
— Спасибо Любомир.
— За что?
— Ну хотя бы за то что спас.
— Ну, с хорошеньких девиц я благодарность несколько в ином виде принимаю, — усмехнулся Любомир.
— А ты нахал, — Лада попыталась подняться, но Любомир не дал.
— Так спас или нет? — спросил он.
— В снегу извалял, — возмущенно воскликнула девушка.
— За это так уж и быть, можешь один раз поцеловать.
— А кабы не валял, сколько б потребовал? — хмыкнула Лада.
— Три, — пожал плечом Любомир. — А с тебя один, — он подмял девушку под себя и поцеловал ее.
— Любомир, — Лада уперлась мужчине ладонями в грудь. — Хватит, пусти.
— Ох Лада, — только и смог выдохнуть мужчина, если у него и была надежда на то что достаточно будет поцеловать Ладу еще раз и ему полегчает, то сейчас она рассыпалась в прах.
— Вот все вы такие мужики, — Лада поднялась и принялась отряхивать юбку от снега.
— Какие такие? — поинтересовался Любомир с улыбкой.
— А вот такие. Одну любишь, другую целуешь, да? Мне Всемил рассказал что ты любишь кого‑то. И что же это за любовь такая, что ты с других девок вместо спасибо поцелуи собираешь?
— Я же не со всех.
— Ох Любомир, — Лада покачала головой.
— Не злись, заодно и ты целоваться научишься, — ляпнул Любомир первое что в голову пришло. Лада, которая собиралась уходить вдруг передумала.
— А это надо? — недоверчиво спросила она.
— Уметь целоваться? — уточнил мужчина. — Конечно, — поспешил заверить девушку он. — Ты ж уже не дитя.
— Врешь ведь, — Лада нахмурилась, она думала, но никак не могла понять действительно ли уметь целоваться так важно или Любомир просто издевается.
— Да с чего?
— Не знаю, — Лада сделала пару шагов вверх по горке, но потом остановилась и повернулась. — А я что плохо целуюсь?
— Ну не то чтобы совсем, — Любомир потер бородку. — Не очень уверенно, я бы сказал. Хочешь, научу как надо.
— Нет, — Лада отошла еще на пару шагов. — Тебе бы только целоваться.
— Как знаешь, я тебе помочь хотел, — наигранно равнодушно заявил Любомир. — Ходи неумехой.
— И вовсе я не неумеха, — возмутилась Лада. — Ты сам только что сказал, не плохо я… У меня…, — девушка зарделась.
— Ты не целуешь, ты себя целовать позволяешь, а это разные вещи.
— Хм, — хмыкнула Лада и отвернулась, задрав носик.
— Как решишь, обращайся, — усмехнулся Любомир и стал подниматься к тропинке. Лада озабоченно нахмурилась, целоваться хуже всех ей совсем не хотелось.
— Любомир, а Баженка лучше меня, ну…, целуется? — догнала она мужчину почти у самой тропы.