Профессор прошелся вокруг норы, осторожно касаясь рукой стенки, внезапно какая-то мысль поразила его. Он схватил стетоскоп и начал лихорадочно прослушивать нижний сектор.
— Дер Муттер? Дер Киндер? — встревожено спросил он.
— Как? — Градоначальник посмотрел на Федора. Амалия побледнела еще больше, насколько это было возможно.
— Профессор говорит, что не слышит мамочку и деток, — пояснил Федор. Амалия приложила ладонь к горлу, казалось, она вот-вот упадет в обморок. Градоначальник отвел глаза.
— Так нет мамочки. И деток нет. Убили мамку-то прошлой осенью. Браконьеры нашли и убили.
Профессор выслушал перевод и переменился в лице.
— Русишь швайне, — прошипел он сквозь зубы, повернулся и быстрым шагом устремился к горсовету. Федор еле поспевал за ним, ловя на лету «доннерветтер!», «шайце!», «думкофт!» и выразительный немецкий «верфлюхт» на все лады. Градоначальник, отдуваясь и вытирая лысину, спешил следом, чуть ли не вприпрыжку.
В номере Федор разобрал сумку, уложил в шкаф личные вещи и прилег на кровать поразмыслить. Что мы имеем: темпорально-метеорологическую аномалию, которая инициирована дисфункцией Зверя. Так и запишем в отчете, а по-русски отметим: какая-то сука разбудила Зверя и потом не дала ему заснуть. И не просто сука, а сука информированная, которая знает, что если поднять Зверя до срока, он из Норы не полезет, а будет крутить день за днем, пока не сдохнет или не выспится. Свойство Зверей вызывать временные аномалии известно, даже фильм про это сняли, но способ держится в строжайшем секрете.
Итак, налицо две задачи: найти того, кто разбудил, и того, кто не дает заснуть. Не факт, что это один и тот же человек. Начнем с самого простого.
Федор сверился со справочником и набрал номер. Трубку долго не снимали, наконец, послышалось вялое: «Алло…».
— Старший оперуполномоченный ФСГ Стрельников, — строго сказал Федор. — Представьтесь, пожалуйста.
В трубке звучно икнули. Федор поморщился.
— Ин…инспектор отделения гирдо…гидроме-те-рологии. А что случилось?
— Прошу немедленно прибыть в гостиницу при Горсовете, 19 номер, для получения срочного задания.
— Есть, товарищ Стрельников! — сипло выкрикнул инспектор.
Второй звонок, в райотдел милиции, оказался удачнее. Федора выслушали, одобрили и согласились всемерно содействовать.
— У меня была мыслишка охрану у норы поставить, но Горсовет запретил, — сказал начальник отдела, судя по авторитетному голосу, мужчина солидный и с опытом. — Только ночью мои ребята не согласятся. Суеверие, конечно, а вдруг Зверя переклинет, и крайний день сдвинется? Дураков нет каждое утро в сугробе просыпаться.
Федор ответил, что по ночам вряд ли кто будет шляться, достаточно устроить засаду в темное время.
На том и порешили.
Вызванный инспектор примчался весь запыхавшийся, мокрый. То ли под душем обливался, чтобы протрезветь, то ли на улице снег сменился дождем. Дыша в сторону свежим самогоном, он отрапортовал:
— Инспектор ОГМ по вашему приказанию явился!
Федор достал список городов, где случались аномалии за последние полвека и протянул его инспектору.
— Мне нужны данные на всех жителей Кутейкина, кто родился в перечисленных населенных пунктах. Срок — сегодня.
Инспектор похлопал ресницами.
— Я за сегодня не успею.
— Что не успеешь? — рассвирепел Федор.
— Всех опросить не успею… Оййй… То есть….
Федор встал с кровати, подошел к стене прислонился лбом и стукнул кулаком.
— Который день пьешь? — спросил он, резко поворачиваясь.
— Не… не помню. Я трезвый, честное слово! — инспектор умоляюще прижал руки к груди.
— Раз трезвый — иди в Горсовет и проверяй всех приезжих по базе данных. Бегом!
Видимо, инспектор ОГМ преувеличил свое трезвое состояние, поскольку минут через пятнадцать позвонил референт Анатолий.
— От вас человек пришел. В жопу, извините, пьяный, — доверительно сказал он. — В таком виде я допустить к информации не могу. Сотрет еще что-нибудь. Я сам сделаю для вас подборку.
Федору ничего не оставалось, как согласиться.
Потеплело. Снег обратился в мелкий дождь, под его навязчивой моросью таяли утренние сугробы.
Площадь была покрыта мелкими лужами. Мокрый конус Норы блестел неровной макушкой. Отряд муниципальной милиции в пронзительно-желтых плащах под руководством щекастого лейтенанта развешивал плакаты «Проход воспрещен».
— Хоть какое-то дело, — сказал лейтенант, пожимая Федору руку. — Засиделись ребятки мои. Сколько можно одного и того же дебошира под замок сажать? Представляете, на картах разыгрывают, кому по вызову идти!
Федор вспомнил солдатика на пограничном пункте.
— И что, никто не ворует?
Лейтенант усмехнулся.
— Повадились одни недоумки грабить, да быстро поняли, что в полночь все сгорает, а сидеть им придется, когда все кончится.
— Время перехода в полночь? — уточнил Федор.
— Когда как. Как в сон потянет, так и переход, — лейтенант внимательно посмотрел на Федора. — Сегодня прибыли, что ли? Не засиживайтесь, мало хорошего на улице просыпаться. У нас вот один ханурик три недели себя поутру под забором находит. В телогрейке так и спит, бедолага!
В лужах, отражаясь, смотрело хмурое небо. Федор обошел площадь, осмотрел, заглядывая в переулки. В одном месте ему показалось, что асфальт темнее. Он подошел, сел на корточки. Яркая заплата отчетливо выделялась на фоне серого. Федор вошел в ближайший дом и позвонил в первую квартиру. Никто не откликнулся, в следующей тоже. На втором этаже дверь открыла сухощавая старушка в переднике и с очками на носу. Из квартиры маняще пахло жареным мясом.
— Вы к кому? — строго спросила старушка.
— Федеральная служба Гидрометцентра, — представился Федор. — Старший оперуполномоченный Стрельников. Скажите, в переулке велись какие-нибудь дорожные работы?
Старушка сосредоточенно потерла нос указательным пальцем.
— Велись. Да-да, они так грохотали, у меня Мурзик места себе не находил. Да, Мурзинька?
Большой белый попугай вылетел из глубины комнаты, сел старушке на плечо и прокричал: «Безобрррразие! Застррррелить!» Федор улыбнулся.
— Давно велись работы?
— Да разве ж я припомню? Сколько дней одно и то же, ум за разум заходит. Вот придет мой сын, его и спросите. Он скоро вернется из больницы, дождитесь, если хотите.
— Спасибо, — сказал Федор. — Я с вашего разрешения зайду позвонить?
— Конечно. Связь только местная, знаете, да? Пройдите в комнату, вот телефон… Ой, мясо-то, мясо подгорает!
Старушка, всплеснув руками, поспешила на кухню. Федор набрал номер референта, послушал короткие гудки. Занято. Подождем, а пока можно оглядеть комнату. Книжная полка заставлена медицинскими справочниками, энциклопедиями, с ними соседствуют дайджесты из газеты «Оракул», полное собрание сочинений Рэймонда Моуди. На столе — зачитанный томик «Правовой танатологии» академика Сальникова, «Жизнь после жизни» Моуди и пухлая рукопись. На титульном листе аккуратно выведено: «Физиологические и психологические аспекты посмертного состояния. Монография.» и ниже — д-р Тодд, кандидат психологических наук.
Что-то в названии монографии показалось странным, необычным, но Федор не стал заморачиваться. Он подошел к окну и посмотрел вниз.
Милиционеры закончили развешивать плакаты и собрались в желтую кучку. Нора была хорошо видна, ее макушка казалась совсем рядом. Федор присмотрелся и увидел, что завершающий купол не гладкий, а какой-то рябой. Он взял этот факт себе на заметку и снова набрал номер. Теперь никто не подходил. Ну ладно, обойдемся без Анатолия.
Распрощавшись со старушкой, Федор вышел на улицу. Прикинув направление, он прошел через переулок, и, немного поплутав, вышел к перекрестку, где бригада водопроводчиков отдыхала, укрывшись под полиэтиленовым пологом. На этот раз с пивом.
— Мне бы с бригадиром поговорить, — сказал Федор, подходя.
Работяги уставились на него.
— Что-то херакнулось?[1] — с надеждой в голосе спросил бородатый рабочий с бутылкой в руке.
— Да нет, спросить хочу. Вы на площади трубы клали?
Из-под полиэтилена выбрался высокий пожилой мужчина.
— Наша работа. Только мы не клали. Вскрыли, посмотрели и упаковали. Не было никаких протечек, мы так Анатолю и заявили: «Необоснованны ваши претензии, господин референт!».
— Ни фига там не было, — подтвердил бородатый. — На фига бригаду с места на места гоняли?
— Когда проводились работы на площади?
Бригадир задумался.
— Да почти в крайний день и проводились, — сказал он. — Еле успели на свой объект вернуться.
— Заявка была от Горсовета?
— У нас все заявки от Горсовета. Хотя… обычно они согласовывают со Дорстроем, но Анатолий сказал, надо срочно, мол, жильцы без воды сидят. Чего-то он напутал.