— Кто идет? — крикнул он.
— Испания! — немедленно ответил Лоран, который вышел вперед к краю рва.
— Какой полк? — спросил генерал.
— Стрелковый полк Инфанты.
— Вы полковник Бустаменте?
— Так точно, ваше превосходительство.
— И вы прибыли из Панамы?
— Прямым путем, с подкреплением, которое присылает его превосходительство губернатор дон Рамон де Ла Крус.
Наступило непродолжительное молчание; генерал задумался.
— А кто мне поручится, что вы не обманываете меня? — продолжал он минуту спустя с некоторым недоверием.
Очевидно, комендант смутно чуял неладное.
— Как я могу обманывать вас, сеньор генерал? Впрочем, при мне письмо от губернатора.
— И вы говорите, — сказал комендант, не отвечая прямо на слова Лорана, — что нам угрожает нападение флибустьеров?
— В самом скором времени, ваше превосходительство.
— Я выслал несколько лодок на разведку и буду ждать их возвращения.
— То есть вы хотите сказать, что пока не получите сведений от разосланных вами людей, вы отказываете мне во входе в форт?
— Осторожность предписывает мне это; измена грозит нам повсюду.
— Пришлите за письмом адъютанта, ваше превосходительство; когда вы прочтете его, то сразу узнаете, кто я.
— Подождите еще немного, сеньор полковник.
— Ваше превосходительство, дальнейшая задержка только усилит непростительное оскорбление, наносимое вами войску его величества и штаб-офицеру, которому дано важное поручение. Я ухожу и возлагаю всю ответственность за возможные последствия исключительно на вас одного… Пойдемте, сеньоры, — обратился он к своим офицерам и солдатам, — нам здесь больше нечего делать.
Он повернулся и сделал несколько шагов по направлению к своему отряду.
Между тем на бастионе шел горячий спор между испанскими офицерами и генералом.
— Постойте, сеньор полковник, — наконец окликнул Лорана генерал, — я сейчас пришлю курьера за письмом.
— Поздно, ваше превосходительство, вы уже отказались принять его, да и к чему, наконец? Разве оно не может быть подложным?
— Сеньор полковник, и это мне говорите вы?
— Положим, что я был неправ, ваше превосходительство, употребив такое выражение; простите меня, но в моем лице вы нанесли кровную обиду храбрым воинам, которыми я имею честь командовать! Разве так следует награждать людей за перенесенные труды и утомление?
— Дайте письмо, сеньор полковник.
— Письмо это, ваше превосходительство, я вручу вам лично во главе своих солдат в самом форте, которым вы командуете; я требую этого удовлетворения!
— Вы требуете?
— Требую, ваше превосходительство. Даю вам десять минут на размышление; если по прошествии этого срока ворота не будут открыты, я уйду и, повторяю, лишь на вас одного ляжет в этом случае ответственность за последствия.
Генерал не ответил.
Спустя минуту флибустьеры отметили большое волнение на бастионах: люди суетились, бегали взад и вперед; по всей вероятности, внезапное беспокойство овладело офицерами и самим генералом.
Вдруг последний перегнулся через край стены бастиона, снял шляпу и, вежливо раскланявшись с офицерами и солдатами, стоявшими все так же неподвижно и безмолвно на гласисе, сказал:
— Senores caballeros, ворота сейчас откроют. Простите мне мое долгое колебание и будьте уверены, что я очень рад; ваша помощь нужна нам до крайности…
Что же произошло и что явилось причиной внезапной перемены в обращении генерала?
Несколько рыбаков, которых он посылал на разведку, вернулись бледные, испуганные и дрожащие; они видели громадный флибустьерский флот, выходящий в боевом порядке из устья реки Сан-Хуан и направлявшийся к Чагресу.