— Я хотел извиниться за то, что написал тебе. Просто я
встретил Сару, а она была расстроена и рассказала мне, что после того, как ты ушла...
Я поднимаю руку и заставляю его заткнуться.
— Она все правильно поняла, — чётко произношу я, а он
видимо не ожидал такого ответа и немного приоткрыл
рот, ища слова.
Я усмехаюсь на это и обхожу его, шагая к дверям. Но Люк
решает, что мало сказал и снова вырастает передо мной
как скала.
— Почему он? Почему не я? — кривит он лицо, как будто
я ему сделала больно, хотя я знаю, что это все
искусственная эмоция. Он больше печётся о своём
авторитете, чем о том, насколько неприятны были мои
действия и фразы.
— Ты был за столом, Люк. Ты сам всё видел. Это
животный мир, детка, тут или тебя сожрут, или ты. А ещё
скажу по секрету, у него удивительные глаза. Я всегда
любила шоколад больше чем воду, — спокойно поясняю я
с улыбкой.
— Не верю, Миша. Ты, что спишь с ним?! — сейчас в ход
пойдут оскорбления, потому что я знаю это его
выражение лица: губы дёргаются, зрачки расширяются, а
тон приобретает окрас лютой детской обиды.
— Не суди всех по себе, парень. Разговор окончен, — сухо бросаю я и уже быстрее огибаю его, идя мимо
студентов.
— Шлюха! — слышу я его злой голос, который гремит на
весь коридор. Да, Люк любит быть в центре внимания, только вот зрителей маловато.
Я разворачиваюсь и, поднимая руку вверх, показываю
ему фак. Знаю, что было глупо, но последнее слово
останется за мной. Всегда так было и будет. Плевать на
этого придурка, но меня злит, что он мне весь настрой
сбил.
— Ты охренела?! — снова его голос раздаётся близко, и я
закатываю глаза. Вот продолжения мне ещё не хватало!
— Отвали, Люк, — огрызаюсь я и наращиваю темп
ходьбы, вылетая на улицу.
— А ну-ка стой! — орёт он и хватает меня за руку, останавливая и с силой поворачивая к себе.
— Сними с меня свои лапы, Лукас, — цежу я каждое
слово и зло смотрю в голубые глаза.
— Значит, вот так, да, Миша? После всех твоих слов, после пяти месяцев моего гребаного терпения, ты
променяла меня на урода с бабками, которых
презираешь? Где же твоя правда? — он встряхивает
меня.
— Моя правда? Моя правда заключается в том, что мне
не важно сколько денег у мужчины, для меня главное, чтобы он не был таким куском дерьма, как ты. Да пошёл
ты! — я брыкаюсь и пытаюсь освободиться из его рук. Но
он умело прекращает всё сопротивление, заламывая мне
их за спину, что я кривлюсь от неприятно пережатых
мышц.
— Сколько он предложил тебе за секс? Так я тоже
заплачу тебе. У меня есть деньги теперь!— кричит он, что
на нас с интересом поглядывают студенты и ехидно
улыбаются. Конечно, идеальная парочка университета
разыгрывает драму на улице, да ещё и любимейшее
слово, всех извращённых гормонами людей, звучит так
громко, что обливает грязью всю красоту интимного
процесса соития.
Мне удаётся выпутаться, ударив его между ног, что он
заскулил, хватаясь за покалеченное место. Я из-за его
длинного языка этого шоу со всей яростью и ненавистью
ударяю его ладонью по щеке, что моя кожа тут же
вспыхивает и горит, покалывая множеством мелких
иголочек. Мне до этого не приходилось отвечать таким
красноречивым способом, только раз и то не рукой.
— Закрой свой рот, урод! Я не продаюсь. И в отличие от
тебя, он не предлагал мне денег! — я толкаю ошалевшего
парня в грудь, а его глаза наливаются кровью.
— Ну же, Миша, иди ко мне, нам же было хорошо вместе, а теперь будет ещё лучше, — он снова хватает меня за
локти и пытается поцеловать в губы, сжимая одной рукой
затылок, пока я отталкиваю его, стучу кулаками по
плечам, даже по голове попала. При этом никто из
зрителей ничего не делает, только наблюдает и от этой
жестокости хочется орать.
— Да отпусти меня! — кричу я.
Неожиданно меня отрывает от Люка и я, пытаясь
отдышаться, вижу, словно в замедленной съёмке, как Ник
возникает из ниоткуда и уже держит парня за футболку, в
которой он выскочил за мной следом на холодный воздух.
— Только подойди к ней — убью. Только прикоснись ещё
раз к Мишель — разорву. Понял? — рычит Ник.
— Давай поделим? Секс втроём? — нагло предлагает
Люк, а толпа одобрительно и несколько удивлённо охает.
Я слышу свой крик ужаса, но понимаю что не издаю ни
звука, это все в моей голове. Кулак Ника встречается с
челюстью Люка. Для меня время начало замедляться, и я
вижу каждое движение, словно по стоп-кадрам.
Парень падает назад и ударяется о бетон спиной и
затылком. Но на этом злость Ника не прекращается, и он
прыгает на Люка, блокируя его движения тела, сжимая
ногами его и хватая парня за горло одной рукой. Я вижу
ужас, написанный на лице Люка, как он пытается оторвать
от себя крепкие пальцы, судорожно хватая воздух, из его
губы сочится кровь, и она же красуется на костяшках руки
Ника. Глаза Люка бегают в панике, моля о помощи, но
никто не двигается. Даже я стою и не слышу ничего, не
могу поверить в реальность происходящего, я перевожу
свой взгляд на лицо Ника, но оно абсолютно бесстрастно.
Ни злости. Ни одной человеческой эмоции, а он его
придавливает к земле всем своим весом и душит, что
лицо Люка покрывается красными пятнами.
Звук включают, и я слышу голос Джексона, а потом его
самого, но даже капитан футбольной команды, сидящий
на стероидах, не может конкурировать с мощью Ника. Он
бросает на нового участника один взгляд, и тот замолкает
и делает шаг назад.
Во мне что-то щёлкает, и я отмираю, подбегая к Нику.
— Отпусти его, — панически прошу я, кладя руку на его
плечо, но он продолжает свои действия. Пальцы Люка
побелели на руке Ника, у первого уже не осталось сил, чтобы бороться.
— Ник, прошу тебя отпусти его...не надо, — мои глаза
начинают слезиться и никакой помощи извне. Никого. Я
не знаю, что предпринять и обнимаю Ника за шею, опускаясь в такой же позе, как и он на ноги Люка, передвигая ладони к его груди и поглаживая ими его.
— Ник, остановись, пожалуйста...не убивай его, — шепчу
я, неожиданно чувствуя, как его сердце под моей рукой
забилось быстрее, и услышала как Люк закашлялся.
Я издаю судорожный всхлип, и стальной голос разрушает
мрачную тишину:
— Теперь ты понял, Лукас, что я никогда не бросаю слов
на ветер. Только прикоснись и приблизься к Мишель.
Ник отрывает мои руки от себя и рывком поднимает
меня на ноги и встаёт сам. Не обращая внимания на
гудящую толпу, он тащит меня к машине. Я кожей
ощущаю его злость, и в то же время моё подсознание
говорит мне, что и в этот раз нежность сработала.
Ник распахивает дверцу Эскалейта и запихивает
меня, дрожащую от шока, в салон машины. Майкл
поворачивается к нам и открывает рот, чтобы
поздороваться, как видит, что сейчас не до этого и тут же
отворачивается, заводя мотор.
Ник громко хлопает дверью, и машина резко
отъезжает.
Никто не говорит, я молчу, пытаясь собрать по
кусочкам тот факт, что он чуть не убил Люка!
— Мистер Холд, куда мне ехать? — нарушает тишину
Майкл.
— Куда и планировали — в ресторан, — голос Ника
снова удивляет меня спокойствием.
— Нет, — заявляю я и поворачиваюсь к Нику, который
вопросительно изгибает бровь.
— Мишель, не доводи меня, — я вижу, как горят его
глаза, что совершенно отличается от ровного тембра.
— Майкл, отвезите нас в Four seasons, — отдаю я
чёткие указания, и шофёр сворачивает на обочину, поворачиваясь к нам, чтобы хоть как-то понять, что ему
делать между двух огней.
— Мишель, — вот и угроза появилась. Наконец-то
эмоция и я радуюсь этому, хоть что-то.
— Да, Николас. Я не хочу в ресторан, и тебя в грязных
брюках туда вряд ли пустят, также у тебя рука в крови. Я
думаю, моё предложение более чем благоразумно, — я
выдерживаю горящий прищур тёмных глаз, и губы Ника
изгибаются в соблазнительную ухмылку.
— Раз дама желает, то выполняй, Майкл, — насмешливо произносит он, и шофёр кивает, разворачивая машину.
Я вздыхаю и чувствую, как тело от эмоциональной
встряски расслабляется.
— Господи, — шепчу я и откидываюсь головой на
сидение.
Драка. Хотя какая драка, Ник одной правой придавил