прикусывает грудь.
Ещё немного, ещё чуть и моё тело выгибается, я
хватаюсь за его плечи. Ноги дрожат, и я сама
насаживаюсь на его руку, чтобы доставить себе эту
маленькую смерть. Но Ник останавливается, продолжая
покрывать мою грудь поцелуями. Я слышу шуршание
одежды и понимаю, что он раздевается. Его губы
открываются от меня, как и рука, на что я издаю
разочарованный стон.
Я ничего не соображаю, как только, что хочу сейчас
разрядки.
— Ник, — молю я, зажмуриваясь и метаясь по
постели.
— Я тут, — отвечает он и ложится на меня, закидывая
мою ногу себе на поясницу, как и вторую.
— Открой глаза, — требует он, и я нехотя подчиняюсь.
— Не закрывай, я хочу это видеть, — говорит он.
Его руки возвращаются к ласкам моего тела, я
чувствую, что между моих складок лежит уже его твёрдый
член. Я делаю движение и трусь об него, призывая его
сделать это, покончить с моими мучениями.
— Ник, пожалуйста, — прошу я, уже не в силах
терпеть. Эта агония внутри, накалённые нервы кожных
покровов делают из меня сумасшедшую.
Губы целуют мою шею, а я впиваюсь ногтями в его
плечи, прижимая к себе. Я больше не понимаю, кто я и
где я, как и хотела, растворилась под ним и это
прекрасно. Его запах, неизведанный мне аромат мускуса
вернулся, перебивая дорогой гель для душа.
— Тише, крошка, — поговаривает он, поглаживая моё
бедро.
Пальцами он снова возбуждает мой клитор и
опускается ко входу, продвигая туда сразу два пальца. С
моих губ срывается благодарный стон. Я трусь сосками о
его грудь, и это вызывает мурашки на коже и приливы
горячих волн к ногам.
Его пальцы исчезают, и одним резким движением
меня наполняет до отказа, что я забываю, как дышать.
Боль несильная, но чувствительная пронзает меня от
волос до кончиков пальцев на ногах. Я распахиваю глаза
шире, и из уголка скатывается слеза, реагируя на это
внедрение в мой организм.
Ник отрывается от моей шеи и следит за моими
эмоциями на лице. Он разводит мои руки по сторонам и
сжимает запястья, наклоняясь к моему лицу и
подхватывая губами слезинку.
— Ещё, — шепчу я, придя в себя и дыша открытым
ртом.
— Скажи это, — требует он, делая круговое движение
бёдрами, что затрагивает что-то внутри, я судорожно
всхлипываю от тока в теле.
— Сделай мне ещё раз больно, — сухими губами
отвечаю я, осознавая, что он хочет.
— Черт, Мишель, — он резко выходит из меня и снова
новый толчок, и я вздрагиваю от смеси боли и распирания
внутри. Тело подкидывает снова, дыхание рваное и
громкое.
— Ещё.
— Какая ты тугая, — и новый сильный рывок в меня, и
я выдыхаю от адской смеси в моих венах.
Он уже медленнее выходит из меня и делает мягкий
толчок, позволяя мне привыкнуть. Я неуверенно делаю
движение навстречу и слышу свой стон. Его рык в мою
шею.
— Так скользко и так тесно в тебе, — выдыхает Ник и
приподнимается надо мной.
Он хватает сильнее мои руки и уже быстрее, входя в
меня. Невозможность дотронуться до него сводит с ума и
одновременно я получаю то, за чем гонялась всё это
время. Его хриплое дыхание и мои стоны. Шлепки
раздаются по всей комнате, моё тело знает, что делать и
помогает ему разорвать меня на части.
Ник отпускает мои руки, но тут же переносит их, сжимая голову, зарываясь в моих волосах, и прижимает
ближе к своей шее. Я хватаюсь за его спину и провожу
дрожащими руками по его коже, хватаясь за его упругую
попу.
Весь мир сливается, я не слышу больше ничего, только его тело во мне, разносящее по венам экстаз.
Забывая как дышать, я кусаю его за шею, как он и тут же
целую.
— Мишель, — слышу его шёпот в ухо.
Я не могла ничего ответить, только стоны из моего
рта. Хотелось кричать от этой смеси боли и новых
ощущений. Жарко. Я чувствовала его размеры во мне, и
это было прекрасно. Его глубокое дыхание, его тепло
переливалось в меня.
Неожидаемый всплеск энергии внутри, мой громкий
крик вперемешку с его именем и меня подбрасывает
снова и снова. Ник крепко удерживает меня, ускоряя
темп, от этого меня начинает трясти, и я с силой двигаюсь
к нему навстречу, чтобы увеличить приятное покалывание
внутри, сжимая ногами его поясницу.
Яркие вспышки в голове, судорожное дыхание и
полная прострация вокруг. Это был тот самый
неописуемый оргазм от секса, а не мастурбации, о
котором я столько читала, но ничего не идёт в сравнении
с этим. Его даже не описать. Он длительный, он
прекрасный, неуловимый. Ник продолжает двигаться
внутри меня, держа меня в оцепенении.
Его руки с такой силой сжимают меня, что я
всхлипываю от боли, но он двигается, а затем его
хриплый стон и он замирает. Меня сотрясает в
конвульсиях, я не могу расслабить тело, оно будто хочет
ещё, не насытилось им, но в то же время накатывается
усталость и спокойствие.
Ник ослабевает хватку и приподнимается на локте, отбрасывая с моего лба влажную прядь. Я раскрываю
глаза и облизываю губы, смотря на его. Он немного
склонил голову набок, и на его губах играла чувственная
улыбка.
Я поднимаю руку, почему-то отяжелевшую, и провожу
ладонью по его щеке. Какой же он все же удивительный.
— Как ты? — тихо спрашивает он.
— Жива, — отвечаю я, любуясь им. Таким спокойным
и расслабленным.
— Было больно? — в его глазах появляется
извращённый блеск.
— Да. А потом...лучшее, что я чувствовала.
— Это только начало, крошка.
— Спасибо.
— Ты получила, что хотела? — он трётся носом о мою
щеку, и я улыбаюсь.
— Не совсем, — игриво отвечаю я.
— Спасибо, Боже, за святую извращенку в моих руках, — тихо смеётся он и поднимает голову.
Сейчас я вижу, что он настоящий, не закрывающийся
от меня, и это теплом отзывается в сердце.
— Ты самая упёртая девушка, которую я встречал, Мишель. И ты моя, — он быстро целует меня в щеку и
приподнимается с меня.
Чувство заполненности исчезает, и теперь я ощущаю, насколько мне некомфортно сейчас. Ник вышел из меня, и я приподнялась на локтях, чтобы посмотреть какой он у
него.
Мой рот в удивлении приоткрывается.
Как это поместилось? Это намного больше, чем у
Люка, даже через одежду. Я не могу оторвать глаз от его
члена. Бывают красивые картины, статуи? Так вот ничего
не идёт в сравнении с красотой его достоинства.
Ник стягивает с себя презерватив в кровавых сгустках
и завязывает его. Когда он успел его вообще надеть? Я
хочу рассмотреть его ближе, но Ник разворачивается от
меня.
Он проходит в ванную, пока я приподнимаюсь, ощущая боль в пояснице, да и везде, словно меня поезд
переехал, а затем ещё толпа ребят попрыгала на мне.
Между моими ногами кровь, но не так много, как говорят.
Только на бёдрах и немного на постели. От осознания
того, что было, я улыбаюсь.
Мой первый раз прошёл так, как я этого хотела и с
тем, кого хотела до умопомрачения. Это лучшее
волшебство, что со мной случалось.
Я наверно неправильная, но меня возбуждает это.
Ник возвращается уже в боксерах и останавливается.
Я поворачиваю голову в его сторону, и он продолжает
идти ко мне.
— С этого момента ты моя, Мишель, — говорит он, наклоняясь ко мне, что я вижу в его восхитительных
глазах решимость и твёрдость этого уверения.
— Я...
— Больше никто не трогает тебя, никто не целует и не
трахает. Только я. Поняла? — требует он.
— Совершенно неромантично, — укоряю я его.
— Ты же помнишь Грея, так вот и я не романтик, крошка, — улыбается он.
— Но ты не он, — возражаю я.
— Нет, я хуже, — его лицо приобретает холодное
выражение и мне становится обидно.
А что я хотела услышать? Что он будет любить меня
до гроба? Что с этого вечера забудет о своих
пристрастиях? Глупо, но все же обидно.
— Мне надо в ванную, — тихо произношу я и
отворачиваюсь от него.
— Я помогу тебе, — уже ближе говорит он и берет
меня на руки.
— Ты же не романтик? — напоминаю я ему.
— Ты не сможешь встать сейчас, будет больно. Я
помогаю, это моя обязанность, — объясняет он, и я
вздыхаю.
Мы входим в белое пространство, и я оглядываюсь.
Душевая кабина из стекла, остальная сантехника, ещё