утверждает, что обычный мужчина. Но разве они ведут
себя так, как он? Нет, если вспомнить, как он
обращался со мной при первой встрече, с какой
злостью, даже ненавистью шипел на меня. То
сейчас...а может быть, он все же хоть немного
влюблён. И все это он делает, потому что у меня
получилось вытащить его на белый свет?
Чушь!
Я мотаю головой, беря в руки чашку с кофе.
Нет, даже самой противно так считать. Значит, что-то
точно происходит, только что? Я не верю в эту сказку, сейчас уже не верю. Но пока ничего не скажу ему, только буду подыгрывать, пока не взорвусь.
Допив кофе, я не замечаю, как проходят сорок минут, и
голос Ника оповещает меня, что пора снижаться.
Я возвращаюсь в кресло, уже безынтересно смотря на
город под нами. Мы плавно снижаемся, и я могу в
очередной раз убедиться: за что бы ни брался Ник, все
у него выходит замечательно и уверенно. Даже
посадка оказалась очень мягкой, и я вздохнула
несколько облегчённо, ощутив землю «под ногами».
— А теперь поедем завтракать, — выходит Ник из
кабины, когда я уже поднялась и ожидала его у
открытой двери.
— Это было здорово. Я очень удивлена, — произношу
я, вглядываясь в его лицо, загорающееся от моего
комплимента.
— Я рад, — улыбается он, беря меня за руку, и мы
вместе спускаемся по трапу, подходя к спортивному
Порше, и парню, ожидающему нас.
— Доброе утро, мистер Холд. Всё как вы и просили.
Багаж я заберу и отправлю в отель, буду ожидать вас
там, — говорит парень, передавая Нику ключи от
машины.
— Отлично, Микаел, спасибо, — кивает ему Ник и
открывает дверь машины, предлагая мне сесть.
Я без лишних разговоров опускаюсь в салон и
пристёгиваюсь, ожидая самого водителя. Через
несколько минут мы уже с рёвом мотора выезжаем за
пределы аэропорта.
Монреаль. Когда-то я была уверена, что никогда не
перееду из Торонто. Но сейчас, смотря на этот город, я влюбляюсь в него. В эти французские улочки, песни, людей, в погоду, в солнце...тут солнце, а в Торонто
тучи. Я ощущаю себя на другом конце планеты, а не в
Канаде.
Ник паркуется, и мы выходим к небольшому магазину
шоколада, на что я прячу улыбку, опуская голову вниз.
— Не наелся вчера? — тихо спрашиваю я, когда мы
входим туда.
— Нет, хочу ещё, — шепчет он мне на ухо, опуская
руку на мою ягодицу и сжимая её.
— Я тоже, — отвечаю я, поворачивая к нему голову.
Он только раскрывает рот, чтобы мне сказать что-то, как громкий радостный женский голос, зовущий Ника
по имени, заставляет нас обоих обернуться и
встретить пожилую женщину, летящую к нам.
— Николас, какой приятный сюрприз! Я так рада, что
ты зашёл. Долго тебя не было. Как Эмбер? Передавай
ей привет. А это у нас кто? — тараторит она, и теперь
оглядывает меня с ног до головы.
— Доброе утро, Жаклин. Мы приехали, чтобы я
познакомил Мишель с твоим фирменным шоколадом.
В последнее время она его очень полюбила, и, конечно, привезти матери и сестре подарки, — мягко
отвечает Ник.
— Хорошо. Значит, это Мишель, и ты привёз её сюда, чтобы угостить шоколадом? — медленно спрашивает
она, пробегая по нашим телам и руке Ника на моей
талии цепким взглядом тёмных глаз, и уже шире
улыбается, видимо, сделав выводы.
— Верно, — кивает Ник.
— Остался таким же сладкоежкой, а, Николас?
Мишель, когда он был маленьким, то постоянно таскал
шоколадные конфеты и не признавался. Они снимали
комнату у нас в доме с Эмбер...
— Жаклин, мы все же хотим твоего шоколада и кофе, как я люблю, — перебивает её Ник, а я хмурюсь, пересказывая внутри себя её слова.
— Ох, да, прости. Но ты такой редкий гость, а рос ведь
на моих глазах. А сейчас возмужал, — продолжает
болтать женщина, проходя за стойку.
— Ты жил тут? — тихо спрашиваю я Ника, поднимая к
нему голову.
— Да, некоторое время. Но, давай, об этом потом. А
сейчас выберем шоколад, — предлагает он, но в его
глазах я вижу промелькнувшую тень прошлого и
только киваю, улыбаясь ему.
Он подводит меня к стеклянной витрине, где
расположены разные виды конфет, трюфеля, да и
всех возможных изделий именно из шоколада.
— Выбирай всё, что захочешь, — шепчет он, обнимая
меня за талию двумя руками и оставляя быстрый
поцелуй на виске.
— Я...я не знаю, тут так много всего, — восхищённо
отвечаю я, оглядывая сладости.
— Кофе будет готов через пять минут, — возвращается Жаклин, и Ник отстраняется от меня.
— Собери нам все своё меню на пробу по две штуки.
Матери положи набор трюфелей, и набор Bella Rose двенадцать штук, а Люси...
Пока Ник продолжает делать заказ, я возвращаюсь к
витрине, где такой богатый выбор конфет и все
настолько разные, что у меня потекли слюнки, глядя
на эту вкуснятину. Всё, что хочешь: и пасхальные
яйца, зайцы, розы, различные фигуры, начинки, фрукты в шоколаде, орехи. А аромат вокруг меня?
Господи, запах корицы и горького шоколада навсегда
впитается в мою кожу, ассоциируясь с Ником.
— Я взял для тебя два вида торта, — на ухо мне
произносит Ник, и я расплываюсь в улыбке, выпрямляясь.
— А ты? — спрашиваю я.
— Себе бархатный, другой я не ем, слишком все
сладкое, — кривится он, а я хихикаю, ощущая, что
снова вернулась та лёгкость между нами, и я вновь
счастлива.
Жаклин приносит наш кофе, и Ник ставит его за
столик, приглашая меня сесть, при этом постоянно
перебрасываясь скупыми новостями с женщиной.
Выходит, что они очень давно друг друга знают. И Ник, если от матери он скрывает, что мы вместе, то от
Жаклин нет. Хотя сторонится меня и больше не
обнимает, но всё же...он ухаживает за мной, предлагая
попробовать трюфельный пирог и другой с
шоколадным муссом. Каждая ложка этих десертов
тает на языке, взрывая сладкой истомой каждый нерв
и растворяя порции шоколада в венах. Безумно
вкусно. Когда я так сильно полюбила шоколад?
Я встречаюсь с глазами Ника, улыбающегося на мои
восторженных комплименты Жаклин. И понимаю, что
лучшего десерта, чем шоколад, я никогда не познаю. И
это его оттенок. Оттенок горького шоколада.
— Не торопись, Жаклин, мы завтра утром приедем за
заказом, — говорит Ник, расплачиваясь за наш
завтрак.
— Вот ты поганец, Николас. Мог предупредить? Я же
Ричарда уже разбудила. Он уши тебе надерёт, — возмущается хозяйка кафе, а Ник издаёт смешок.
— Мне нравится, когда ты копошишься. Это мне
всегда нравилось, — я вижу, что он улыбается, но в
его тоне такая грусть, что я непроизвольно, лишь бы
стереть это из его души, беру его за руку.
— Несносный мальчишка. Ты всегда был таким и
оставайся. И я так рада, что ты заглянул к нам, да ещё
и с Мишель. Ведь Эмбер последний раз жаловалась, что ты гей, — смеётся Жаклин.
— Пусть так и думает, мне спокойнее. До скорого, — кивает сдержанно Ник, и я прощаюсь с Жаклин, следуя
за ним, тянущего меня к выходу.
Мы садимся в машину и вливаемся в поток машин.
— Я не знала, что ты тут жил...ты не говорил, — тихо
произношу я, отрывая взгляд от улочек, выполненных
во французском стиле.
— Да, потому что в то время...что ж сейчас расскажу, если хочешь, — он бросает на меня тяжёлый взгляд, и
я могу лишь кивнуть.
Я знаю, ведь я дура знаю, насколько ему сложно
говорить об этом, но не делаю никаких попыток
оборвать его, сберечь душу и не разорвать мою. Я
ничего не могу с собой поделать, я хочу знать, что
привело его в такую жизнь. Жизнь одиночки с тёмным
наслаждением и любовью к садизму.
Ник паркуется и выходит, помогая и мне выбраться из
спорт кара.
— И где мы? — спрашиваю я, пока мы идём по
тропинке мимо деревьев.
— Я привёз тебя к Ораторию Святого Иосифа, — отвечает он, указывая вперёд, и я поднимаю голову, видя огромный храм, самый известный во всей
Канаде, да и по всему миру.
— Надо же, какой он...намного больше, чем на
фотографиях, — восхищённо шепчу я.
— Да, только подниматься на коленях к нему не
будем, — отшучивается Ник, но я улавливаю
напряжение в его голосе и улыбаюсь ему.
Мы поднимаемся по ступеням к главным дверям, где
уже толпится большое количество туристов, да и
самих жителей, паломников. Я не молюсь...начала, как
только встретила его, но сейчас мне хочется