Я изо всех сил старалась отпихнуть его, но он перенес свой вес так, что его колени вдавились в мои ноги, поймав их в ловушку. Паника медленно расползалась внутри меня, заставляя сердце бешено колотиться.
Мне не нравилось чувствовать на себе его тяжесть. Это напоминало о том, как он проник в мой дом посреди ночи и спал рядом со мной. Он смотрел, как я сплю. На меня накатил приступ тошноты, и паника усилилась.
– Слезь с меня!
– Ну, не знаю. Ты же снова постараешься меня ударить.
– Точно! – Я попыталась оттолкнуть его, но парень не пошевелился. Мое сердце стучало так быстро, что я не сомневалась, что заработаю сердечный приступ.
Блейк слегка встряхнул меня.
– Тебе нужно успокоиться. Я не собираюсь причинять тебе боль. Ясно? Ты можешь доверять мне.
Мои глаза широко раскрылись, и я хрипло рассмеялась.
– Доверять тебе? Ты в себе?
– К сожалению, у тебя нет выбора.
Бронзоватого оттенка волосы упали ему на лоб. Обычно они были уложены в искусном беспорядке, но сегодня казалось, что у него закончился гель для волос.
Я хотела снова его пнуть и напряглась в его хватке, но ничего не добилась.
– Я собираюсь разбить тебе физиономию.
– Понятно, – выдавил он, прищурившись. – Знаю, у нас не самые стабильные отношения…
– У нас нет никаких отношений. Никаких! – Тяжело дыша, я заставила свои мышцы не дрожать. Прошло несколько секунд, он все еще таращился на меня, его ноздри раздувались, а рот сжался в жесткой, угрюмой усмешке. Я хотела отвести взгляд, но поступить так было бы слабостью – худшим из того, что я могла выказать. – Ненавижу тебя. – Толку в этом заявлении не было никакого, но, по крайней мере, я стала чувствовать себя лучше.
Он вздрогнул, и, когда заговорил снова, его голос звучал едва ли громче шепота.
– Я ненавидел то, что приходилось тебе лгать, но у меня не было выбора. Что бы я ни сказал тебе, ты бы передала Дэймону и другим Лаксенам. А этого я позволить не мог. Так же, как и «Дедал». Но мы не злодеи.
Я потрясла головой, ошарашенная и разозленная его новым враньем.
– Не злодеи? Ты обманул нас! С самого начала ты врал нам. Все говорило об этом. Ты с самого начала помогал им. Как ты мог?
– Мне пришлось.
– Это моя жизнь.
В моих глазах вскипали слезы злости, потому что теперь я не контролировала свою жизнь, и во многом из-за него. Я старалась изо всех сил, чтобы мой голос не дрожал.
– Было ли хоть что-то правдой? К примеру, Крис? Ты действительно хотел вытащить его отсюда?
Блейк долго молчал.
– Они позволили бы Крису уйти в любое время. Они держали его здесь просто для того, чтобы ты сочувствовала мне.
– Сукин сын, – прошипела я.
– Меня послали, чтобы убедиться, что мутация состоялась. О планах моего дяди и доктора Майклза никому не было известно, но раз они узнали, что изменение произошло, нужна была информация о том, кто изменил тебя и насколько сильно. Вот почему я вернулся назад после той ночи… ночи, когда вы с Дэймоном отпустили меня.
Наша жалость в ту ночь оказалась последним гвоздем, забитым в наши гробы. В этом состояла печальная ирония. Мне хотелось выцарапать ему глаза.
Он прерывисто вдохнул.
– Мы должны были убедиться, что ты достаточно сильна для этого. Они знали, что Доусон вернется за Бет, но они хотели знать, как далеко вы доберетесь.
– Для этого? – прошептала я. – Для чего?
– Для того, чтобы знать правду, Кэти, настоящую правду.
– Будто ты способен говорить правду. – Я извернулась, пытаясь скинуть его. Пробормотав еще одно проклятие, он поднялся, по-прежнему удерживая мои запястья, и стянул меня с кровати. Мои босые ноги скользили по плитке, когда он тащил меня к ванной. – Что ты делаешь?
– Думаю, тебе нужно остыть, – процедил он сквозь стиснутые зубы.
Все, что я сумела сделать, вырываясь, это до крови ободрать ноги. В ванной я оттолкнула его, и он ударился о раковину. Но прежде чем я смогла снова напасть, он отшвырнул меня назад.
Падая, я попыталась хотя бы за что-то ухватиться, но, споткнувшись о короткий край душевой кабины, приземлилась внутри на задницу. Острая боль прострелила спину.
Блейк бросился вперед, одна рука сжала мое плечо, другой он вслепую пытался что-то нащупать. Мгновением позже из душа хлынула холодная вода.
Визжа, я требовала позволить мне подняться, но его вторая рука поймала мое плечо, удерживая, пока ледяная вода лилась на меня. Я зашипела, размахивая руками от холода.
– Выпусти меня отсюда!
– Нет, пока не будешь готова выслушать меня.
– Тебе нечего сказать!
Мокрая одежда липла к телу. Под мощным потоком воды волосы прилипли к лицу. В страхе, что он пытается утопить меня, я потянулась к его физиономии, но он отбросил мои руки.
– Послушай! – Он схватил меня за подбородок, его пальцы впились в щеки, заставляя меня встретиться с ним взглядом. – Вини меня в чем хочешь, но неужели ты думаешь, что оказалась здесь только потому, что встретилась со мной? Если так, то ты просто глупа. В тот момент, когда Дэймон изменил тебя, твоя судьба была предрешена. Если хочешь на кого-то злиться, злись на него. Все это произошло с тобой из-за него.
Ошеломленная его словами, я замерла.
– Ты полный идиот! Ты обвиняешь в этом Дэймона? Он спас мою жизнь. Я бы…
– Изменяя тебя, он знал, что за ним наблюдают. Он не дурак. Он должен был понимать, что в МО узнают.
На самом деле ни Дэймон, ни его семья не знали о гибридах, пока я не стала одним из них.
– Это так похоже на тебя, Блейк. Всегда во всем виноват кто-то другой.
Его глаза сузились, зеленые искры заполыхали еще сильнее.
– Ты так ничего и не поняла.
– Ты прав. – Я отбросила его руки от своего лица. – Я никогда не смогу этого понять.
Отступив, он покачал головой, позволив мне вылезти из душевой кабины. Потянувшись, он выключил воду и, схватив полотенце, швырнул его мне.
– Не пытайся снова ударить меня.
– Не приказывай мне, что делать. – Я старалась вытереться как можно более насухо.
Он сжал кулаки.
– Слушай, я понял. Ты ненавидишь меня. Отлично. Смирись с этим, потому что есть кое-что более важное, на чем нужно сосредоточиться.
– Смириться?
Мне хотелось задушить его полотенцем.
– Да. – Он оперся на закрытую дверь, искоса поглядывая на меня. – Ты действительно не понимаешь, что происходит, Кэт.
– Не называй меня так. – Я ощупывала свою одежду в бессмысленной попытке найти на ней сухие места.
– Ты успокоилась? Мне нужно кое-что рассказать тебе, а ты должна выслушать. Все не так, как ты думаешь. И мне жаль, что я не сказал тебе правду раньше. Я не мог, но могу сейчас.
У меня вырвался сдавленный смех, когда я недоверчиво покачала головой.
Его глаза сузились, он сделал шаг вперед. Моя спина предупреждающе выпрямилась, но он не подошел ближе.
– Давай внесем ясность. Если бы Дэймона где-нибудь заперли, ты бы бросила всех, в том числе младенца Иисуса, под автобус, чтобы освободить его. Я сделал то же самое. Так что не веди себя так, словно ты лучше меня.
Поступила бы я так? Да. Но разница была в том, что Блейк искал одобрения и прощения после того, как нагородил больше лжи, нежели правды. И для меня это было безумным дерьмом.
– Ты думаешь, что можешь найти себе оправдание? Что ж, ты ошибаешься. Не можешь. Ты – монстр. Настоящий монстр, который живет и дышит. Ничто – каковы бы ни были твои настоящие намерения, какой бы ни оказалась правда – и никогда не изменит этого.
Едва заметная вспышка беспокойства блеснула в его устремленном на меня взгляде.
От меня потребовалось изрядное усилие воли, чтобы не вырвать из стены стержень для полотенца и не воткнуть ему в глаз. Я отшвырнула полотенце в сторону, дрожа больше от гнева, чем от холода.
Он оттолкнулся от двери, я настороженно сделала шаг назад. Он нахмурился.
– В «Дедале» не работают злодеи, – снова произнес он и, открыв дверь ванной, вернулся в комнату. – Это факт.
Я последовала за ним.
– Как ты можешь говорить это с такой честной физиономией?
Он сел на мою кровать.
– Знаю, о чем ты думаешь. Ты хочешь бороться с ними. Я понимаю. Правда. И знаю, что я лгал тебе практически обо всем, но ты не поверила бы правде, потому что должна была все увидеть сама. И как только это произойдет, все изменится.
В этом мире не существовало ничего такого, что я могла бы увидеть и начать думать по-другому. Но я осознавала всю тщетность своих попыток сражаться с ними.
– Мне нужно переодеться в сухую одежду.
– Я подожду.
Я уставилась на него.
– Ты не останешься здесь, пока я переодеваюсь.
Он посмотрел на меня с раздражением.
– Переоденься в ванной. Закрой дверь. Со мной твое целомудрие в безопасности. – Потом он подмигнул. – Если только сама не хочешь, чтобы это изменилось, а я совсем не против. Здесь становится скучновато.