Приключение с Алом и вовсе не подлежит пока никакому осмыслению. Хорошо, наверно, что мы все-таки встретились, и не слишком-то обидно за нелепую сцену, которой завершился наш давний роман. Знаменательный, между прочим, финал…
Всех звезд тебе и всех радостей, славный «ковбой» Алан Герт!
4
Записки Д. Д.
…Через два дня активных деловых действий и хождений по кабинетам с устрашающими названиями я получила красивый гербовый документ на владение недвижимостью в виде поместья Вальдбрунн, состоящего из строения середины XVIII века с жилыми пристройками, и т. п., и т. д. Были и переводы на мое имя счетов в швейцарских банках. Причем через слово в этом длинном документе указывалось, что я владею лишь половиной имущества завещателя на паритетных началах с мсье Артемьевым, гражданином РФ.
Да пошел он к черту, этот господин Артемьев! Не нужны мне его пятьдесят процентов и не нужна его тараканья жизнь, его признания и скрипичные страсти… Хозяйка Вальдбрунна сумеет устроить себе веселую жизнь!
Я позвала Рут, чтобы отпраздновать это событие, а на субботу наметила грандиозную вечеринку для ближайших друзей. Список расширялся — хотелось увидеть и завистников, и тех, кто плевал в «тонущую» Дикси, шептал гнусности за ее спиной, — пусть порадуются. И, конечно, Чака и Сола, если успею их разыскать.
Эпизод с Алом немного расстроил меня. Вот и еще один секс-символ рухнул. Он только распалил меня, заставив чаще вспоминать о Чаке.
Рут явилась с цветами и картиной — довольно большое полотно в свойственной ей манере «иронического сюра»: в лесных кущах гонялась друг за другом целая вереница фантастических рыб с человеческими лицами, стремясь проглотить друг друга. Но колорит действительно что надо: блекло-зеленый, с желтизной и оранжем.
— Это называется: сны эротоманки Дикси. Видишь, они все заглатывают друг друга!
— Я не сильна в аллегориях. И тем более в сексе. На днях потратила целую ночь, чтобы вдохновить на пятнадцатиминутный сеанс главного плейбоя моей юности.
— Это от него привет? — кивнула Рут на пожелтевший синяк у моего горла. — Горячий малый, ты неплохо постаралась… У латышек — холодная кровь. Я люблю поговорить об этом, пофлиртовать. Мне, наверно, пришлось бы по вкусу, если бы из-за меня стрелялись на дуэли, проматывали состояния, воевали — ну, такой хищный готический романтизм… А сам факт… Наверно, надо слишком много, чтобы убедить мои потроха, а главное, мозги в привлекательности этого занятия.
— А как же муж? Он умеет создавать необходимые обстоятельства или предпочитает кого-нибудь попроще?
— Жорж отличный муж, регулярно исполняющий супружеские обязанности. Не слишком задумываясь, сколь искренни мои ответные чувства… Но мне, правда, ничего не надо. Только иногда приходят мысли, а что, если бы… — Рут замолкла, решив изменить тему. — Когда будем собирать пикничок в Австрии? И что ты вообще собираешься делать с имением?
— Видишь ли, ни продавать, ни сдавать в аренду я его не могу. Должна жить там или временами навещать, сохраняя дом от разрушения. Но он уже на грани. Ума не приложу, что с ним делать.
— А твой братец?
— Он еще не оформил нужных документов. К тому же ему посложнее «заезжать» в Вену, чем мне… В общем, мы еще не решили.
— Но все же чертовски приятно владеть историческим памятником! Заведи псарню, карету, а я буду приезжать к тебе в гости, писать этюды на пленэре, бродить с ружьем по лесам и соблазнять местных крестьян вот с такими бородами!
— Кажется, я поняла твои вкусы. Мне действительно понадобится хороший стилист, если затею ремонт дома, а потом и художник по интерьеру. Будет здорово, если ты сможешь вырваться с Жоржем.
— Ну, нет! Ты забыла про бородатых мужиков? Я приеду одна.
Длинно и настойчиво зазвонил телефон. Я поняла, кто может пробиваться в Париж издалека, но ошиблась.
— Дикси, это ты? Голос очень бодрый — поздравляю. Случайно узнал о завершении твоей бумажной волокиты. Ты теперь что, баронесса?
— Чакки, спасибо, дорогой, можешь звать меня маркизой. Маркизой де Сад. Ты где?
— В данный момент в Гонконге. Но послезавтра буду в Вене — целых три дня! Вырвал отпуск у режиссера из-за тебя. То есть из-за вас, маркиза! Не терпится взглянуть, как живут австрийские аристократки. Приезжай в Вену, Дикси, пожалуйста! У меня не выйдет заехать за тобой в Париж.
— Ну ладно, уговорил. Тем более мне необходимо появиться в Вене для завершения последних формальностей. Нас это, думаю, не отвлечет. Позвонишь мне в гостиницу, да, как всегда, в «Сонату», я не изменяю привычкам.
— Это тот самый? — посмотрела на меня со значением Рут, когда я повесила трубку.
— Что значит «тот самый»? Ты уже поставила на особую полочку рядом со мной троих.
— Ну, тот «звездный» голливудский парень, с которым ты прогуливалась на яхте. Если я не путаю, Чак Куин?
— Точно. Тот самый Чак Куин, которого мне всегда приятно видеть и… чувствовать.
— А меня ты не приглашаешь? — вдруг спросила Рут.
— Почему же? Как у тебя с делами на ближайший уик-энд?
— Пожалуй, денек смогла бы выбрать у работы и семьи. Я серьезно.
— Я тоже. Тогда поедем вместе, встретим Чака, совершим экскурсию в Вальдбрунн, ты вернешься в Париж, а я завершу свои бумажные дела в Вене. Повеселимся. Идет?
— Неплохая идея… Ты не боишься, что я отобью твоего красавца?
— Сама же сказала, что интересуешься только фермерами с бородами, и то по большим праздникам… Фу, черт!
Опять телефон. На этот раз Ал.
— Детка, я отснялся. Завтра утром улетаю. Ты бы не хотела попрощаться со мной? — Его голос звучал осторожно, будто предчувствуя отказ.
— Ал, я сегодня получила наследство и должна срочно навестить тетю, требуется ее подпись на документе.
Глаза Рут округлились, а затем понимающе сощурились.
— Я приглашу тебя прямо в свое поместье, как устроюсь, обещай не отказываться.
— Понимаю, понимаю, — пробурчал Алан. — Ну что ж, привет тете!
— Это как раз автор «зарисовки». — Я коснулась шеи, задумчиво глядя на трубку с короткими гудками отбоя. Да, не слишком эффектно завершился мой первый роман. А ведь я так и не призналась Алу, как серьезно переболела тогда любовью и как пыталась дозвониться ему в Америку в тот вечер, который считала для себя последним…
Рут понимающе усмехнулась:
— Весьма оригинальная выдумка с тетей. Боюсь, он не поверил. Если будет звонить еще, подзови меня — изображу ему тетку в лучшем виде.
— Спасибо, старушка. Он не позвонит больше… По-моему, у нас горит пирог.
Я вскочила от трели таймера и вытащила из микроволновки чудесно подрумяненный слоеный пирог с осетриной и шампиньонами, но едва успела поставить его на поднос, как заурчал телефон на кухонном столике. Положительно я сегодня именинница.
— Будьте добры, попросите мадемуазель Дикси. — Его угрожающе одичавший английский звучал издалека, будто с другой планеты.
— Майкл? Постой, возьму другую трубку! — Я опрометью бросилась в спальню — почему-то не хотелось говорить с ним при Рут.
— Алло! Ты где?
— Я в Москве, Дикси, мои на даче. Саша отлично сдал экзамены. Едет на гастроли с ансамблем в Бельгию… Я покрасил автомобиль.
— Спасибо, что звонишь. Можешь меня поздравить. Только сегодня получила бумаги на владение наследством. Они ждут подтверждения с твоей стороны.
— Странно! Значит, это все не сон… Дикси, меня мучит… Нет, не то. Что ты делаешь?
— Пирог с осетриной. А вообще — снялась в эпизоде. Сыграла русскую женщину, провожающую на войну мужа. Кстати, вместо той актрисы, что ты вспоминал. Она запоздала с визой. Меня даже снимали без грима.
— Да, я знаю. То есть я хочу сказать, что вы очень похожи. И ты хорошо умеешь играть.
— Эй, дядюшка, у тебя трудности с языком, а ведь ты обещал усиленно заниматься.
— Здесь много проблем с моей деревянной скулящей подружкой. Готовлю новый репертуар. Подписал грандиозный контракт.
— Когда ты приедешь?
— Не знаю, как выйдет с документами, — архивы пока молчат. Может, я вообще окажусь не тот Артемьев. А венок бронзовый привинтили к ограде. Я там был. Все на месте. Наши выгравированные имена совсем рядом. На века.
— Спасибо, даже если ты другой Артемьев.
— Будь счастлива, Дикси… Я… я… немного скучаю.
— Я тоже.
Связь оборвалась. Я осталась одна, как на опустевшем перроне… Ну зачем он только звонил! Тьфу! Обожгла руку о пирог, разбила тарелку…
— Что у тебя за погром? Давай я донесу, тебя явно шатает. — Рут подхватила поднос с тарелками и бокалами, а я взяла пирог.
— Люблю, чтобы все было красиво даже в повседневной жизни. Ведь жизнь в основном повседневная. — Она замысловато скрутила салфетки, сунув в каждую из них бутон хризантемы из своего букета. И сняла с камина тяжелый бабушкин подсвечник. — Обожаю свечи, камины, водяные мельницы, голубей на потолочных перекрытиях, запах яблок из сада… Мои предки были фермерами.