Любовь, и без шампанского ?!
Эксперименты на животных дают очень интересные для нас результаты:
Алкоголь повышает низкий ранг, и снижает высокий!
В этом одна из причин неэффективности «сухих законов», и прочих мер борьбы за трезвый образ жизни. Без освобождения первобытных инстинктов и повышения рангового потенциала, проще всего достигающиеся алкоголем, человечество затруднилось бы с собственным воспроизводством. И особенно трудно было бы самым достойным людям, олицетворяющим цивилизованное, культурное общество — низкоранговым и низкопримативным. Приходится только сожалеть о негативных издержках его употребления, а также о том, что больше всего алкоголь употребляют те, кто в освобождении инстинктов меньше всего нуждается.
Поскольку среди животных алкоголиков не бывает, то половой отбор не знает что это такое, а потому тот факт, что некий конкретный мужчина — откровенный пьяньчуга, практически никак не влияет на его популярность среди женщин. Причём большинство женщин, которые «влипли» в такого мужа, приводят примерно одинаковую отговорку: «Думала — начнет семейную жизнь (станет отцом и проч.) — бросит пить». На вопрос: «С чего это вы взяли?», — внятного ответа как правило не следует.
Короче говоря:
—Алкоголь, «выпуская на волю» первобытные инстинкты, а также нивелируя ранговые потенциалы, облегчает сексуальное сближение, чем повышает шансы для низкоранговых; однако общеизвестны и негативные последствия его употребления.
—Поскольку инстинктивный половой отбор ничего не знает про алкоголизм, то признаки злоупотребления им никак не препятствуют подсознательному предпочтению потенциального партнёра.
О внебрачных детях и безотцовщине
Сон разума рождает чудовищ
Ф. Гойя
Очевидно, что отцами таковых в подавляющем большинстве случаев являются «поручики» — независимо от того, произошло это действо в браке или нет. Даже если внебрачный ребёнок растёт в полной семье (с отчимом — который бывает, даже не в курсе...), то окружающие очень часто отмечают его «трудность». Общеизвестно также, что внебрачные дети — нередкие завсегдатаи криминальных компаний. Обычно эвфемизмом «трудность» обозначается неуправляемость ребёнка цивилизованными методами, свидетельствующая о его высоком ранговом потенциале.
По традиции принято списывать «трудность» или криминальность ребёнка на проблемы воспитания детей в таких условиях. Конечно, эти педагогические проблемы действительно имеют место, но специфическую высокоранговую и высокопримативную психику ребёнка формируют вовсе не они. Тут правит бал наследственность. Скажите, мужчина, бросивший женщину в положении, — порядочен? Как минимум, не очень. Впрочем, самцы в первобытном стаде только так и поступали. А имеют право те качества, которые обусловили его непорядочность, передаться по наследству?
Еще раз напомню, что исходный ранговый потенциал — есть нечто врождённое, его достаточно хорошо видно уже у грудных младенцев. Высокая или низкая врождённая примативность проявляется позже. Как уже было сказано, чем выше примативность ребёнка, тем больше требуется педагогических усилий для воспитания культурного человека. Важно также, чтобы педагог обладал не меньшим, чем ребёнок, ранговым потенциалом (обычно говорят: «педагог должен быть авторитетен для ребёнка»), иначе, все эти педагогические усилия будут разбиваться как об стенку.
Исследования однояйцевых близнецов, разлученных в младенчестве, показывают, что роль наследственности в педагогике определённо принижается, и всё исправить (как впрочем и испортить) воспитанием нельзя. Нередко такие близнецы, с младенчества живущие в разных странах, ведут себя, как неразлучно выросшие в одной семье. Это принижение роли наследственности в мировой, а особенно в марксистской педагогике восходит к утопическим и идеалистическим представлениям гуманистов прошлого — предтечей марксизма.