Она удивленно округлила глаза.
– Прямо сейчас?
– Ты же знала, что я сижу в ванне. – Эллиот не собирался ее отпускать. – Как ты думаешь, зачем я начал их расстегивать?
Он провел рукой вдоль планки, нашел мокрый след от ее ладони. Плечо, в том месте, куда он клал голову, тоже было темным от воды.
– А ведь я уже вымокла с ног до головы.
Джулиана расстегнула две верхние пуговки на лифе, и Эллиот почувствовал, как вернулось возбуждение. Еще более сильное, чем раньше.
– Встань, – сказал он. – Разденься для меня. Мне хочется на тебя посмотреть.
Она покраснела, но поднялась, поиграла пуговичкой.
– Только очень порочная женщина делает такие вещи.
– Порочная, это если мужчина ей не муж, – возразил Эллиот. Он закинул руки за голову. Теперь кровь в жилах стала горячее, чем вода в ванне. – Но ты и так порочная, девочка моя. Уселась мужчине на колени там, в часовне, и предложила жениться на тебе.
– Все было не совсем так.
– Я это так запомнил, любимая. Начинай.
Он снова положил руки на края ванны, но в этот раз они были расслабленными, теплыми.
Недолго поколебавшись, Джулиана расстегнула следующую пуговицу на лифе. Под ним оказался полотняный чехол корсета, украшенный бантиком, что очень шло ей. Эллиот видел, как трепещут ее пальцы, пока она расстегивала лиф до низа.
– Снимай, – сказал он.
Стянув лиф, Джулиана повесила его на стул. Теперь руки у нее оголились, корсет поддерживал грудь и утягивал талию.
– Продолжай, – сказал Эллиот.
Джулиана вспыхнула. Краска залила не только щеки, но и шею. К десяти веснушкам на носу добавились веснушки на шее, а потом между грудей. Краска только подчеркнула их.
Джулиана расстегнула крючки на корсете, а потом потянулась за спину, чтобы распустить шнуровку. Операция завершилась успешно, и Джулиана с облегчением вздохнула. Под корсетом оказалась комбинация.
– Юбки тоже снимать? – спросила Джулиана, откладывая корсет в сторону.
– И нижнюю юбку, и все, что под ней.
– Мне приходится надевать под нее хотя бы маленький турнюр, иначе одежда будет висеть мешком. – Джулиана расстегнула крючки, распустила завязки на талии и откинула юбку. Развязала нижнюю юбку и, когда она вместе с турнюром упала на пол, перешагнула через них.
Теперь на ней почти ничего не было, за исключением комбинации с панталонами, чулок и туфель на низком каблуке. Она потянулась к застежке на комбинации.
– И это снять?
Эллиот неожиданно вспомнил, как еще совсем зеленым юнцом, возвращался в Индию после короткой отлучки. Корабль сделал остановку в Марселе, и он вместе с сослуживцами, сойдя на берег, отправился в кабаре. Там на сцене лихо отплясывали молодые дамы в совершенном неглиже, выкрикивая время от времени: «Что нам еще с себя скинуть, месье?»
В мимолетном видении вульгарной греховности эротики не было ни на гран в отличие от Джулианы, стоявшей перед ним в одной комбинации и стыдливо спросившей: «И это снять?»
– Только чулки и туфли, – сказал Эллиот. На него вдруг сошли мир и покой. Это, правда, не относилось к его фаллосу, который возбужденно торчал, как майское дерево. Кстати, а что это дерево символизирует?
– Ах да. – Джулиана скинула рабочие туфли и стянула с себя чулки.
– Этого достаточно. Иди ко мне.
Она нерешительно направилась в его сторону. Сделала один шаг, другой, третий…
Эллиот потянулся к ней, обнял за талию, привлек к себе.
Промокнув, Джулиана даже не пискнула. Наоборот, засмеялась.
Ее смех дорогого стоил. То, что она смеялась рядом с ним, было несравненно лучше, если бы она молча принимала его ласки.
Эллиот затащил ее в ванну, посадил на себя – член торчал все так же упрямо – и замкнул объятия.
Джулиана прильнула к нему и решила, что мокрый Эллиот представляет собой роскошное зрелище. От воды у него слиплись ресницы, а волосы стали цвета темного золота. Из-под ресниц на нее смотрели ясные серые, почти серебристые глаза. Ее бросило в жар даже в остывающей ванне.
Брызги покрывали его плечи, вода копилась в ямке у основания горла, стекала вдоль линий татуировки. Волосы на груди влажно курчавились, из золотых превратившись в черные.
Большие руки прошлись по мокрой комбинации. Он погладил Джулиану по спине, подержал за талию, потом руки поднялись к груди. У него были утомленные от бессонницы глаза, но прикосновения оставались уверенными и сильными.
Эллиот взял ее лицо в ладони и слегка закинул ей голову назад. Он поцеловал Джулиану, снимая языком капли воды с губ.
Она, едва коснувшись, лизнула его в скулу. Джулиане понравилось, как от этого прикосновения краска вернулась на его загорелую кожу.
Джулиана промокла насквозь, комбинация плотно облепила все тело, тонкая ткань не скрывала ничего.
Эллиот положил руки на груди, наслаждаясь при этом тем, как твердые соски упираются ему в ладони. Он неторопливо и размеренно целовал ее, как целует мужчина, который растягивает удовольствие.
Он был возбужден, что было отлично видно по вздыбившемуся члену. Джулиана потерлась об него, и ей понравилось возникшее ощущение.
– А ты шалунья! – шепнул Эллиот.
Его руки скользнули вниз, вдоль ее талии. Подцепив панталоны, он стянул их с нее и отбросил в сторону. Те влажно шлепнулись рядом с ванной.
Ему не хватало здесь места, чтобы заняться с женой любовью. Эллиот снова поцеловал ее, слизал воду с ее губ, заставил их раскрыться и вошел в нее языком. А она гладила его по влажным плечам, по скользкой спине, прижимаясь к нему и наслаждаясь поцелуем.
Руки Эллиота вдруг оказались повсюду – на ее бедрах, на ягодицах, на талии, на груди. Эллиот целовал жену со страстью, его губы были ласковыми и настойчивыми.
Он поднялся, держа ее на руках. Вода хлынула с них назад в ванну, растеклась по полу. Стянув с нее комбинацию, Эллиот прижал Джулиану к себе мокрую и нагую.
И не переставая целовать, подхватил жену под ягодицы, сцепив ее ноги у себя на талии. Снизу ее подпирала его возбужденная плоть. Потом Эллиот вышел из ванны.
Глава 18
До кровати было всего два шага. Эллиот осторожно положил Джулиану на спину и накрыл своим телом, теплым и влажным.
Он, не останавливаясь, продолжал целовать ее. Раздвинул ей ноги. Мозолистые ладони царапнули кожу. И резко вошел в нее.
Очень скоро от их тел простыня под ними стала влажной. Эллиот размашисто работал бедрами, его глаза потемнели. Он любил Джулиану так же жадно, как и целовал.
Еще несколько толчков бедрами, и для нее все закончилось, Джулиана закричала от полноты души. Эллиот продолжал любить ее. Его взгляд стал тяжелым. И он тоже достиг своего пика. Подмяв ее под себя, Эллиот провалился в неподвижный сон.
Когда Джулиана проснулась и рискнула спуститься вниз, дом снова был полон мужчин, которые вернулись, чтобы провести второй день за ремонтом замка Макгрегора. Она услышала их голоса еще в кровати, где лежала в обнимку с Эллиотом. Поэтому, прежде чем выйти к ним, привела себя в порядок перед зеркалом, тщательно уложила волосы и переоделась в другое платье, на котором не было и намека на влажные следы от воды, до сих пор не высохшей на полу.
Раскинувшись на спине, Эллиот наблюдал за ней. Простыня провисла на бедрах. На его губах играла улыбка, откровенно греховная.
– Давай-давай, – сказал он, когда Джулиана замешкалась, – возвращайся к списку своих дел.
Она улыбнулась ему в ответ. Ее тело было полно ощущения счастья. И она ушла.
На лестнице ей встретился Махиндар. Тот направлялся к Эллиоту. Судя по всему, индиец чувствовал, когда Эллиот нуждался в нем.
Джулиана остановила его на площадке.
– Махиндар, – сказала она, – спасибо вам. За все, что вы сделали.
Индиец удивленно заморгал.
– Я еще только начал, хозяйка. Сегодня столько дел впереди.
– Я об Эллиоте. За то, что вы ухаживали за ним. За то, что заботились о нем. Вы ведь могли этого не делать.
Махиндар покачал головой.
– Ему требовался уход. Ему до сих пор требуется внимание. Когда мы обнаружили сахиба полумертвым от жажды и солнца, он всего несколько миль не дошел до своего дома. Мы принесли его домой. И не дали ему умереть.
– Никто бы не сделал большего.
– Меня так воспитали – всегда оказывать помощь несчастным. Так случилось, что сахиб оказал мне огромную услугу. Он забрал меня у человека, который издевался надо мной. – Махиндар улыбнулся. – Он даже ударил того человека по лицу. Моей жене это очень понравилось. Но мы в любом случае помогли бы сахибу. Он в полном смысле слова прекрасный человек.
– Я всегда так к нему относилась. – Джулиана помолчала. – Вам что-нибудь известно о том, как ему удалось вырваться из того ужасного места, где его держали?