Ведь он не главный редактор, а лидер российского общества.
Отвод и опровержение
Чтобы победить в споре, вы должны доказать неправоту своего противника. Для этого есть два способа: опровергнуть или отвести его утверждение. Опровергнуть, в случае «спора для победы», значит не доказать ложность его тезиса, развеяв все сомнения, а лишь создать у противника и/или слушателей впечатление, что он ложный. Впрочем, вы можете и показать его несомненную ложность. Например, если противник утверждает, что купание в проруби полезно для здоровья, в ответ можно предъявить множество фактов обратного. А можно уверенно заявить: «Ученые доказали, что это вредно», – хотя вы и слыхом не слыхивали о научных исследованиях на эту тему. И это в глазах слушателей тоже будет опровержение.
Вы должны доказать неправоту своего противника. Для этого есть два способа: опровергнуть или отвести его утверждение.
Отвод, в отличие от опровержения, не показывает ложность тезиса противника, а отвергает сам тезис. Например, студент задает преподавателю вопрос, а тот отвечает: «Это выходит за рамки темы нашей лекции», – этим он отводит вопрос. Возможно, преподаватель просто не знает ответа, но это уже за рамками вопроса об отводе.
Вот и все, что необходимо было сказать о полемике в целом. Пора перейти к наблюдению стратегий Путина.
Стратегия 1 «Почему на Западе так плохо относятся к России»: как разгадать скрытое в словах соперника утверждение и достойно ответить
Чему вас научит эта стратегия:
□ подводить слушателей к нужному вам выводу;
□ распознавать скрытый в словах соперника тезис;
□ опровергать этот тезис, не озвучивая его;
□ применять в полемике 5 новых эффективных техник и 2 приема.
Следующий вопрос был задан Путину на Большой пресс-конференции[29] корреспондентом ИТАР-ТАСС К. Каминской:
Каминская: Владимир Владимирович, за 8 лет у вас было 170 зарубежных поездок. Как за это время изменилось отношение к России за рубежом, и почему, на ваш взгляд, на Западе так плохо относятся к России? Журнал «Тайм» выбрал вас «человеком года»…
Путин: …и вы считаете, что это признак того, что плохо относятся?
Каминская: Мне интересно, вас это порадовало или же насторожило, потому что существуют два различных образа у Путина: в западных СМИ и в российских. Как вы вообще относитесь к тому, как вас преподносят в западной прессе, что о вас пишут?
Давайте рассмотрим вопросы журналистки. Она выстреливает целой обоймой: как за 8 лет изменилось отношение к России на Западе? Почему там «так плохо» относятся к России? Почему существует два различных образа Путина? Кажется, что перед нами серия небрежно заданных, но довольно невинных и логически не связанных вопросов, стремящихся прояснить некую ситуацию. Но, как известно, настоящее мастерство часто кажется неумением или небрежностью, вспомнить хотя бы замечания профанов перед картинами великих художников-авангардистов: «И я бы так нарисовал». Ну что ж, попробуйте…
Именно благодаря нечеткости формы скрытое содержание исподволь воздействует на слушателей, бьет не в сознание, а в подсознание.
В действительности, в этих на первый взгляд неряшливых вопросах зашифровано очень четкое утверждение. Именно благодаря нечеткости формы скрытое содержание исподволь воздействует на слушателей, бьет не в сознание, а в подсознание. Задача умелого спорщика – это утверждение расшифровать и дать ему достойный ответ. Как мы увидим, Путин достаточно успешно справляется с этой задачей.
Так уж устроен человеческий ум: дай ему пару даже несвязанных утверждений – и он непременно сделает из них какой-нибудь вывод.
Итак, что же на самом деле хочет сказать журналистка? Попробуем представить себя на месте Путина и реконструировать ход его мысли:
– Прежде всего, – вероятно, думает Путин, – я должен спросить себя: «С нами эта дама или против нас?» – одобряет ее вопрос мою деятельность или порицает? Чувствую – не одобряет. Но что в ее словах подтверждает это ощущение? Видимо, вот это: «на Западе так плохо относятся к России». Доброжелательно настроенный человек так бы не сказал, не стал бы абсолютизировать и постарался бы смягчить свое, пусть даже справедливое утверждение, сказав, например: «Определенные западные круги плохо относятся к России», или нечто подобное. Итак, мой первый вывод: журналистка настроена против меня.
– Что же она хочет сказать? – рассуждает он далее. – Кажется, наговорила всякой всячины без явной логической связи, но на самом деле она использует известный риторический прием: приводит утверждения, или посылки, но сама не делает из них вывод, оставляя эту задачу слушателям. Так уж устроен человеческий ум: дай ему пару даже несвязанных утверждений – и он непременно сделает из них какой-нибудь вывод. Например, если человеку сказать:
1) «Здесь грязно», и 2) «Вы здесь давно сидите», – он услышит: «Здесь грязно из-за вас», – и возмутится: «На что это вы намекаете?!» А если сказать: 1) «К компании N плохо относятся журналисты», 2) «Ее директор часто встречается с журналистами», – слушатели поймут это как: «Журналисты плохо относятся к компании из-за ее директора».
Каминская использует особый вид загадки[30]:
Техника 1. «Рядом – значит, вместе». Спорящий делает ряд утверждений, подталкивающих противника или слушателей к нужному выводу, но сам вывод не озвучивает. И самое главное, при этом он не показывает логическую связь между своими утверждениями – зачастую логической связи между ними и вовсе нет (как в заданном Путину вопросе), но слушатели автоматически делают из них нужный ему вывод. В нашем случае журналистка говорит Путину: 1) Вы часто бываете на Западе, 2) на Западе о Вас сложилось отрицательное представление, 3) на Западе к России относятся плохо. Следовательно, решает слушатель, на Западе плохо относятся к России из-за Путина. Именно эта мысль и «зашифрована» в словах Каминской.
Проницательный читатель может возразить: Каминская прямо не утверждает, что образ Путина на Западе – отрицательный. Однако, как и многое другое, это утверждение «зашифровано» в ее словах. Каминская намекает. Тот, кто читает западную прессу, хорошо знает, что многие на Западе от Путина отнюдь не в восторге, сразу поймет намек. Тому же, кто знаком лишь с российскими СМИ, прекрасно известно, что образ Путина исключительно положительный. А если на Западе и в России, по словам Каминской, «существуют два различных образа у Путина» – то есть два образа противопоставлены, – каков же западный образ, если российский – хороший?
– Итак, – решает Путин, – Каминская подталкивает слушателей к выводу «на Западе к России плохо относятся из-за Путина», но я не могу в ответ атаковать этот тезис, поскольку он не был сформулирован явно. Озвучив его, я сам положу голову на плаху – слушатели сразу решат, что я с ним в чем-то согласен, и в дальнейшем мне придется их в этом разубеждать. Поэтому я должен опровергнуть или отвести посылки, на которых основан этот вывод: 1) на Западе плохо относятся к России и 2) на Западе плохо относятся к Путину.
Давайте посмотрим, как Путин справляется с этой задачей и какие техники использует в своей контратаке на вопрос журналистки.
Контратака, эпизод 1. Отвод «зашифрованного» утверждения о том, что на Западе у Путина сложился отрицательный образ
На данном этапе контратаки Путину требуется либо отвести, либо опровергнуть тезис Каминской о его отрицательном образе на Западе. Он выбирает отвод, то есть показывает, что этот тезис совершенно не важен и поэтому должен быть отвергнут. Ведь как мы уже показали, моделируя «логику Путина», чтобы опровергнуть этот тезис, необходимо его озвучить, а это ему совершенно невыгодно.
Суть техники в том, чтобы вывести из утверждения противника неприемлемые следствия. Ведь если следствия неприемлемы, неприемлемо и само утверждение.
Техника 2. «Неприемлемые следствия». Суть этой техники в том, чтобы вывести из утверждения противника неприемлемые следствия. Ведь если следствия неприемлемы, неприемлемо и само утверждение – любой из нас откажется от самого аппетитного блюда, узнав, что в нем может быть яд. То есть нужно показать, что утверждение вашего противника «ядовито».
Вот простой пример использования этой техники. Начальник распекает подчиненного за то, что тот не позвонил клиенту. Подчиненный отвечает: «Вот вы говорите, нужно позвонить клиенту. А он в совсем плохом настроении: вчера умерла его любимая собака. Стань мы надоедать ему своими звонками, он бы на нас разозлился и, возможно, отказался бы с нами работать». «Да, – соглашается начальник, – лучше позвонить ему через пару дней». А подчиненный потирает руки.