Сперва мальчик не придал этому значения, тем более что жеребенка вроде бы ничего не беспокоило; но бугорок увеличивался с каждым днем, так что Дик встревожился и попросил совета у отца.
- Похоже, как если бы у теленка резались рожки, - объявил тот, но совета никакого не дал. Да и что он мог присоветовать, если за всю свою фермерскую жизнь ничего подобного не видел?
Но, сам того не зная, отец Дика попал в самую точку: спустя несколько дней на свет показался кончик рога, и, убедившись в этом наверняка, Дик от души пожалел жеребенка.
- Бедняга Доббин, - вздохнул Дик, - ну и нелепо же ты будешь выглядеть с этим рогом! Тебя просто засмеют. Но не переживай, мы с тобой все равно останемся друзьями. - И мальчик потрепал жеребенка по холке.
Однако здесь Дик ошибся: ничего нелепого в облике жеребенка не было, несмотря на рог. По мере того как Доббин подрастал, подрастал и витой серебряный рог во лбу, и примерно в это же самое время Дик заметил, что и копытца у Доббина тоже цвета весьма странного: сверкают серебром под стать рогу. И вот, наконец, настал день, когда всем обитателям фермы стало ясно: тощенький Диков жеребенок вырос в великолепного единорога.
- С виду-то он, может, и раскрасавец, - ворчал отец Дика, - да только нам что с того пользы? Я ни пахать на нем не могу, ни в телегу запрячь: ноги-то у него - для верховой езды. Но кто захочет ездить верхом на единороге? Никто такого скакуна не наймет.
Но Дик все холил своего единорога до снежной белизны, и расчесывал шелковистую гриву и хвост, и начищал серебряный рог и копыта, так, чтобы слепили глаз. А однажды, когда поблизости никого не случилось, а у юноши выдалась свободная минутка, Дик вывел единорога в поле - поглядеть, не удастся ли его объездить. И поскольку единорог знал, что Дик ему друг, он позволил мальчику усесться к себе на спину, и очень скоро, вознаграждая его терпение, рысью понесся в обход поля. С той поры Дик выезжал в поля верхом на единороге при любой возможности; после игры на свистульке, эти прогулки стали любимым его развлечением.
Каждый день, закончив работу, Дик, ежели уж не играл на свистульке, то катался на единороге, а ежели не катался на единороге, уж непременно играл на свистульке. А иногда он умудрялся делать и то, и другое одновременно, и единорог, в отличие от всех прочих обитателей фермы, нимало не возражал против немелодичных рулад Дика.
Дик нарадоваться не мог на единорога, а вот отец и мать его ворчали с утра до ночи.
- Он зря занимает место в стойле, - говорил отец.
- На что он годен? - спрашивала мать.
- Он ест хороший овес, - жаловался отец.
- От него никакого прока, - говорила мать.
А Дик молчал. Но про себя думал: "Доббин красив. Зачем ему еще и пользу приносить?"
И вот, как-то раз, летним утром спозаранку, когда оба родителя одновременно разозлились на сына, отец объявил:
- Надоел ты мне со своим единорогом. Забирай-ка эту скотину и продай ее. Я не намерен больше тратить тяжким трудом заработанные деньги на то, чтобы кормить бесполезную животину.
- Уведи его и продай, - подхватила мать, - а пока не купят, домой не приходи!
- И смотри, возьми хорошую цену, - предупредил отец. - Вечно ты по своей бестолковости разбазариваешь добро: так вот на сей раз не вздумай!
- И принеси деньги домой: уж больно мы на его содержание потратились! - потребовала мать.
- Изволь продать его за десять золотых, - заявил отец.
- Десять золотых, или домой можешь не возвращаться, - подхватила мать.
Дик не отозвался ни словом, но отправился в конюшню и вычистил единорога.
- Пойдем, Доббин, - печально проговорил мальчик и повел его на ярмарку.
На ярмарке Дик и единорог тут же привлекли к себе внимание. Весь день вокруг них толпились люди: переговаривались, восхищались, задавали вопросы.