— А как так получилось, что тебе — борэлю, разрешили жениться на дочери киль-эреля? Я же ничего не попутала, киль-эрель это более высокий титул?
— Вальдор, я должен отвечать?
Валь покосился на меня. Я округлила глаза, всем своим видом показывая, что умру от любопытства, если мне на вопрос не ответят.
— Ответь, — решил Вальдор.
— Лиафель не умеет петь.
— И что? — удивилась я.
— У эльфов идеальный слух. Его отсутствие — это изъян. Поэтому киль-эрель Залеска был не против, когда я попросил позволения ухаживать за его дочерью.
— Понятно. Ее просто больше никто не хотел, — сделала я вывод и не удержалась, съехидничала, — Лиафелька у вас вроде как ущербная получается. Валь, тебе подсунули второсортный товар!
— Сама ты ущербная! — сорвался Налиэль, — недалекая пустышка, без единой мысли в голове! Тебе ли говорить о…
— Хватит, — перебил Лин, — Лиафелька твоя — вот кто недалекая пустышка, если додумалась на Шеоне свою злость срывать. Вон пошла бы лучше правителю вашему или папочке своему «огненной лилией» врезала за все хорошее.
— Чтобы ты понимал, мальчишка! — с горечью проговорил Налиэль и отвернулся.
ЛинАга, типа гордый весь такой из себя капитан зеленой гвардии… или как там его правильно? Сидит тут жертву из себя строит. Не понимаю, что им с Лиафелью мешало сказать твердое «нет!» правителю и папаше, киль-эрелю этому чокнутому? Додуматься же — подложить свою замужнюю дочь под Вальдора! И Наливай тоже хорош — как молчаливый ослик позволил втянуть жену в такое безобразие.
Стоп! А как же Шеон? Ему же Дана нравится и явно не как сестра. Надеюсь, он не очень сильно влюблен, и новость не будет для него большой трагедией.
Смотрю — Вальдор тоже как-то сник. Сидят такие с Наливаем, оба грустные. Мужья одной жены. Смешно даже… было бы, если бы не было так грустно.
— Лин, я просил Юсара позвать. Почему ты до сих пор здесь? — вдруг рявкнул Вальдор и в очередной раз потер виски.
— Он тебе гонец золотая пятка, что ли? — возмутилась мать.
— Да я позову, мне не трудно. Но ты, Валь, мог бы сразу уточнить, что это я за ним должен сбегать.
— Простите, Ваше величество, я за магом Вадика послал, но, наверно, он не может его разыскать, — покаялся Сурик, который так притих рядом со своими инструментами, что я и забыл о его присутствии.
— Лин, поищи сам. Пожалуйста, — тихо проговорил Вальдор.
— Уже утро, Юсар в это время в больнице. Я приведу его, — решила Саффа и исчезла.
— И все-таки, Наливай, ты либо размазня, либо что-то имеешь с того, что сдал свою жену в аренду другому, — заявила мать.
Да уж. Провоцировать она умеет.
— Я не мог не подчиниться своему правителю! А Лиафель не могла ослушаться отца! Ей было всего сорок!
— Вот тебе раз! Так ты женился на несовершеннолетней! — умилилась мать.
— Дусь, у эльфов это допустимо, — вступился за Налиэля Вальдор.
Мать хотела что-то еще этакое ляпнуть, я по ее лицу это видел, но появление Саффы с Юсаром ей помешало.
— Вылечи его, — распорядился Вальдор, указав на эльфа.
— А как же Вы, Ваше Величество? — заботливо спросила Саффа.
— А я, пожалуй, другим способом свою головную боль полечу, — король грустно усмехнулся, — мне, как никогда, хочется напиться.
— Хорошая идея! Зулкибарское вино пятнадцатилетней выдержки и гномья водка — это то, что нам надо! — оживилась мать.
Вальдор отдал распоряжения по поводу Налиэля, и они с мамой телепортировались. Скорее всего, в королевский кабинет. Валь там держит небольшой запас спиртного.
— Огненная лилия? — проворчал Юсар, водя руками над продолжающим безучастно кутаться в простыню Налиэлем, — кто это постарался? Саффа, ты что ли?
— Я тебе за такие предположения в глаз дам, — пообещал я.
— Ты можешь, — среагировал Юсар.
— А то! — я обнял Саффу за талию и поинтересовался, — как ты собираешься нашего Наливая обезвредить?
Волшебница улыбнулась, высвободилась из моих объятий и подошла к эльфу.
— Борэль, я хочу предложить Вам выбор. Либо я лишаю Вас голоса, либо Вы поклянетесь, что не будете колдовать.
— Всегда? — мрачно уточнил Налиэль. Не нравится мне его настроение. Такое впечатление, что ему стало плевать, что с ним будет.
— Нет. Как только будет можно, я освобожу Вас от клятвы, — пообещала Саффа.
— Хорошо, я согласен.
Клятву Наливай принес по всем правилам, даже не пытаясь хитрить. Я видел, что помимо обычного заклинания, которое применяется при клятве, Саффа на эльфа еще что-то повесила. Иномирское наверно. Если Наливай решит клятву нарушить его ждет очень неприятный сюрприз, не имеющий ничего общего с обговоренными последствиями нарушения клятвы.
Потом появился Сурик со стопкой одежды, вежливо взял эльфа под руку и, пояснив, что проводит его до камеры, увел.
— Ну что, пошли, птичка моя, — предложил я, — нам не мешало бы отдохнуть.
Саффа возражать не стала. Вот и правильно. Кажется, благодаря Наливаю она забыла, что злится на меня из-за Ларрена.
Глава 18
ВальдорВелю долечить Налиэля, вернуть ему одежду и отвести этого товарища по несчастью в камеру. Можно даже в мою любимую. Предварительно объясняю Саффе, что она должна придумать, как бы его обезвредить, не лишая его рта.
— Пошли, что ли, Дуська, зальем мое горе, — предлагаю я, беря княгиню под руку.
Дульсинея кивает, и спустя пару секунд мы оказываемся в моем кабинете. За время моего отсутствия здесь успели убраться.
— Закусывать будем? — деловито интересуется Дуська.
Уверенно качаю головой.
— Нет, не стоит переводить хороший напиток зря.
— А мож еще кого-нибудь позовем?
Смотрю на нее, как на дуру.
— Дусь, я тебе напиться предлагал или вечеринку устроить? Сядь ровно и не мельтеши. Ты что будешь? Водку или вино?
Дуська задумывается на мгновенье, после чего решительно сообщает:
— Тогда водку.
— Ну, и я тоже.
Княгиня расширяет глаза.
— Ты-то с каких пор? Ты же ее на дух не переносил.
— Я и сейчас ее не люблю. Но для наших целей она подходит лучше всего. Проблема только в том, что здесь я ее не держу.
— Я знаю, где она есть, — ухмыляясь, произносит Дуся, и тут же передо мной появляется бутыль литров так на пять. Запотевшая.
— Я так понял, мелочиться мы не будем, — задумчиво проговариваю я, и достаю из ящика стола рюмки.
— Угу. Наливай.
Непроизвольно вздрагиваю. Дуська бросает на меня понимающий взгляд и поправляется:
— Лей, короче.
Гномья водка, надо сказать, гадость несусветная. До появления у нас Дульсинеи люди ее не употребляли. Аристократы уж точно. Считалось, что она ядовита.
Одним махом вливаю в себя пятьдесят грамм жидкости.
— Повторим! — велит Дуська.
— Не проблема.
Спустя полчаса мы сидим, обнявшись. Дуська рыдает, вытирая время от времени нос рукой.
— Платок возьми, — предлагаю я, — а то ты выглядишь не… не… ну как же это?
— Несексуально? — жалобно всхлипывая, интересуется Дуська.
— Нет. Нужна мне твоя сексуальность! Неэстетично, вот.
— Ваааль, — ревет княгиня, — от меня муж ушел!!!!
— Куда? — удивляюсь я.
— В Эрраде! Ночью лежал себе, засранец этакий, в кровати, а потом говорит «Я в Эрраде!» и ушел.
Я ее легонько хлопаю по спине.
— Это, — говорю, — ерунда. А мне вот Наливая жалко. Жил себе эльф, никого не трогал, детишек воспитывал. А его хлоп!
— Мне его тоооже жааалко! А ты его к Сурику отправиииил!
— Да, отправил. А если бы не отправлял, мы бы не узнали, что его можно пожалеть. Он же не пришел. Не рассказал. Вот почему он просто к нам не пришел?
— Даааа, а они его ножницами — чик! — плачет Дуся.
Я от подобного заявления даже трезвею, кажется, и стараюсь не дать своей фантазии показать в подробностях — что именно «чик». На всякий случай, уточняю:
— «Чик»?
— Да, — рыдает Дуська, — волосы чик!
Облегченно вздыхаю, а потом озадачиваюсь.
— Погоди, — говорю, — предметница. Я когда пришел, эльф весь в крови был. Причем здесь стрижка?
— Ну и что?! Юсар его вылечил. А такую гриву знаешь, сколько отращивать надо?!
Невольно провожу ладонью по своим коротко остриженным волосам. Никогда не задумывался над тем, сколько их нужно отращивать, чтобы они превратились в гриву. Меня и так все устраивало. Хотя в моем лично случае мои жесткие кудрявые волосы превращаются не в гриву, а в копну сена. Был у меня как-то такой печальный опыт. Нет уж, лучше быть лысым, чем кучерявым.
— Он такой был красивый! — продолжает Дуся, комкая платок.
— А я, значит, некрасивый? — грустно спрашиваю я.
Дуська пытается сфокусировать взгляд на моем лице, после чего изрекает:
— Ты тоже красивый. Только вредный.