Но я в это время заглянула за небольшую дверцу, которую частично скрывал шкаф и за которой – о чудо! – обнаружились бочка с еще теплой, набранной, видимо, вон из того шланга водой и небольшое сиденье с дыркой – понятно для чего.
– Так, я пошла мыться, – быстро сориентировалась моя особа, спешно ища халат и полотенце.
– Я тоже хочу! – заверещал Коша и нагло проскочил мимо меня, махая крыльями и собираясь влететь в бочку первым.
Но я ухитрилась поймать его за хвост, и беспрестанно вопящий и жутко обиженный дракоша был выставлен за захлопнувшуюся прямо перед его носом дверь. А я зажгла над головой небольшой разноцветный шарик, дающий немного света и опасно вихляющий из стороны в сторону, стянула с плеч свои серые, заношенные вещи и, постанывая от наслаждения, залезла в деревянную бочку, закатывая глаза и нащупывая мыло левой рукой.
Вернувшись в комнату, я обнаружила, что маленький проходимец уже спит, вытянувшись поперек кровати кверху пузом и изредка похрапывая. Я ухмыльнулась и, вытирая волосы пушистым полотенцем, села рядом. Коша всхрапнул и дернул правой лапой.
Стук в дверь развеял его счастливые сновидения. Спросонья он не сразу понял, что происходит, резко вскочил с криком: «Ди, смываемся, нас нашли!» – и рванул к окну на бреющем полете. Если бы я не успела поймать его за хвост, он бы точно врезался в раму, не вписавшись в оконный проем. Лежа у меня на руках, он, ошалело моргая, оглядывался по сторонам, приходил в себя и вспоминал, где мы и кто мы теперь.
– Ну что, угомонился?
Он сосредоточенно кивнул. В дверь опять постучали, уже громче и более нетерпеливо.
– Я открою, – бросив дракошу обратно на кровать, заявила моя светлость.
Коша что-то бурчал о наглых и чересчур настойчивых посетителях, которым давно пора кое-что поджарить. А за дверью стояла радостно улыбающаяся Ада. Вновь ее голову пышным ореолом окружала копна золотистых волос, изумрудные глаза сверкали, а белоснежный жемчуг зубов обрамляли алые кораллы губ. Я не поэт, но меня в тот момент посетило отнюдь не самое благородное чувство банальной зависти. Я угрюмо уставилась в висящее неподалеку овальное зеркало и ужаснулась. Там стояло нечто с тонким носом, высокими скулами и болотными глазами (при наличии воображения в темноте и издали они казались загадочно-зелеными), на голове косил на правый бок колтун черных как смоль волос. А отнюдь не алые, а скорее малиновые губы обрамлял… кхм… кариес!
Мое самолюбование нагло прервали, попросту отпихнув меня в сторону. Адка залетела в комнату, тут же плюхнулась на постель, придавив хвост удивленному дракончику, и заткнула вопящего Кошу небольшим яблоком, сунутым прямо в пасть. Коша подавился воплем, с трудом достал свой помятый хвост из-под девушки и хмуро зачавкал фруктом, оценивая нанесенный ущерб.
– Ну ты как, готова? Нам еще в библиотеку надо заскочить, потом на чердак, там висит расписание и расположен гардероб…
– То есть как? – Я с трудом нашла под столом обгрызенный кем-то табурет и с опаской на него села. Табурет огорченно скрипнул, но выдержал мой вес-Гардероб ведь должен быть внизу или я чего-то не понимаю?
Ада хихикнула и сунула мне в руки еще один червивый плод. Я тут же его надкусила и встретилась взглядом с офигевшим от такой наглости червяком. Он судорожно попытался втянуться в яблоко, но я уже его выронила, давясь полупроглоченным куском. Еле откашлялась.
– Нет, все правильно, – наблюдая за моими мучениями, сообщила Ада, – просто, переобуваясь внизу и переодеваясь наверху, ты десять раз подумаешь: а стоит ли хранить верхнюю одежду так далеко от входа? А значит, и нагрузки на раздевалку меньше.
Я усиленно давила пищащего от ужаса червяка, давно покинувшего яблоко и теперь извивавшегося на полу. Коша с Адой сосредоточенно сопели, наблюдая за процессом. О раздевалке мы временно позабыли.
Но вот наглый червь раздавлен, и я, пыхтя от удовольствия, гордо огляделась, ожидая похвалы.