– Господи, да мы разбились в лепешку!
– Пожарная бригада, немедленно в главную карусель. Пони? Рыжий Пони, где ты!
И вновь какой-то треск, невнятные голоса.
– Немедленно в главную карусель! Слоны и лошади разбежались из клеток и всё крушат на своем пути. Пожарная бригада, какого черта вы тянете резину?! Живо тушите огонь в карусели!
Слоны. Кажется, упомянули слонов. И пожар.
Человек поднял руку. Во всем теле ощущалось какое-то онемение. В его сознании начали постепенно всплывать обрывки воспоминаний. Слоны. Нужно спасать слонов.
– А как с атмосферой ?
– Какая, к черту, разница? Ну не будет там воздуха, и что? Все дружно подохнем! Главное, что мы здесь задыхаемся. И если Хартфорд не откроет глаза, мы тут скоро и спички не сможем зажечь. Живо включайте вентиляцию! Дышать невозможно!
– Вот это посадочка, Комета!
– Идиот, попробовал бы ты посадить эту посудину. У нее угол посадки как у кирпича.
– А я и говорю, что мы еще удачно приземлились.
– Черт побери, куда надевались все остальные?
– Попробуй по радио. Нет, погоди! Это чьи позывные?
– Это «Барабу», шкипер! Корабль потерял управление. Он опустился в атмосферу. Сигнала нет.
Голоса. Мужчина приподнялся с койки навстречу голосам. Но те пропали. Полная тишина. Он почувствовал на лице легкое дуновение воздуха и сделал жадный вздох. Глоток. Еще глоток. Сознание слегка прояснилось, и он увидел, что перед пультом управления шаттла, подобно статуям, стоят члены его экипажа.
– Ты, Комета. Что это?
Старший пилот третьего шаттла обернулась в его сторону. Похоже, она не замечала, что со лба у нее капает кровь.
– «Барабу». Его больше нет. Мы едва не погибли вместе с ним.
Комета кивнула в сторону другого члена экипажа:
– Надо связаться с другими шаттлами. Эй, все, кто нас слышит! Говорит шаттл! Где вы? – Комета немного подождала, а затем повторила обращение: – Говорит шаттл номер три. Ответьте, кто слышит нас.
Мужчина потер глаза, присел на койке и посмотрел на старшего пилота:
– Что-то говорили о слонах.
Комета Хана Санаги присела рядом с ним на корточки:
– Здоровяк, знал бы ты, что там происходит. Заклинило дверь. Слоны совсем свихнулись и крушат все на своем пути.
Пилот поднялась и накинулась на членов экипажа, столпившихся у приборной доски:
– Где эти чертовы пожарные?
– Забудь о них.
– Что-нибудь слышно от других шаттлов?
– Пока ничего.
Здоровяк Вилли поднялся на ноги, придерживаясь за спинку кушетки. Неожиданно раздался оглушительный треск.
– Эй, это номер десять! Первый, четвертый, пятый и девятый находятся в пределах видимости друг друга близ обширного водного пространства. – Кто-то из членов экипажа быстро заговорил в микрофон дальней связи. – Нас тут здорово покорежило. Врезались в какую-то гору. От других что-нибудь слышно?
Вилли прищурился, глядя в иллюминаторы капитанского мостика. В них виднелось ослепительное небо, пышная зелень деревьев и горный хребет.
Снова раздался треск радиопомех.
– Подождите! Мы получили устойчивый сигнал от номера шесть. Он видит номер восьмой. Восьмой не видит девятого, но между ними хорошая радиосвязь. Номер два? Где вы? – Молчание. – Кто-нибудь получил сигнал от второго? А от седьмого? – Треск, отчаявшиеся голоса и вновь молчание. – Ладно, давайте поразмыслим, как далеко нас разбросало друг от друга и что нам теперь делать?
На кушетке лежал длинный стек с золотым наконечником. Здоровяк Вилли взял его и, пошатываясь, вышел через Дверь командного отсека в темный коридор. Ну и вонь! Пахло жженой изоляцией, перегретой гидравлической жидкостью, но все эти запахи перебивал тошнотворный запах горелого мяса.