- Я не трус, - заявил Ричиус. - Но если Форис не боится смерти, то разрешите ему осуществить его глупый план. Он умрет в первый же час. А его долина от этого не станет лучше защищена.
Тарн опустил голову.
- А нам нужно именно это, не так ли? Хорошо. Вы знаете, что я не считаю вас трусом, Ричиус. Но, возможно, вам придется убедить в этом Фориса. Вы должны понять: он - военачальник Люсел-Лора. То, что я попросил его сделать, равносильно бесчестью. Но он верен мне - и повинуется.
- Вот как? - усомнился Ричиус. - Я хочу сказать - он действительно повинуется вам? Только никаких ваших отговорок, Тарн. Я хочу услышать правду. Не отправляйте меня в долину Дринг только для того, чтобы он смог перерезать мне горло.
- Вы будете в безопасности. Я не отправил бы Дьяну с вами, если б так не думал. Я только предупреждаю вас: не раздражайте его. Меня не будет в долине, чтобы заступиться за вас, и если он сочтет, что вы - не тот, о ком я ему говорил...
- Понимаю, - сказал Ричиус, осознав, что Тарн добивается от него уступки, и добавил: - Я постараюсь его не злить.
Форис с подозрением слушал их разговор. Он нетерпеливо толкнул сапогом ножку кресла, в котором сидел Тарн, и тот пересказал ему суть диалога. Военачальник казался удовлетворенным. Он хитро улыбнулся Ричиусу.
- А теперь скажите ему, чтобы он забыл о своем плане атаки, потребовал Ричиус. - Скажите ему, чтобы он поступал по-моему.
Это Форис нашел менее забавным. Он издал звук, похожий на всхлип. Но, как ни странно, оспаривать данное решение не стал. Он только поклонился Тарну и вышел из кабинета, даже не глянув в сторону Ричиуса. Дверь за собой он оставил открытой. Ричиус поднялся и закрыл ее.
- Вы ему сказали?
Тарн устало кивнул.
- Вам многое придется наглядно ему доказать, Ричиус. Будьте осторожны.
- Постараюсь. Но ему придется меня слушать. Форис ошибается, замышляя нападение на нарцев. Если вы сами мне не верите...
- Я вам верю, - перебил его Тарн. - Мне только хотелось услышать ваш ответ. Форис - человек с сильной волей. Ему всегда кажется, что он должен действовать. А вы просите, чтобы он ничего не предпринимал.
- Не ничего. Я прошу его оборонять долину. И для разнообразия поработать своей головой. Даже он не может не понимать, насколько глупа его идея. Он просто воображает, будто власть по-прежнему в его руках. - Ричиус равнодушно пожал плечами. - Если это столь важно для него, вероятно, следовало оставить власть за ним.
- Нет, - возразил Тарн, - решать должны вы. Только вы знаете, что будет противостоять долине Дринг.
- Я не знаток, Тарн. Не забывайте: я ведь вырос в Арамуре. Что касается долины Дринг, то никто не знает ее лучше, чем Форис. Пожалуй, вам следовало бы изменить свое решение.
- Нет необходимости. Вы убедили меня в том, что я и хотел услышать.
- И что же это?
- Вы - сильный, как и Форис, но умнее. Я беспокоился, что вы захотите атаковать нарцев, дабы иметь возможность добраться до барона Гейла. Вы меня удивили. Я доволен.
Ричиус печально опустил взгляд.
- Вы принимаете хорошие новости плохо, - с удивлением отметил искусник. - Почему?
- Из-за Сабрины, - признался Ричиус. - Она заслуживает, чтобы за нее отомстили. Может быть, Форис прав насчет меня. Может быть, я действительно боюсь.
- Я солгал. Он боится за свою долину и свою семью. Он боится и за свое достоинство. Вам кажется, будто он сумасшедший, но это не так. Вы просто его не знаете.
- Но по крайней мере он готов сам искать стычки с Гейлом. А Гейл не убивал его жену.
Тарн сделал рукой протестующий жест.
- Эти ваши сомнения - просто чепуха. Настоящий мужчина защищает людей, которые ему дороги. Именно это пытается осуществить Форис. И вы хотите того же. Я попросил вас оборонять долину Дринг. Делая это, вы защищаете Дьяну и малышку. Вы правы, отвергая идею атаковать всадника. Он и его разбойники убили бы вас.
- Ладно, - согласился Ричиус, - вы меня убедили.
- Вот и хорошо. - Тарн усмехнулся. - И не тревожьтесь. Придет время, когда вы сможете добраться до вашего всадника. И когда оно наступит, вы это почувствуете.
"Возможно, - подумал Ричиус. - Надеюсь только, что буду к этому готов".
Тарн снова перекладывал бумаги на столе. Здоровой рукой он искал что-то под стопкой книг.
- Я хочу кое-что вам показать. Нечто очень интересное.
Наконец он отыскал потрепанный кусок пергамента и с загоревшимися глазами протянул его Ричиусу. Тот не проявил к нему особого интереса. Листок был не больше страницы его дневника, а начертанные на нем трийские письмена побледнели и кое-где размылись. Сам пергамент выглядел странно: он весь покорежился, как от сырости.
- Что это? - спросил Ричиус, разглядывая непонятные слова. Письмо было немногословным, но подобная краткость ничего не значила для Ричиуса.
- Видите подпись? - спросил искусник.
- Я не читаю по-трийски, Тарн. Мне очень жаль. О чем тут говорится?
Дрол протянул руку и провел пожелтевшим ногтем по надписи. Затем очень медленно произнес:
- Ча Юлан.
- Ча Юлан? - повторил Ричиус. - Что это значит?
Но внезапно он понял, что это значит. Прежний боевой клич дролов из долины Дринг. Ча Юлан. Волк.
- Это письмо от Фориса, да? - осведомился он. Тарн не ответил. Ричиус бросил пергамент на стол. - Почему вы мне его показываете?
- Это письмо пришло ко мне два года назад, когда война еще не закончилась. Вы тогда находились в долине Дринг.
Ричиус снова взял письмо, пытаясь угадать слово, которое читается как "Кэлак".
- О чем в нем говорится?
- Тут написано: "Мой сын мертв. Я убью человека из Нара".
Ричиус закрыл глаза. Письмо в его руке еле заметно дрожало.
- Мой сын? - спросил он. - Чей сын? Фориса?
- Его звали Тал. Когда он умер, ему было четырнадцать лет. Он только что стал воином. Это было в долине.
- Ох, нет! - простонал Ричиус. - Пожалуйста, не говорите мне этого! Его сына убили? Я даже не знал, что у него был сын!
- Один сын. Три дочери. Они остались живы. Тал умер.
- Проклятие! - прошипел Ричиус, он смял письмо в кулаке и ударил им по столу. - Он поэтому так меня ненавидит? Потому что обвиняет меня в убийстве своего сына? Бог мой, как я мог что-то знать? Я убил много людей, Тарн. Слишком много.
- Не думайте об этом. Его мог убить кто угодно. Сомневаюсь, чтобы это были вы.
- Я говорю не об этом. Хоть кто-нибудь догадывается, сколько сил я потратил, чтобы уберечь жителей долины? Я мог подвергнуть их избиению, как это сделал Гейл. Я - не стал. И теперь слышать такое... Это просто кошмарный сон!
- А что вы думали? Разве на войне гибнут только старики? Тал был воином. Он погиб как герой.
- Форис относится к этому иначе.
- Письмо написано давно. Он был охвачен горем. И я показал вам это письмо не для того, чтобы вас расстроить. И даже не для того, чтобы помочь понять Фориса. Вы кое-чего не замечаете.
Ричиус швырнул письмо на стол.
- Чего именно?
- Неужели вы не видите? Форис такой же, как вы. Он ненавидит вас, но он с вами сотрудничает. Он понимает, что так лучше.
- Он совершенно не такой, как я, Тарн, - не согласился Ричиус. - Он животное.
- Но он похож на вас, - настаивал дрол. - Он ненавидит вас за смерть сына. Вы ненавидите меня за смерть Эдгарда.
В его словах была детская наивность. Ричиус смутился. Он вдруг понял, что его ненависть к Тарну почти исчезла. Искусник улыбнулся - его кривая усмешка была удивительно теплой.
- Вы поняли, - проницательно заметил он. - Теперь мы сотрудничаем. Вы с Форисом тоже. Мы учимся.
- Тут слишком многому надо научиться, Тарн. Форис потерял сына. У него есть основания для ненависти.
- Ненависть и ненависть... Больше никакой ненависти!
- Я постараюсь, - пообещал Ричиус.
- Прилагайте все силы, иначе Форис не будет вам доверять. И вы должны выучить наш язык. Слушайте Дьяну и учитесь. Важно, чтобы вы нас понимали.
- Я буду пытаться, - кивнул Ричиус, - но времени для учебы будет немного. Дел у нас невпроворот, знаете ли.
- Дьяна будет вас учить, и вы найдете на это время. Я сказал, что это ее обязанность. Она понимает. - Лицо Тарна затуманилось. - Да, пробормотал он себе под нос, - она понимает.
Печаль, прозвучавшая в голосе дрола, пробудила в Ричиусе любопытство.
- Тарн, в чем дело? О чем вы думаете?
- О Дьяне. Она чем-то встревожена. Она была... - он сморщился, подыскивая нужное слово, - ... далекая. Теперь она не хочет со мной разговаривать.
- Наверное, она просто беспокоится о вас, вот и все. Она боится, что вы не вернетесь из Чандаккара. Женщины - они такое.
- Беспокоится? - переспросил Тарн. - Обо мне?
- Конечно, - подтвердил Ричиус. - Это вас удивляет, кажется?
Тарн отвел взгляд.
- Я ей плохой муж.
- Я тоже был плохим мужем. Но это не значит, что они меньше о нас тревожатся.
Тарн поднял свою бесполезную руку и стал ее рассматривать, медленно поворачивая, чтобы видеть шрамы и рябины, испещрявшие кисть и уходившие вверх. На его лице отразились сомнение и ужас.