— В туалете смотри на трусики свои, если увидишь следы, то знай, скоро ты станешь полнокровной женщиной.
Полнокровной не стала, а вот месячные скоро пошли. Все как она мне подсказала.
Рассказала ей, а она мне, пойдем ко мне отпразднуем твои месячные.
— А твои? — Спрашиваю.
— А мои они уже давно при мне, регулярно, на каждые двадцать пятые дни и, как часики, пять дней. Мама сказала, это самое главное. А у тебя как? Прости!
— Я не знаю,… а разве можно такое праздновать?
— А как же! Обязательно! Ведь начиная с них, считай, что можно беременеть и рожать! А ты не собираешься их праздновать? Мама! Иди к нам, у подруги моей месячные!
— Зачем ты так? Мне стыдно, неудобно…
— Вот еще? Ты что? Это же самое важное событие в твоей жизни! Ты теперь женщина и теперь тебе остается его выбрать и…
— Не… рожать, беременеть я не хочу… Хочу еще погулять. Мама сказала, что теперь мне надо о себе позаботиться особенно бережно. Так что я, нет…И праздновать как–то неправильно. Знаешь, я лучше пойду, пожалуй. А ты не обидишься? Ну вот, до свидания!
Вместе с мамой все проделали, и она меня научила, как беречься в такие дни. И я потом важная ходила все нос задирала перед сверстницами, и как только кто толкнет, так я:
— Ты что? Нельзя ли поосторожнее, ведь у меня месячные… — Так им торжественно, как щелчок по носу.
Щелчок, не щелчок, а кто–то из них проболтался в классе, и на меня пацаны навалились и давай подкалывать. Так я узнала, что надо поменьше болтать о наших женских делах. С этого случая я стала, как немая. Что ни спросят, не знаю, или отвечаю, что не понимаю и все чаще только со своей подругой секретничала.
Тем более, что она начала меня просвещать в отношениях, а, вернее, меня погружать в мир секса.
Она меня спрашивает, а я и не знаю, что отвечать:
— Ну и как ты будешь с мужчиной, что надо делать с ним?
— Не знаю, думаю, что пусть он первый и сам решает, что ему надо от меня…
— Не знаю, пусть решает,…Нет, подруга моя, так нельзя, так ты сразу же залетишь! Ты должна больше его знать и обо всем позаботиться сама.
— Как это, о чем ты? Что я и презики должна с собой носить, так что ли? А если мама узнает или полезет, а там в вещах моих резинки лежат? Ты что? Да она же меня убьет!
— Ну, точно, — говорит недовольно, — яблоко от яблоньки… Твоя мать почему родила?
— Как это почему? Сама говорила, что от коитуса.
— От коитуса, коитуса… А что это означает? Ну, что?
— Как что? Это когда он входит и кончает, потом его сок к нам попадает в матку нашу, и мы беременеем.
— Ну ты, профессор! А что, если не дать ему кончить? Тогда как? Вот видишь, для того и резиночка нужна. Пусть он туда и кончает пока! Он должен к тебе всегда с ней, и ты не смей без нее его даже к себе подпускать! А то раз — и как у твоей мамки! Понятно тебе, сексуально озабоченная девчонка? Эй, где ты? Уже мечтаешь о нем, ну, хоть бы в мечтах твоих пусть он будет с резинкой на…..?
А ты хоть знаешь, как он устроен? Вот так — то. Идем, мамка муляж специально принесла, чтобы тебе показать. Ну, что ты? Давай, иди уже, а то в штаны наложишь, когда он к тебе первый раз, и все забудешь на свете…
А ведь она как в воду глядела! Все так и было на самом деле! По крайней мере, со мной…
Но до этого на меня напал вирус. Вирус любви через поцелуй.
Вы ведь понимаете, что где один, там тут же и следующий поцелуй. А вернее — объявляется твой новый в поцелуях партнер.
Партнерша
Мама работает, отпуск не скоро, а тут Марианна зовет, и вот мама меня с ними отпускает на месяц к ним на дачу, которую они каждый год снимают. Но как приехали, то я перекупалась и простудилась, а Марианна с мамой за отцом, в другой город. Дня на три.
А тут как назло, мало того, что сопли и кашель, так еще и прохладные дни. Глашка зашла ко мне в комнату:
— Ну и что дальше? Ты так все лето свое прокашляешь. Эх, горюшко мне с этими барышнями городскими. Ты хоть думаешь вылечиться? А, кума?
— Я не кума, сама ты! А вот лечусь…
— Вижу я, как ты загибаешься, я сама никогда до такого не довожу. Как только простыла, так в баню, парилку! Потом выпью полстакана водки с солью и на утро как огурчик!
— Нет, Глашка, я водку не пью. А вот…
— Ну и хорошо! Слушай, я баньку приготовлю, и веничком березовым, да кваском… Ну, ты как? — Киваю головой. — Только давай Глашка быстрей, а то я в соплях утону… Кха, кха! Ой, мама! Кха!
Потом, где–то через час ведет меня в баню, что в сарае за домом. На улицу нос не высунуть, так мокро и холодно. Иду, а сама себе говорю: зря я согласилась. Но передумать поздно, я наверное еще разболеюсь, после того, как с мокрой головой по двору…
— Ну, быстро! — Говорит Глашка. За руку цап и затащила в предбанник.
— Ух, ты? А я и не знала, что тут дворец деревянный и теплота! Вот это да!
— Так все с себя! Я белье замочу. А ты не стой, не стой, голубушка, вон давай, скидывай портки.
— Какие портки, Глашка, ты что? Ты хоть знаешь, что значит портки?
— Так, не умничай! Давай живо, как солдат, раз, два и в дамках! И не дает даже опомнится, раз — и стянула с меня эти самые портки… Потом толкнула к двери и говорит:
— Как зайдешь, присядь.
— Зачем? — Я не успеваю ее расспросить, как она меня раз в спину рукой и за дверь!
Я как зашла, тут же назад в дверь:
— Глашка, открой! Я сварюсь, ты что? — А она из–за двери все о том, чтобы я присела, переждала, отошла…
Делать нечего, как — то надо же спасаться из этого пекла, вот и присела. И надо сказать, что через минуту у меня нос как начал, а следом кашель…
— Глашка, открой, дура! Я горю, мне дурно….
— А ты терпи. — Слышу из–за двери. — Попробуй подняться на полати.
— Какие к черту полати? Ты русским языком говори. А то палати какие–то придумала, еще скажи…
— Так, пропусти… — Толкает дверью, но не дает выскочить, схватила и тянет на ступени, которые уходят вверх, словно в облака.
— А…а…а! Пусти дура! Ты меня сваришь…
— Лезь давай! Ну же, я кому говорю? — И пихает меня своим животом, толкает ногами к полкам. — Лезь, говорю, а то…
— Мама! Горячо ведь! Обжигает ведь, ты что? Что это? Зачем? Куда положить, под ж…., сама ты Глашка ж…. Ага, не намыленная ж….. вот ты кто!
— А ну еще скажи, особенно про ж….. — Говорит весело и лезет на полку ко мне, загораживая свет своим большим и горячим телом. — Ну, потерпи, родненькая, потерпи,… Сейчас обвыкнешься и полегчает….
Через пятнадцать минут.
Я в блаженстве… Лечу в облаках….,нет, лежу в облаках и касаниях мягких, горячих рук Глашки. А она надо мной колдует. Растирает руками плечи, спину, то ноги, то попку, потом…
— Глашка! Туда не лезь! — Говорю не строго, но сама сжимаю ноги.
— Да ты что? Разве же я туда? Я руками по ногам… Ну, расслабься, ты что? Я туда и не думаю даже… И потом мы же девки с тобой, я не парень чтобы своим….
— Ага, не парень… А знаешь, как девки между собой руками?
— Да то страмота одна! И как это девки не брезгуют?
— Ты же не брезгуешь? Вот и они такие же, как мы…
— Не. е, мы другие… Мы не такие, мы не б…..! То все б….между собой, им уже от их петушков набрыдло и потому они между собой…
— Глашка, а что это ты насчет петушков? Разве же у них петушки?
— Да самые настоящие!
— А мне кажется, что ты неудачно сравниваешь их пенисы с…
— Кого, кого? Это кто же так его назвал? Кто? Медики ученые? Страмота! Да разве же я не права? Петушки они! А петушки потому, что у них так встает поутру вместе с кукареку, что если он им и как …! Потом только и думаешь спросонья, как не забеременеть.
— И что, у них сам так и встает? А разве же так бывает?
— Еще как! У них к самому утру вся мужская сила пребывает, и если нет рядом бабы, то он и стоит так, ожидая отрады.
— Как это так? Стоит и без бабы? Нет, так не бывает….
— Да много ты знаешь? Я, например, у своего парня такое видала не раз, потому и говорю.
— Ха–ха–ха! А вот и завралась! Сама говорила, что только так у них без бабы, а ты же ведь рядом, как бы ты узнала, если бы не рядом?
— Да вот тот, мой парень в меня ….. оттого и узнала. Это у них, как это там… ну, моя хозяйка ведь мне подсказала, но я не вспомню сейчас и боюсь соврать, только все это с гормонами какими–то связано.
— Протестерон! — Блещу своими познаниями.
— Вот, вот, противсерон, вот!
— Что, что? Против чего?
— Ну что ты ржешь? Ну против…Ха. ха…ха!!! Против… серона их на нас! Против…. Ха. ха. ха!
— Ну, ты и дура, Глашка, ну, и тупая…. Да гормон такой у них протестерон, а ты? Как придумает такое, так просто…
— Хочешь сказать, что я тупая? А я вот академиев не кончала, но что касается мужиков, то я в твои годы… Кстати, а тебе сколько, как Марианне? Ах, да! Вы же в одном классе…Вот от того у тебя она и такая….