Однако то, что они увидели за последней дверью, превосходило все самые изощренные фантазии.
Тут не было ничего — в том смысле, что еще много веков назад все находившиеся тут предметы были тщательно разломаны, разбиты, раздавлены, а потом еще и сожжены, о чем свидетельствовали пятна гари на стенах и слежавшийся в камень толстый слой пепла и углей. Магический огонек рванулся было к дальней стене, но вернулся и завис над головами, трепеща и мигая, словно он был живым и мог чувствовать страх.
— С-св-волочи…
Остальные слова застряли в глотке, вырвавшись наружу сдавленным рычанием.
— Это был твой дом? — вылез неугомонный Карадор.
— Эт-т… эт-то была моя л-лаборатория, — с трудом выговорил Фрозинтар. — Ск-коты! Д-дикари… Т-т-тупые ид-диоты… Они уничтожили все! Н-нн-н-н… н-ненавижу!
Вспышка ярости дорого ему обошлась. Перед глазами все закружилось, и он осел на пол. Магический огонек последний раз мигнул и погас, окончательно погрузив мир во тьму.
— Ну, было бы из-за чего переживать! Подумаешь, разгромили! Вот, помнится, как был недоволен дедушка, когда я пробрался тайком в его кабинет! У-у! Надо было видеть! Я у него зачарованный меч искал — мне сказали, что в молодости дед совершил массу подвигов, побывал в дальних странах и вообще был самым крутым после короля Моррира![8] Вот я и подумал, что у него должны остаться какие-то вещички на память — ну, зачарованный меч, какие-нибудь амулеты, всякие сувениры, черепа таинственных монстров над каминной полкой, старинные книги, карты, обозначающие, где закопаны сокровища, и все такое прочее… И знаешь, я ведь действительно нашел какие-то старые пергаменты в одном сундуке! Только меня застукали прежде, чем я их успел прочитать. Ох, и влетело мне, когда поймали! Дедушка орал как резаный! А я всего лишь какую-то колбочку разбил. Ой, она воняла… На эту вонь все и сбежались. А я…
Пришел в себя Фрозинтар под это бормотание.
Он лежал на полу, а затылок на чем-то покоился. Не сразу наемник сообразил, что это колени его спутника и тот, болтая, задумчиво перебирает пряди волос у него на голове, накручивая одну из них на палец. Боли наемник не ощущал, но сама мысль о том, что «объект» столь вольно обращается с ним, окончательно привела его в чувство. Он качнул головой, высвобождая пряди из чужих пальцев.
— Ой, ты очнулся? — радостно взвизгнули над головой и принялись тормошить, трепать, дергать за уши и вообще демонстрировать бурную радость.
— П-пусти. — Наемник попытался сесть.
— Может, тебе лучше полежать? — Его цепко схватили за плечи. — Ты в обморок упал… Я понимаю, увидеть такое — никакие нервы не выдержат…
— Н-нет у меня нервов, — огрызнулся Фрозинтар. — Просто энергия на исходе.
Он и в самом деле чувствовал себя разбитым и измотанным. Требовалось срочно пополнить запасы сил, иначе можно было запросто свалиться на полпути.
— Я н-надеялся, — цепляясь руками за стену, он все-таки выпрямился, от души радуясь, что во мраке собеседник не видит его лица, — что здесь осталось кое-какое мое оборудование. Я з-знал, что лабораторию опечатали, и думал, что с-смогу собрать какой-никакой Портал, чтобы нам убраться отсюда подальше. Но, видимо, придется искать д-другой путь…
Нет, наемник прекрасно ориентировался в городе, где прожил почти всю свою взрослую жизнь, наивным подростком приехав на свой страх и риск поступать в Академию. Отец Тариель был ее пожизненным ректором, и Фрозинтар долгое время пребывал в уверенности, что тот относится к будущему зятю благосклонно. Он же был лучшим студентом на всем потоке, лучшим выпускником за последнее столетие! Ему единственному выделили персональную лабораторию еще до защиты диплома и разрешили потом заниматься исследованиями чуть ли не на дому! Кто же знал, что все закончится так?
— Мы чего тут, типа заперты навсегда и все такое? — нарушил течение его мыслей голос Карадора. — Не, я так не согласен! Вытаскивай меня отсюда!
— Как? — устало огрызнулся Фрозинтар, имея в виду то, что до выхода он может и не дойти.
— Что? — Тут же эхом откликнулся бывший наследник Наместника. — Ты не знаешь, где здесь выход? Ой, мама! Мы похоронены заживо!.. Спасите! — заорал он, размахивая руками так, что случайно огрел наемника по уху. — Па-ма-ги-те! Я тут! Вытащите меня кто-нибудь отсюда! Я не хочу умирать! Я еще слишком молод, чтобы умирать! Я тут задохнусь! У меня начинается клаустрофобия! Аа-а-а-а!
Вереща так, что эхо родилось даже на улице, он заметался по комнате, и Фрозинтар с некоторой долей радости и страха понял, что кое-что все-таки устояло перед тройной атакой бригады разрушителей, огня и времени. Чем иначе объяснить треск, грохот, хруст и звон разбиваемого стекла, сопровождавшие каждое движение неугомонного эльфа?
— Стой! — крикнул он.
— А?
— Иди сюда!
Карадор ринулся бежать и, судя по грохоту и снопу искр, врезался лбом в стену:
— Ой, ё…
— Иди на г-голос, — устало промолвил наемник, прислоняясь спиной к стене. — Просто н-не спеши и иди на мой голос. Вот так… Хорошо! Я слышу шорох твоих шагов, ты движешься в п-правильном направлении, все нормально… Только не надо б-больше орать и совершать резкие движения…
Продолжая говорить, он дождался, пока Карадор подойдет вплотную, и, почувствовав его сопение совсем рядом, резко выбросил руку, схватил спутника за плечо и подтащил к себе.
— Ай! — только и успел пискнуть тот, но наемник уже нащупал энергетическую точку и буквально впился в нее.
— Мм-м-м-м-м! — отчаянно замычал эльф, упираясь в грудь Фрозинтара обеими руками. — Маньяк! Скотина! А говорил… говорил… пошлые намеки… А я…
Голос его прервался, если бы наемник не придерживал его за плечи, он бы упал.
Пристроив сомлевшего эльфа у стены, Фрозинтар прислушался к своим ощущениям. Ему очень редко приходилось пользоваться жизненной энергией мужчин именно потому, что добывать ее он мог лишь одним способом — одинаковым для обоих полов, а в этом вопросе наемник был достаточно щепетилен. Всякий раз ему приходилось переступать через себя, и если бы не отчаянное положение, он бы никогда не пошел на такое.
— Противный! — вдруг громко и четко сказал Карадор.
— Что? — От неожиданности Фрозинтар даже подпрыгнул. Он высосал столько сил у своего спутника, что тот должен был валяться в отключке еще минут десять, если не больше. Мощные, однако, у него резервы…
— Говорю — ты противный! И мне это совсем не понравилось, так и знай!
— З-знаешь, мне тоже! Но зато теперь мы м-можем двигаться дальше!
— Ура! — воскликнул Карадор и тут же вскочил, повергнув своего спутника в еще большее замешательство. Ну не может эльф, у которого он забрал больше половины жизненной силы, так энергично двигаться! Или все дело в блоке, который кто-то давным-давно поставил в его разуме? Словно плотина, перегораживающая ручеек, он стоял на пути потоков внутренней энергии бывшего наследника Наместника, и постепенно за этой «стеной» образовалось такое энергохранилище, что ой-ой-ой! Но кому и зачем понадобилось превращать парня — то есть когда-то еще новорожденного младенца — в ходячую магическую кладовую?
«А не здесь ли скрыта причина, по которой кое-кто оч-чень желает видеть племянника Наместника мертвым?» — мелькнуло в голове Фрозинтара, но наемник отогнал непрошеные сомнения. В конце концов, ему-то что за дело? Он только выполняет свою работу! Ему за нее заплатили, а окончательный расчет полностью примирит его с совестью.
— Д-давай руку, — наемник протянул в темноту ладонь. — Пошли.
Магический огонек оранжевой бабочкой — даже крылышки появились, — летел чуть впереди, освещая развалины. Из старой, подземной части бывшего Альмрааля они давно уже вышли и двигались туда, куда вел их извилистый туннель. Стены его были укреплены прямоугольными блоками, на которых, наверное, когда-то нанесли рисунок — отдельные неровности и шероховатости свидетельствовали об этом, — но время не пощадило ничего.
Эти катакомбы Фрозинтар помнил смутно — в те годы ему не приходилось сюда спускаться ни разу, и, лишь попав в просторную пещеру, где низкие своды тут и там поддерживались колоннами, а вдоль стен в нишах были уложены какие-то прямоугольные саркофаги, он сообразил, куда их занесло.
— К-кладбище.
— Чего? — Карадор вертел головой, как турист на экскурсии, и, кажется, уже примеривался, что тут можно отколупнуть и унести на память. — Эльфийское?
— К сожалению, д-да. Здесь хоронили тех, кто умер н-неестественной для эльфа смертью — самоубийц, мертворожденных д-детей и умерших при родах женщин, иногда жертв неизвестных болезней… Ты з-знаешь, что мы болеем очень редко, но если такое с-случалось, то умерших складывали именно сюда. Иногда з-здесь находили последний п-приют и преступники, приговоренные к смертной казни…