— Обед я, разумеется, приготовлю, — сказал он, — но вас попрошу быть предельно осторожной. Мне трудновато будет защитить вас от падения с высоты на острые камни.
— О, Ганс, — засмеялась Мария фон Белов, — так у вас, оказывается, есть чувство юмора! Как это мило!
Видя, что Раттенхубер нахмурился, она вновь стала серьезной.
— За меня не беспокойтесь, на скалах я чувствую себя уверенно, как снежный барс. Хоть я и сказала Хуберту, что не увлекаюсь альпинизмом, кое-какие навыки у меня все же есть. В конце концов, я выросла в горах.
— Где же именно? — поинтересовался Иоганн. Мария почти никогда не рассказывала о своем прошлом.
— Очень далеко, мой дорогой Ганс, в Южной Америке. Но хватит болтать — время дорого. Через час, самое большее — полтора — здесь окажется авангард Ланца.
Забросив веревку за спину, фон Белов направилась к изъеденной дырами скале, легко перепрыгивая с валуна на валун.
Раттенхубер проводил ее взглядом, потом прошелся вдоль ручья, оценивая выбранное Марией место с точки зрения специалиста по безопасности. Впереди, в направлении Клухорского перевала, дорога просматривалась на пару километров — можно было различить даже тонкую струйку дыма, поднимавшуюся над крышей крошечной горной хижины.
Хуже обстояло дело с флангами — по левую руку тянулся все тот же поросший мхом склон с выдающимся вперед крутолобым уступом, справа, в скальном лабиринте, можно было при желании спрятать целый батальон. Раттенхуберу было не по себе и этих горах. Он снял с плеча автомат и положил его на камни, тут же почувствовав себя голым.
Ощущение неясной опасности томило его все то время, что он ломал сухой кустарник и разжигал маленький костерок на берегу ручья. Мария фон Белов к этому моменту уже забралась почти под самый козырек скалы, превратившись в маленькую, прилепившуюся к отвесной стене фигурку. Над ее головой чернели три почти вертикальные щели — то был самый верхний ярус пещер усыпальниц.
Когда за спиной Раттенхубера грохнул выстрел, и вода, брызнувшая из пробитого пулей котелка, зашипела на раскаленных углях, он испытал что-то похожее на облегчение.
— Что с ними делать будем? — спросил Гумилев.
— Поговорим, — пожал плечами Жером. — Для начала. Глуши мотор, пехота.
Теркин потянул на себя рычаги управления. Танк плавно затормозил, вспахивая гусеницами рыхлую почву.
Шибанов соскочил с брони на землю, поправил шлем, помахал мотоциклистам рукой.
— Посмотрите внимательно, — велел Жером унтер-офицеру Гансу Майеру. — Кто это там, на холме?
— Крадшютцен, — с готовностью ответил тот, взглянув в смотровую щель. — Мотострелки СС.
— Что они тут делают?
— Патрулируют, — удивился Майер. — Здесь же особо охраняемая зона.
— Ясно, — сказал Жером и полез в люк. Один мотоцикл, фыркая мотором и подпрыгивая на ухабах, спускался к танку. Второй по-прежнему оставался на гребне кургана.
— Вот что, Саша, побудь пока что в сторонке. Я с ними сам поговорю. Если понадобишься, свистну.
Мотоцикл остановился в десяти метрах от танка. Из коляски выбрался высокий худой эсэсовец, подошел к Жерому, козырнул.
— Унтер-офицер Бользен, патрульная служба. Попрошу ваши документы.
— Гаупштурмфюрер Нольде, военный медик, — Жером протянул эсэсовцу бумаги. — Что-то случилось, унтер-офицер?
Документы у него были в полном порядке — впрочем, как и у каждого бойца группы «Синица». Их делали лучшие криминальные специалисты Одессы, собранные Абакумовым в маленькой, строго засекреченной шарашке под Москвой. Согласно этим документам, гаупштурмфюрер Отто Нольде был дипломированным врачом, выпускником берлинской военно-медицинской академии, откомандированным в Винницу личным распоряжением Имперского руководителя здравоохранения группенфюрера СС Леонарда Конти.
Личная подпись группенфюрера произвела впечатление на патрульного. Он вернул бумаги Жерому и вытянулся перед ним во фрунт.
— Поступил сигнал об исчезновении одного из танков конвоя с горючим, гаупштурмфюрер, — доложил он. — Судя по разосланной ориентировке, это ваш танк.
Жером покачал головой и улыбнулся.
— Сигнал поступил от командира взвода лейтенанта Фриче?
— Так точно.
— Наш командир экипажа пытался связаться с ним, но рация вышла из строя. Вы очень обязали бы нас, унтер-офицер, если бы передали лейтенанту Фриче, что мы движемся в Винницу для прохождения комплексного ремонта. Поломка трансмиссии оказалась более серьезной, чем предполагалось. У вас же есть рация?
— На второй машине, — Бользен повернулся к нему спиной и сделал знак мотоциклисту, ожидавшему на вершине холма. — А где командир экипажа?
— Одну минуту, — Жером сделал знак молча стоявшему рядом Шибанову. Тот вскарабкался на броню и забрался в люк.
— А каким образом вы оказались в танке? — внезапно нахмурился Бользен. — Лейтенант Фриче не докладывал о том, что в составе экипажа есть врач.
— Командир Майер был так любезен, что взял меня на борт, — ответил Жером, внимательно наблюдавший за приближающимся мотоциклом. Стрелок, сидевший в его коляске, держал в руках автомат. — Вы же знаете, какой у нас бардак в службах Люфтваффе. Вместо Винницы мы сели на аэродром где-то под Немировом. А как прикажете добираться до места назначения?