– Кто вас не послушался?
– Никто. Ни Макферсон, ни Эллис, ни Моррис. Никто.
– Вы говорили доктору Эллису или доктору Макферсону, что вы на них сердиты?
– Нет.
– Но вы излили свой гнев на доктора Морриса?
– Да. – Он куда‑то гнул, но она пока не понимала, куда именно. Обычно она могла сразу все понять заранее. Но на этот раз…
– Сколько лет доктору Моррису?
– Не знаю. Он моего возраста. Тридцать, тридцать один – что‑то около этого.
– Вашего возраста.
Это ее сводило с ума – его манера повторять за ней слова и фразы.
– Да, да, черт побери, моего возраста.
– Он хирург, как и вы.
– Да…
– Вам легче излить свою злость на кого‑то, кого вы считаете своим ровесником.
– Никогда об этом не думала.
– Ваш отец тоже был хирургом, но не был ровесником.
– Не надо только анализировать мои отношения с отцом!
– Вы все еще обозлены.
Она вздохнула.
– Давайте переменим тему.
– Хорошо, – ответил он тем добродушным тоном, который иногда ей нравился, а иногда выводил из себя.
– Верно.
– Ну вот… мм… мне и интересно.
– В каком смысле?
– Ну, в той журнальной статье… Здесь можно курить?
– Конечно. – Моррис подвинул к Бекерману пепельницу.
Бекерман достал пачку «Кэмела», вытряс одну сигарету на стол и закурил.
– Итак, журнальная статья…
– Да, журнальная статья. Там говорилось, что вы вставляете провода в мозг.