О-ой! Мало мне было Синей Бабушки, нарвалась на гномьего дедушку. Не получилось по человечески, попробуем по военному.
— А я не дитё. Я… молодой боец.
Надеюсь, бойцам гномий дед песни не поёт. Ни на ночь, ни с утра.
Гном засомневался, даже приподнял капюшон и заглянул мне снизу в личико. Ну, и? Вид у меня боевой — почти раненый.
— Какой рррод войск?! — гарнизонно поинтересовался поющий дед.
Какой-какой… Какой у меня может быть род…
— Особо секретный, — прошептала я гному в самое ухо. — Глубоко законспирированный боец-доброволец по испытанию на себе ментальных вмешательств. Направляюсь домой после обширной магической контузии в оба полушария мозга, для излечения и последующих экспериментов. — Гном «поплыл». — Из прочих полученных ранений: открытый перелом моральных устоев, ожог души третьей степени и передозировка декокта. — Бородач засопел, надо было дожимать. — Десятикратная передозировка. Не рассчитала. Перепила.
Гном протяжно свистнул, его сослуживцы притихли. Даже разносчики перестали посудой громыхать.
— Эк тебя… Это тот маг что ли, раскудрить его в печенку? Но… девочка же… ты, — басовитым шёпотом прохрипел приграничник.
— Гендерная дискриминация, слышал о такой штуке, дедуль? — Тоже шёпотом просветила я отставшего от жизни воина. — Десять лет общественных работ по уборке улиц без права помилования.
— Эээ… — попытался осознать тяжесть своего преступления работник секиры.
— Ладно, — дедушку стало жалко, — своих не выдаём. Но ты мне, дед, контузию колыбельными не усугубляй, а то… — я набрала в грудь побольше воздуха и заорала во всю глотку, — буйной стану! Тогда вам всем ырбуц леденцом покажется! Так ыртытем хурлакну, что позвоночник в штаны осыплется, а драмзех изо лба вылезет!
Кажется, последнее было лишним. Тишина наступила такая, что стало слышно, как мухи родятся.
— Так бы и сказал…ла, — шёпотом просипел любитель ночного вокала. — Ежели изо лба… — дед даже лоб почесал, — то какие уж тут колыбель…
— Уииииуаааа! — вспорол тишину пронзительный вопль.
И почти одновременно с ним раздался всхлип «умирающего лебедя»:
— Митавиа!
Я обернулась и глазам своим не поверила. Разве так бывает!? Разве мне может улыбнуться удача? Грустно, как Лидорчик, и острозубо, как Нифса. Габаритная у меня няня, а я её за бугая приняла! Это же они, мои… как их там? Мои, короче!
— Лидорчик, это ты?! Нифса?! Вы откуда здесь?
Я попыталась растолкать гномов, но моя няня управилась первой и расшвыряла бородачей, не особо напрягаясь. Лавкам тоже досталось. Лидорчик пристроился сзади и прошёл за Нифсой, как дельфин в кильватерной струе. Ни обо что не споткнулся. Пока няня меня обнимала и прижимала, Лидорчик толкался рядом и вопил, как гном:
— А мы за тобой! Мы сразу за тобой следом ушли! Я же говорил, нагоним! А что ты тут делаешь одна!?
Когда Нифса наконец разжала объятия, в меня вцепился Тонна Эля. Я бы даже сказала — стал тискать. Какой-то он не робкий. Совсем стеснительность на радостях утратил. Ладно, не буду его расстраивать и сразу браслет не верну.
— Лидорчик, погоди меня целовать. А то чесаться будет! — Вот как надо женихов останавливать. У него аж глаза посинели. — Не видишь, что ли? Я комарами на всё лицо раненная.
— А-а… — дошло до семьдесят второго потомка. — Тогда я поцелую там, куда комары не кусали.
Я почувствовала, что краснею. Гномы похабно заржали. Нифса сказала им «Уууии» и с одного удара развалила пополам стол. Неплохо. Не хуже короедовой бабушки кулаком лупит. Даже лучше. А я думала, что она только тесто хорошо месит… Горжусь!
— Какая женщина! — Простонал гномоначальник. — Как тебя зовут, красавица, — и бородатый самоубийца полез к Нифсе знакомиться.
— Она не говорит, — я решила вмешаться, потому что нехорошо, если сразу два внука осиротеют. — Это моя няня. Её зовут Нифса, но близко подходить не надо. Письмо давайте! Быстрее!
— Не говорит… не говорит… — бормотал гном, копаясь в своём мешке, — мечта, а не женщина!
Наконец он докопался до истины и извлёк на свет письмо Короеда.
Хорошее я Керосину обещание дала. Правильное. От гномов не убегала, Нифсе прямо в руки попала, Лидорчик для запечатывания и отправки послания имеется.
Гномы немного посомневались: не слишком ли быстро они «объект» доставили и можно ли меня уже отдавать? Вопрос решали недолго. Как только их предводитель заявил, что всё сходится кроме адреса, Нифса сломала об колено лавку, а я заверила доблестных защитников, что оплата за доставку урезана не будет, к тому же, за быструю доставку им положен бонус. Фургон. Заодно и избавилась от страшного транспорта.
Нифса накарябала под Ясиной росписью два полукруга и пририсовала снизу третий. Вышло чешуйчато и необычно. Письмо положили в конверт, и Лидорчик приступил к своей части обязанностей. Пока искали и плавили сургуч, он как раз закончил с адресом и прочими «кому куда» (отличник — завитушек в два раза больше, чем букв), повернул перстень на пальце печаткой вверх (тоже маскировался, ха!) и шлёпнул им по сургучу. Всё! Свобода!
Нет, не всё… Гномы уставились на перстень Лидорчика и на оттиск печати. А потом их как встряхнуло! Эхх, красота! Быстро гарнизонные строятся. А орут-то как складно:
— Будь-здра-ваш-соч-ство!
Ну, раз приграничники сами на таком диком языке разговаривают, Короеда с его «быщ-дыщ» в любом гарнизоне поймут, даже если он от Яси потеряется.
Лидорчик уступил свою комнату гномам, заявив, что «невесту» он будет охранять сам. С приходом моего конвоя, мест на постоялом дворе оказалось мало, но хозяин отвёл нам самую большую комнату с двумя огромными кроватями. Нифса подтвердила резким «уи», что решение верное, и первой вселилась (ворвалась как таран) в наше пристанище. Это правильно. Она должна контролировать процесс охраны. А то некоторые стали слишком смелыми и обнимаются почём зря.
Поднос с леденцами и кувшин молока мне принесла молоденькая служаночка. М-да… Некоторые гномы шуток совсем не понимают. А некоторые смазливые девицы моим женихам глазки строят! Ырбуц, какие нынче в провинции вольные нравы!
Эх, хвост, чешуя!
Пока мои новые-старые сопровождающие не уснули, я изложила основное требование:
— А завтра мы сначала прокатимся или пройдёмся к озеру. Здесь недалеко. Короед так торопился, что мы его мимо проскочили. Будем купаться и загорать. Спешить некуда. Если наймём приличную карету, то без пеших гномов даже раньше, чем через семь дней домой вернемся. Так что, с утра на озеро и отправимся.
Нифса расчёсывала мне волосы и нежным «уи» выражала полное согласие. Даже если она совсем чуть-чуть сирена, то озеро ей всё равно должно понравиться. А вот Лидорчик что-то был не очень рад.
— Я поеду на озеро! — Пришлось настырным тоном заявить о бесповоротности решения. — И точка!
— Да-да, — согласился «ваш-соч-ство». — Только весь день купаться не будем, а то упустим…
— Кого?
— Мага.
— Ещё один! — Меня даже передёрнуло. — Короед всю дорогу врагами пугал: то они следят, то они не следят. Маги за каждым кустом ему мерещились, даже Яся заразилась. Теперь и ты будешь ту же песню петь?
— Митавиа, — Лидорчик попытался мне пихнуть в руку леденец, так разнервничался. Я что, совсем младенец что ли? — Нир Караен прав. Кто-то применяет силу и прощупывает окрестности. Я ещё у твоего дома это почувствовал. Мы сразу же с Нифсой решили посмотреть, кто за вами увязался.
Почувствовал он! У дома! Сказочник. Припугнул Нифсу тем, что я где-то трясусь в фургоне голодная-холодная, сразу и сговорились. Ещё до того, как мы уехали. Но если и верить в щупающих магов…
— Ха! — Вот, неумные. — Вы же с Нифсой за нами следили? Ты чувствовал Короеда, а он пытался понять, кто это там такой любопытный, и чувствовал тебя. Ты же тоже немножко маг. Не дуйся, ладно, не немножко… Вы с Короедом друг друга запутали. Мы в такой ливень по дороге тащились, а кругом — поля, поля… Любого мага за версту видно, если он не червяк. Ну, не полз же он за нами.
Я испытала такое удовольствие от собственной умности, что даже облизала чудо кондитерского производства. Больные люди. Зачем делать леденец в виде свинки? С палочкой не скажу где.
— Нет. — Лидорчик упёрся. — Мы за вами не следили, мы просто отставали на день пути. Зачем мне искать и следить, если я знаю, куда вы направляетесь и по какой дороге? И магический след у нир Караена другой. И маскирует он его так, что если сам не покажет — не найдёшь, — вываливал мне обоснования своего беспокойства Тонна Эля. — А этот… как будто чистой силой работает. Внаглую! След есть, чувствую, что маг в ярости и мечется, но не понимаю, где именно он есть. Как будто — везде. То исчезнет, то появится. Мы вчера с Нифсой до озера уже добрались, и я его опять потерял. А ощущение было такое, как будто он мимо меня в шаге прошёл. Пришлось вернуться. Сегодня я весь день по городу бродил. Впустую. Затаился, гад. Надо обязательно вычислить, кто это такой, и доложить.