Тогда и богатым будешь.
– Да нет. Мы тут лоск наводим. Сегодня у нас большой бемц. Ожидаем основных акционеров. Все на нервах. Спасибо тебе за музыкантов. Не так страшен черт, как его малышка. У нас обошлось без претензий.
– Ну и отлично. Значит, так, у тебя там адвентисты вторую неделю сидят. Подкидываю еще пару десятков. Милые люди. А мы, сам знаешь, ждем конгрессмена. Неизвестно еще, сколько у него нахлебников в команде будет. Бери наших. Машину я им дам.
Ставцов, конечно, возьмет. Какому отелю не нужны постояльцы? Таблички «Извините, мест нет» хотя и хранятся в дальних уголках, но за последние десять лет так и не потребовались.
– Я тебя люблю.
– Взаимно, – ответила Нина, потому что рядом жадно слушала ее разговор младшая администраторша. На том и порешили.
– Ой, Ниночка, вы прямо маг и чародей, – улыбаясь, сказала младшая администраторша. – Только уж больно как-то разговаривали с ними…
Нина совершенно упустила из виду, что ее кто-то может услышать. Действительно, разговаривала она не так, как полагалось бы разговаривать с конкурирующей фирмой.
– Ничего. С мужиками так и надо… Это будет наш маленький профессиональный секрет. Ладно?
Глава 11
С 6 до 7 часов утра
«Отель построить – это вам не ишака купить», – часто, как припев, повторял переиначенную фразу Ильфа и Петрова Ставцов.
Спорить с этим было трудно. Чарли Пайпс, правда, никак не могла понять, почему русским эта фраза кажется смешной, а она ничего смешного в ней не находит. Она считала, что все это очень серьезно – построить отель мирового уровня на российской земле. И при чем здесь осел?
Надо ли говорить, сколько всяческих бумажек, бумаг, бумажищ и строгих документов пришлось ей согласовать, подписать, пробить, завизировать. Надо ли упоминать о неимоверном количестве взяток, которые были рассованы по разным карманам, столам и папкам.
Мудрые люди еще в Америке ее предупреждали: если делать все по закону – года четыре уйдет на формальности. Если не по закону – то от силы год.
Пайпс так быстро усвоила эту истину, что уложилась в четыре месяца. Когда подсчитала расходы, то сразу перестала обижаться на чиновников: она сэкономила огромную сумму. Ведь время – деньги, хотя в России, похоже, этого вовсе не понимали.
Но она не знала, что самое трудное только маячит в туманной дали.
Началось, собственно, со строительства. Проект был готов уже давно, к местности – а это почти самый центр Москвы – его привязали тоже довольно споро. Пайпс несколько раз по ночам приезжала, чтобы представить себе, как на этом пустыре, вместо вот этих убогих блочных домишек, появится современное здание с зеркальными окнами, сияющее огнями, какой садик будет разбит вокруг, какие газоны зазеленеют, как будут подкатывать к парадному подъезду сверкающие лимузины, как будут здесь жить люди и радоваться.
Она все-все продумала. Она спорила с отцом до хрипоты. Он говорил, что такой гостиницы нет даже в Штатах, что ей не вытянуть, но она картинно стучала кулачком в грудь и клялась, что гостиница ее мечты будет!
Само возведение здания она поручила новой российской строительной фирме. Боже, как они были счастливы! С каким энтузиазмом они взялись за дело. У Пайпс настроение улучшалось со дня на день. Дело шло быстро и весело, судя по платежным документам, которые она подписывала каждую неделю у себя в Америке. На месяц ей пришлось вернуться в Штаты, чтобы заключить контракты на поставку мебели, оборудования, ковров, обоев, сантехники и прочего. Конечно, она знала, что дешевле и проще все это было бы купить в России. Она видела на выставках чудные образцы. Но инвесторы поставили условие – вся начинка гостиницы должна быть куплена только в Америке.