Света поцеловала своего любимого в щеку:
- Вы так, молодой человек, об этом говорите, будто она у моего любимого хочет прыщичек выдавить.
Виктор посмотрел в окно.
- Нет, бабы - дуры, это определенно!
- Да, я с этим согласен, - заулыбался Фрол. - Так бери ее и идите скорее в баню.
- Вот, видел? - Поликарпов скрутил шиш. - Никуда я отсюда не пойду. А если она всех этих толстожопых перестреляет, так от этого району только легче. Мы новых выберем и назначим, и все дела. Подумаешь, сколько там народу-то?
- Да ну… человек десять, - задумался Фрол. - А еще два солдата, сослуживцы мои. И че же, она всех порешит, а вы тут сидеть будете?
- Знаешь, дорогой товарищ, мне мое добро дороже, чем какие-то десять человек, - проинформировал гонца Виктор.
- Правильно-правильно, - поддержала его Света, - никуда не пойдем. Это еще что такое: одному отрезать, у другой зашить? Это у нее надо все позашивать да поотрезать!
- Ладно, суки, - прошептал Фрол зло и, не дожидаясь того, что ему ответит дядя Витя, вышел во двор. - Недолго, недолго вам сидеть в этой избушке.
Валетов схватил руки в ноги и побежал на Ильич-стрит. Он не чуял под собой ног, когда преодолевал снежные заносы и бежал в валенках по узеньким тропинкам. Времени на то, чтобы спасти заложников, у него почти не оставалось. Неужели эта пьяная баба на самом деле начнет палить?
Выбежав на главную улицу поселка, он огляделся по сторонам и - вот они! Вот эти трое его спасителей! Валетов добавил газу и вскоре уже кричал в спину уходящему от него военному патрулю:
- Эй, козлы, стоять!
Товарищ дембель Кодакоев, вышедший на прогулку в качестве старшего патруля, вначале подумал, что он ослышался, затем обернулся и, когда увидел Валетова, решил просто-напросто устроить сегодня мелкому прекрасную ночь, несмотря на то что он уже как бы черпак. Затем подумал о его дружке, младшем сержанте Простакове, и оставил мысли о сладкой мести. К тому же что это такое с Фролом? Вот он приближается к ним весь измазанный, растрепанный, и главное - взволнован-то, взволнован-то как! Солдату, уже прослужившему почти год, нельзя быть по службе взволнованным. Если же такое происходит, значит, что-то случилось.
Вместе с Кодакоевым в патруле томились Забота и Макс Авдотьев. Забота, разглядывая испачканную в угле подменку на Валетове, не скрывал улыбы и поспешил спросить Фрола о том, где он так издрязгался.
***
Тем временем, пока Фрол пересказывал своим же пацанам суть случившегося, в бане продолжала свирепствовать обиженная Маша.
Как только Поликарпова выстрелила в первый раз, буфетчица, вот так как в чем и была, так и метнулась на улицу. В бане телефона не было, и ей пришлось бежать до ближайшего магазина, где ей, бедной и перепуганной, позволили позвонить в милицию.
Уже через двадцать минут все милиционеры, какие были в этот день на дежурстве, взяли баню в кольцо. Невиданное дело - захват заложников в поселке городского типа.
После того как Фрол побежал на поиски некогда Вити и его нынешней сожительницы, скотница со стажем сбросила с себя фуфайку и кофту, оставшись в одном простеньком синеньком платье, теплых колготках и валенках.
Прохаживаясь взад-вперед перед стоящим на коленях практически всем руководством района, она злобно скалилась, периодически возвращалась к бутылке, стоящей на лавке, делала несколько глотков и вновь грозно водила ружьем в сторону мужиков.
Если первый выстрел можно было принять за случайность, то после второго стало ясно - женщина сумасшедшая и, случись чего, на самом деле может пальнуть. Теперь Шпындрюк уже не думал о том, что упустил возможность завладеть оружием, и в конечном счете мужики бы помогли скрутить эту придурочную бабу. Теперь он размышлял иначе. Ведь на самом деле могла из двух стволов шмальнуть в пузо - это, считай, все, каюк! Повалялся бы на полу минутки б две в агонии - и на тот свет. А жить-то хочется!
Террористка подошла и открыла дверь.
- Нам будет холодно! - завыл Шпындрюк.
- Зато мне жарко! - огрызнулась Маша, довольная идущим из раздевалки прохладным сквознячком.
Надо ли говорить, что силы местных правоохранительных органов остались без должной координации, так как начальник всей милиции находился в заложниках вместе с главой администрации, и решиться на серьезные действия заместитель попавшего в плен к террористке самого большого силового начальника местного разлива не мог. Он поставил людей вокруг бани, наказав никому не входить внутрь и не впускать туда посторонних. Побеседовав на улице с задрогшей буфетчицей, майор милиции выяснил, что в мужском отделении орудует Мария Поликарпова и требует, чтобы ее собственного мужа и его любовницу привели к ней в баню для проведения над их телами операции, вследствие которой ни он, ни она в будущем не смогут заниматься любовью с себе подобными.
Судьба половых органов Вити и Светы совершенно не волновала замначальника милиции. Зато он очень хотел, чтобы Шпындрюк вышел из этой передряги как можно с меньшими нервными и, упаси бог, физическими потрясениями и повреждениями. Он был бы рад, если бы Маша пристрелила его непосредственного начальника, после чего он, при хорошем замасливании Протопопа Архиповича, занимал место номер один в районе. И сейчас ему приходилось выбирать: или дать время террористке, чтобы она прикончила парочку, и среди этой парочки был бы начальник милиции, или же начать освобождать заложников. А первым пунктом он выносил для себя выполнение требований Маши, соответственно на адрес Светы был послан наряд милиции.
***
Когда Фрол снова вошел в незакрытую хату и в очередной раз застал Витю на Свете, он разулыбался. Витя прекратил занятие и вскочил.
- Ты опять здесь?!
Но на этот раз Фрол пришел не один: за его спиной стояли трое патрульных. Казбек Кадакоев, увидев голую блондинку, на время забыл, где он и кто он. Отодвинув в сторону мужика, Казбек приблизился к блондинке и стал раздеваться.
Увидев такое непотребство, любовник хотел было воспрепятствовать Казбеку, но тот резко обернулся и выхватил штык-нож, упер ему в грудь и посоветовал не дергаться. Но тут Фрол завел свою пластинку:
- Ты что, она там сейчас всех перебьет!
Кадакоев вернулся в реальность. Он посмотрел на женщину, испустил рык досады, но не стал убирать холодное оружие в ножны.
- Быстро одэвайтэсь, - скомандовал он, - и идом в баню!
- Никуда не пойду! - выла женщина. - Она меня там прибьет!
- Слышь, дарагая, давай надэвай свой красивый платье и бери за ручку своего любовник, потом пойдете к бане, там уже будэте мыться.
Витя уселся на стул, скрестил руки на груди и закинул ногу на ногу:
- Никуда не пойду, она мне все поотрезает!
Кадакоев с кинжалом в руке подскочил к Вите:
- Слюшай, если ты щас ни пайдеш, да? Я тэбе щас сам тут все паатрэзаю!
Витя отклонился назад и полетел со стула на пол. Казбек рассмеялся, а вместе с ним и остальные солдаты. Витя наконец стал одеваться, и Света, глядя на него, перестала выкобениваться и тоже засобиралась.
***
Размахивая ружьишком в пьяном угаре, Маша неожиданно решила, что полчаса, отведенные ею на мораторий против убийства, закончились. И теперь она должна порешить одного из заложников, дабы ни у кого не осталось сомнений в ее намерениях. И кого же ей сделать жертвой? Хищница плотоядно поглядела на обреченных людишек и ткнула пальцем, на счастье заместителя начальника милиции, в его шефа.
Замначальника не знал об этом, он ждал вестей от посланного им патруля, но где-то внутри у него все всколыхнулось, и он с минуты на минуту ждал положительных известий.
Робко ступая босыми ногами по выложенному кафелем полу, милиционер подошел к раскрасневшейся от жары и самогона женщине.
- Я думаю, что уже полчаса прошло, - сказала она.
- Так у тебя часов нет, - хватаясь за соломинку, возразила жертва.
- А это неважно, у меня в голове часы.
Простаков, несмотря на угрозу выстрела, возразил со своего места:
- У тебя они неправильно идут!
- Это почему?! - воскликнула Маша.
- Молчи! - пытался оборвать его Шпындрюк, но Леха не слушал.
- Это потому, что все бабы - дуры.
- Ах, ты сволочь! - воскликнула в сердцах Поликарпова, толкнула рукой начальника милиции, так что он едва не поскользнулся и не упал на лавку, и бросилась напрямую к Простакову. - Ну-ка повтори то, что ты сказал!
Леха, увидев перед собственными глазами два ствола, нахмурился.
- А че я сказал? Ниче такого. Вообще, ничего не говорил. Вам послышалось.
- Встань, сволочь! - кричала террористка. - Ты умрешь первым.
Леха поднялся с колен, которые очень сильно болели, на ноги во весь свой двухметровый рост и посмотрел сверху вниз на женщину:
- Где убивать меня будешь? - спокойно справился он и неожиданно схватился за ружье. А дура возьми да выстрели! Стволы нагрелись, и Леха был вынужден отдернуть руку от оружия.