— Североамериканскими, — сказал я.
— Поясните.
— Все очень просто. Если мы задействуем свои силы, чего мы добьемся? Мы рассекретим свою агентуру, уничтожим сеть, над которой работали поколениями. И при этом — нас запросто могут обвинить в подрывной деятельности. Гораздо лучше привлечь к делу работников ФБР, СРС или Секретной службы. Они находятся на легальном положении, они имеют право входить в дома, задавать вопросы и производить аресты.
— Но в этом случае нам придется отдать им в руки и устройство и террористов!
— А нам они нужны? Пусть судят.
В своем кресле пошевелился Ахметов.
— Господин Воронцов… Стоит ли так понимать, что вы готовы взять на себя североамериканскую миссию?
— Вы совершенно правы, сударь. Именно так.
— Но вы же не специалист по этому региону. Вы никого там не знаете.
— Именно поэтому я и собираюсь взять это на себя. Как бы меня не спрашивали — я не смогу выдать агентурные сети в Северной Америке, просто потому что не знаю их.
— А как быть с тем… — не отставал Ахметов — что у меня лежит запрос от британской стороны по Вашему аресту князь, и экстрадиции на территорию Соединенного королевства по обвинению в терроризме и убийствах? Здесь то я могу сказать, что не знаю никакого… Кросса — а как поступят Североамериканские соединенные штаты? У них с Британской Империей есть договор об экстрадиции[21].
— Господин Ахметов… Я полагаюсь на две вещи. Даже три. Первая — дипломатический паспорт. Вторая — мои навыки. И третья — одна очаровательная дама, которой я в свое время оказал немалую услугу.
Открыв свою папку, я выложил на стол фотографию, которая была сделана примерно шесть месяцев назад. Более свежей у меня не было. Подтолкнул ее Государю… черт как непривычно понимать, что твой товарищ по детским играм теперь Государь всея Руси. Николай с интересом всмотрелся, многозначительно хмыкнул и передал дальше.
— Эту информацию я передаю вам, чтобы вы знали, с чего начинать мои поиски, если я вдруг не выйду на связь. Это Марианна Эрнандес. Гражданка САСШ. Работала в Секретной службе, при предыдущей администрации занималась охраной, была руководителем группы охраны Президента. Затем, после смены власти ушла из Секретной службы, работала какое-то время в ФБР, занималась трансграничной организованной преступностью. В настоящее время работает во вновь созданном Министерстве безопасности Родины, резидент в Сальвадоре. Отслеживает активность анархистских группировок, их контакты с силами наркомафии, маршруты доставки кокаина в Штаты, консультирует местные силы безопасности. У нее есть контакты и друзья сразу в нескольких спецслужбах, она лично знает меня, и понимает — что не всему, что говорят по телевизору, следует верить. Думаю, она мне поможет.
— Она вас сдаст — задумчиво проговорил Ахметов — я бы на ее месте сдал, если тут нет никаких… особых обстоятельств.
Последний намек я проигнорировал.
— Дипломатический паспорт на свое настоящее имя у меня есть, вымышленными я пользоваться не собираюсь. Время играть в открытую. Связь буду держать по тому же каналу, который установили мне вы, Владимир Владимирович. Как вы считаете — он не скомпрометирован?
Путилов покачал головой. Он был профессионалом — и оставался им до тех пор, пока не решал поиграть в бюрократические игры. Подтолкни падающего, пни упавшего. Мерзость.
— Не думаю, сударь. В крайнем случае, можете обратиться в посольство, мы предупредим всем посольства региона. Там связь, которую невозможно перехватить. А вы не задумывались, что британцы могут вас просто убрать? Вы играли с ними без правил — почему вы ожидаете, что они будут соблюдать правила сейчас?
— В таком случае — прошу считать меня погибшим в бою.
— Скверные слова, — подытожил Государь.
22 августа 2002 года Буэнос-Айрес, Аргентина Посольство Российской Империи
Город Сан-Сальвадор….
История этого города, история Сальвадора, в котором в начале века жили сто тысяч жителей, а к концу — полтора миллиона, история всей Центральной Америки — они неотделимы друг от друга. Ужас, который мы испытываем, включая телевизор, и узнавая новости из региона, новости о взрывах в городах, о расстрелянных монахинях и массовых повешениях на площадях — все это кажется дикостью и безумием только для нас жителей просвещенной Европы, которые, однако, в один день Бородинского сражения в Первой отечественной положили едва ли не столько же, сколько во всех войнах в Латинской Америке, вместе взятых. Просто люди там живут совсем по-другому. История у них другая, чтобы понять латиноамериканцев, нужно хотя бы почитать биографии их освободителей — Симона Боливара, Миранды, Сан-Мартина, О’Хиггинса, Итурбиде. Тогда что-то можно понять…
В двадцатом веке Латинская Америка была принесена в жертву. Основная геополитическая игра развернулась в Европе и на Востоке, затронула Африку, карту мира перекроили настолько, что вряд ли кто-то, живя году в пятнадцатом, мог себе представить политическую карту мира тридцатого года. Выпавшая из игры Франция, оставшаяся только в своих африканских колониях, территориальные приобретения Германии на западе и в Африке, на которые она не рассчитывала даже в самых смелых своих притязаниях. Наконец, полная капитуляция османской империи перед Российской, занятие русскими войсками Царьграда — все эти героические и страшные события, происходившие на очень коротком историческом отрезке не оставили Латинской Америке места в летописях.
Боевые действия на Кубе и в Мексике, происходившие в период с 1899 по 1921 годы ознаменовали практическую реализацию доктрины американского госсекретаря Монро, провозглашавшей весь Новый свет зоной интересов только одной страны — Североамериканских соединенных штатов. Надо сказать — что Российская Империя помогла Североамериканским соединенным штатам трижды за их историю — и каждый раз эта помощи оказывалась как нельзя кстати. Первый раз — в шестидесятые годы девятнадцатого века, возможно именно жесткая позиция России стала тем препятствием, которое не позволило Британии и Франции нанести удар по американскому Северу, защищая интересы Юга, откуда они получали хлопок и с которым вели интенсивный торговый обмен. В десятые — двадцатые, когда ожидание войны на европейском континенте холодило кровь — именно быстрый и жестокий разгром части британского флота, тяжелое поражение и деморализация армии и всего правящего британского класса не позволило Британии вмешаться в свару на южноамериканском континенте и приобрести там себе колонии, хотя Британия не раз озвучивала желание и поддерживала освободительную борьбу южноамериканцев против колониальных войск испанского короля — надо сказать колониальных войск самого худшего пошиба — именно в расчете на это. Наконец с конца тридцатых до начала пятидесятых именно Антикоммунистический фронт, в который вошли Российская Империя, Священная римская империя германской нации и Австро-венгерская империя, провозгласивший неотвратимость вторжения в любую страну, где победят анархисты, большевики, троцкисты — помог САСШ не только не подхватить заразу большевизма самой — но и выстоять против Мексики, где долгие годы хозяйничали сторонники Троцкого.
Кстати, в те времена мы помогли против коммунизма не только этим, но это… отдельная тема для разговора.
На латиноамериканском континенте, довольно бедном и со стойкими традициями сопротивления, большевистская зараза укоренилась глубоко, и вытравить его не удавалось никакими силами. Единственная страна, справившаяся с большевизмом и троцкизмом собственными силами и теперь играющая немалую роль даже в европейских делах была Аргентина, кусочек Европы на южноамериканском континенте. Там просто повезло — полковник Перон вмешался раньше, чем стала очевидна насущная необходимость международной помощи. Во всех остальных случаях — похожих друг на друга как две капли воды, правое меньшинство, правительство, армия, буржуазия, полиция, и левые, а то и крайне левые низы — вмешивались Североамериканские соединенные штаты, спецслужбами, ФБР, военной помощью, а то и армией. Не обошлась ни одна страна, пришлось вмешиваться даже в Бразилии, одной из крупнейших стран мира. Почти все страны Южной Америки не рекомендовались русским туристам для посещений, а единственное в этом регионе посольство, даже не посольство, а генеральное представительство, было в Буэнос-Айресе, почти европейском городе, где жило немало русских. Во всех остальных странах были либо неофициальные представительства, если работала какая-то крупная русская компания, либо наши интересы представляло посольство какой-либо нейтральной страны, чаще всего датское. Нагрузка, ложившаяся на генеральное представительство в Аргентине, была столь высока, что в нем работали более тысячи дипломатических чинов, обслуживая наши интересы на всем континенте…