Хайнц Кноке - Я летал для фюрера. Дневник офицера люфтваффе. 1939-1945 стр 11.

Поздно вечером тучи стали рассеиваться. Изредка пробивалось тусклое солнце. Мы поднялись в воздух. Унтер-офицер находится на контроле. Я могу расслабиться в мягком кресле и наслаждаться видом широких равнин Фрезии.

Прибыв в Джевер, я немедленно рапортовал начальнику отдела особого назначения капитану Лозигкайту. Это невысокий человек с прекрасной репутацией, который несколько дней назад прибыл из Японии, после нескольких месяцев отпуска. Он служил в летной школе инструктором Военно-воздушных сил Японии.

Мы работали далеко за полночь, дел по горло. Прибыло пополнение. Это инструкторы из разных летных школ. Каждый прилетел на своем самолете.

Два новых звена находятся в процессе формирования; командиры — старший лейтенант Эберле и лейтенант Фрай.[9] Третьим звеном, в которое вхожу и я, командует капитан Доленга.[10] Они все прибыли в распоряжение Лозигкайта

Утром прибыли два «Ю-52» и два «В-34». Они должны доставить оснащение, продукты и экипировку для операции «Колючая проволока» и наземный персонал для обслуживания наших самолетов в Норвегии. Эти транспорты отправятся в Осло как только будут загружены.

Эскадрилья в 10.26 отправляется в Есбьерг в Дании — пункт промежуточной посадки. После полета в условиях плохой видимости над морем командующий и я первыми прибыли в пункт назначения. Сразу после дозаправки мы взяли курс на Аальборг. Там мы вынуждены были садиться на западном краю аэродрома. Поле покрыто глубоким снегом. Взлетно-посадочные полосы очищены, по обеим сторонам огромные сугробы. Сами полосы покрыты слоем льда.

Когда мы заходили на посадку, «Ю-88», садившийся впереди нас, разбил шасси прямо посередине узкой взлетно-посадочной полосы. У нас осталось совсем мало места для посадки.

Через несколько минут показалось наше первое звено. Я остался в самолете и управлял по радио посадкой прибывающих машин, обращая внимание пилотов на обломки на посадочной полосе и лед.

Я корректировал приземление каждого самолета. Все в порядке, слава богу! Мы не можем допустить катастроф на этом этапе. В Норвегии нужен каждый самолет. Второе звено также приземлилось нормально. Обломки «Ю-88» уже убраны с взлетной полосы.

Но что случилось с 3-м звеном и старшим лейтенантом Эберле?[11] Из сообщений по телефону мы узнали, что 3-е звено вылетело из Есбьерга (Esbjerg) в полном составе в 13.10. Мы затратили на перелет 56 минут, а со времени вылета 3-го звена прошло больше часа.

Ночью стало известно, что Эберле заблудился и совершил вынужденную посадку во льдах в Лимфьорде вместе со всем звеном. Потерян один самолет. Он перевернулся и разбился во льдах. Летчик, сержант, утонул. Его тело выловили товарищи и отвезли в датскую деревню, находящуюся по соседству, где его перенесли в маленькую церковь. Несколько датских женщин положили на гроб цветы и венки. На ленте была надпись: «Сыну Германии от датских матерей».

Плохая погода на юге Норвегии мешает нам продолжить движение.

Тяжелые тягачи доставили самолеты из Лим-фьорда.

Погода не улучшается.

Старший лейтенант Эберле прибыл в Аальборг со своими пилотами. Он надеется встать в строй через два дня. Его самолеты ремонтируют днем и ночью.

В офицерской столовой подали прекрасное французское вино. Скоро нас уже не заботила погода на улице.

3-е звено полностью готово. Эберле очень мрачен, поскольку должен предстать перед военным трибуналом.

Метеорологи прогнозируют улучшение погоды на завтра. Я не поверю, пока не увижу собственными глазами.

Самолеты на летном поле готовы к взлету. Снег валит стеной, покрыв весь аэродром. Метеорологическая служба продолжает утверждать, что погода улучшается. Пилоты слоняются около самолетов, дрожа от холода и чертыхаясь. В полдень автобус отвез их в казарму. А метеорологи все настаивают, что погода улучшается. На этот раз они оказались правы. В 15.35 эскадрилья поднялась в воздух.

Хочется надеяться, что томми не отправили наши корабли на дно к этому времени. Мы пересекли штормовые заливы у побережья Дании. Через 50 минут показалось скалистое побережье Норвегии. Мы летим низко, почти касаясь волн. Вскоре подошли к фьорду Осло.

Приблизительно в 53 километрах от Осло в горах расположена взлетно-посадочная полоса. Она покрыта глубоким снегом, как и остальная часть поля. Это Гардермоен.

Приземление в 16.50.

На три дня мы остаемся в горах, как на необитаемом острове. Крутые вершины на севере от аэродрома скрылись в облаках. Три долгих, тягостных дня.

Утром «Ю-88», приспособленный для слепого полета, поднялся в воздух и передал несколько сообщений о погоде в районе. Сообщения положительные — мы можем лететь.

Лететь над высокими вершинами Норвегии настолько же опасно, насколько прекрасно. Покрытые снегом горы, изрезанные глубокими ущельями, возвышаются на 3000 метров. К западу от нас горы заканчиваются отвесным обрывом у моря. За последние месяцы несколько наших самолетов разбились, совершая вынужденную посадку на этих заснеженных вершинах.

Мы провели около 90 минут в воздухе, топливо израсходовано до последней капли, и мы приземлились в Тронхейме. Я никогда не видел такого аэродрома. Он расположен на горном плато над городом и портом. На севере и западе горы резко обрываются к фьорду, глубоко вдающемуся в горы. Единственная взлетная полоса, длиной 800 и шириной 30 метров, покрыта деревянными блоками. Полоса обледенела после того, как ее очистили от снега.

Командующий и я устроили штаб в маленьком деревянном доме недалеко от взлетной полосы. Здесь ужасно холодно.

Вчера ночью 36 000-тонный «Принц Евгений» вошел во фьорд. Он получил серьезные повреждения, подорвавшись на мине, и нуждается в ремонте.

Наши самолеты постоянно контролируют воздушное пространство над фьордом. Пар от двигателей висит в ледяном воздухе. Ожидаем атак томми. Они не позволят так просто ускользнуть у них из-под носа кораблю, который мы охраняем, — это слишком лакомый кусок для них.

По сведениям, которые я получаю, почти все наши военные корабли получили более или менее серьезные повреждения, проходя Ла-Манш. «Гнайзенау» находится в порту Киля.

В 13.12 наши акустические радары возвестили о приближении одного вражеского самолета на высокой скорости. Разведчик?

В 13.15 я взлетел с аэродрома один, решив найти этого мерзавца. Поднялся на высоту 8000 метров. Нашему патрулю приказано контролировать пространство над «Принцем Евгением».

Я продолжаю осматривать окрестности в поисках незваного гостя. Томми не видно. Донесения с земли были не очень четкими. Они не имели для меня никакой ценности, поскольку были расплывчаты. Через 85 минут я прекратил поиски и приземлился.

Назойливый гость вернулся. Я поднялся за ним, но он опять ускользнул от меня.

Сержант-штурман из штаба, возбужденный, прибежал в мою комнату, где я уже несколько часов занимался делами.

Господин Кноке, этот самолет появился снова!

Я выскочил в окно и, скользя, сбежал по ледяному склону к взлетной полосе.

Воет сирена. Механики уже подготовили мой самолет к взлету. Маскировочная сетка сброшена на снег, и люк открыт. Уже когда я застегивал ремень безопасности, зарокотал инерционный стартер.

Контакт!

Механики закрыли люк и спрыгнули с крыла. Я включил зажигание, и двигатель взревел. Облако искрящегося снега взметнулось за моим самолетом. Мне понадобилось дать полный газ, чтобы самолет смог двигаться по глубокому снегу.

Через несколько секунд я уже в воздухе. Время — 11.46.

Наземные службы сегодня работают великолепно. Я получаю непрерывные сообщения о местонахождении томми. Недалеко от Кристиансана он пересек побережье, точно так же как и вчера, и позавчера. Высота 8000 метров.

Через 18 минут полета я поднялся на ту же высоту, что и англичанин. «Бандит в зоне Берта-Курфюрст Ханни-восемь-ноль», — пришло сообщение с базы.

Это значило, что нарушитель находится в районе, обозначенном на карте как сектор Б-К, на высоте 8000 метров. Значит, я могу натолкнуться на него в любой момент. Облачность несколько ухудшает видимость. Мне нужно быть очень внимательным.

Бандит в зоне Берта-Людвиг.

Проклятие! Куда направился этот ублюдок? Я повернул голову в одну сторону, потом в другую. Я вошел в зону облаков и повернул направо.

Неожиданно я напрягся. Вот он, на несколько метров выше меня. «Спитфайр». Знак Королевских военно-воздушных сил был размером с тележное колесо.