Пробираясь мимо полки за столом, Меггс снова обратила внимание на чистую дорожку на пыльной поверхности перед томом Бурка. Сначала она почувствовала только удивление. А потом пришло то странное чувство, сопровождаемое покалыванием в кончиках пальцев, когда все остальное исчезает, остается только карман или замок — или определенность. Она села на стул перед столом, повернулась к книге и потянулась к ней левой рукой. Ведь лорд Стоувал был левшой. Том оказался удивительно легким для такой толстой книги. Потому что это была вовсе не книга. Это была коробка, наполненная тем, что, как Меггс предположила, было памятками для пользования шифрами, надежно запертыми в сейфе Фокнера. Они все были написаны неровным почерком — левой рукой. Лорд Стоувал.
Меггс потребовалось всего лишь две секунды, чтобы принять решение. Она вывалила содержимое коробки на стол и аккуратно сложила листы за корсаж платья, так, чтобы они не выделялись под одеждой. Возможно, этого будет достаточно, чтобы по крайней мере арестовать Стоувала и Фокнера. А когда они окажутся за решеткой, капитан получит доступ к сундуку в любое время. Ей остается только доставить эти листы капитану раньше, чем Стоувал обнаружит их пропажу.
Меггс поставила фальшивую книгу обратно на полку и собралась уходить. Очень уж хотелось поскорее покинуть этот дом. Но нет. Как бы ей ни хотелось убежать и бросить сундук наполовину открытым, если она оставит улики, преступники, безусловно, насторожатся. А капитану нужно время, чтобы сделать все по закону. Поэтому она быстро привела все в порядок:
И услышала звук. Кто-то вставил ключ в замок, собираясь открыть дверь, ведущую из холла.
Дьявольщина! Как она могла не услышать шагов по мраморному полу? Времени не было. Меггс метнулась к другой двери, ведущей в маленький холл. По пути она вытащила из волос заколки и расстегнула ворот. К тому времени как она благополучно проскользнула в холл, в голове уже сложилась картина. «Нагло ври и выкручивайся, дорогая, главное, чтобы все выглядело естественно». Она распахнула ворот шире, так чтобы была видна грудь, облизнула губы и прислонилась к входной двери с удовлетворенной улыбкой.
Уже в следующую секунду в дверь ворвался Фокнер и цепко схватил ее за локоть. Руку пронзила острая боль. У секретаря была хватка как у сборщика долгов, со склонностью к садизму. Этот человек явно любил причинять боль. По спине Меггс поползли мурашки.
— Ой! — взвыла она. — Пусти!
— Что ты здесь делаешь? — закричал Фокнер.
— О, мистер Фокнер, лорд Стоувал…
Она неловко, поскольку секретарь продолжал ее держать, присела в реверансе, увидев на пороге лорда. Фокнер был сама подозрительность. Его глаза шарили по холлу и кабинету. Но Стоувал был настроен вполне мирно. Меггс часто задышала, так что ее грудь стала быстро подниматься и опускаться. Теперь взгляд Стоувала был прикован к ее груди. Пока Фокнер пытался определить, что пропало, она сумела за спиной засунуть немного пасты в замок, так, чтобы зафиксировать его в открытом состоянии.
— Я задал вопрос! Это помещение закрыто для слуг.
— Да, сэр. Я знаю, сэр. — Она широко раскрыла глаза и постаралась, чтобы в ее голосе и на лице отразился страх, кстати, вполне реальный. — Я не была в той комнате, — заныла она. — Честно. Я и сюда забежала только на минутку, чтобы согреться. На дворе так холодно.
— Ты вошла с улицы? — спросил лорд Стоувал.
Меггс прикусила губу и сжалась, всем своим видом показывая, что осознает вину.
— Я знаю, что это не разрешается, милорд. — В точно рассчитанный момент в ее глазах блеснули слезы. — Но на черной лестнице всегда люди. А девушка не может заставить парня сделать ей предложение, когда на них все смотрят. Мне просто нужно было уединение, чтобы привести его в нужное настроение, понимаете?
Лорд Стоувал захихикал.
— Не вижу ничего смешного! — прошипел Фокнер. — Как ты сюда попала?
— Мы просто стояли в дверях, разговаривали, но дверь была открыта, вот мы и вошли. На улице дождь.
— Мы? Кого ты сюда впустила?
— Боже правый, Фокнер, — досадливо поморщился Стоувал. — Посмотри на девчонку. У нее еще юбки мокрые. Это было всего лишь любовное свидание. Возвращайся на кухню, девочка.
— Нет! — возразил Фокнер и не отпустил ее руку. — Как ты сюда вошла? Дверь закрыта.
— Нет. — Меггс отошла в сторону, и ветер сразу распахнул дверь. Фокнер выпустил ее руку и бросился осматривать замок.
— Знаешь, Фокнер, тебе нужно лучше следить за своими драгоценными ключами.
Антагонизм между этими людьми был настолько силен, что его, казалось, можно было потрогать руками. Он и дал Меггс возможность удалиться от зловредного секретаря на безопасное расстояние. Но она не могла просто убежать, и уж точно не к большому темному экипажу, который курсировал по краю парка. Если у Фокнера или Стоувала появится хотя бы тень подозрения, что она украла, они скроются раньше, чем капитан успеет их арестовать. Они должны верить, что пока находятся в безопасности.
— Вернись немедленно! — рыкнул Фокнер, выскочив за ней на мокрую мостовую.
Меггс метнулась на середину Аппер-Гросвенор-стрит — там всегда можно было смешаться с толпой.
— Не подходи ко мне, крыса! — завопила она.
— Я сделаю так, что тебя уволят!
— Не выйдет! Я сама ухожу. Ни минуты больше не останусь в этом проклятом доме. А если ты опять сделаешь мне больно, мой парень придет и разрежет тебя на куски своим ножом для разделки рыбы. Ты, жалкое подобие… — Меггс подхватила небольшой камушек и запустила его в сторону. В секретаря она не попала, но камень угодил именно туда, куда она надеялась — в окно совсем рядом с головой Стоувала. Стекло разбилось, осыпав лорда дождем осколков.
А потом она бросилась бежать со всех ног. Прочь от капитана в трущобы Лондона.
Двадцать минут быстрого бега и запутывания следов убедили ее, что Фокнер безнадежно отстал. Черт, ну почему, когда она оказывается на улице, там всегда холодно и мокро? Если она будет продолжать бежать под дождем, пытаясь найти обратную дорогу, бумаги под ее корсажем намокнут и чернила расплывутся. И все ее старания окажутся тщетными. Ждать нельзя. Холодный дождь уже промочил ее волосы — чепец она потеряла на бегу, одежда на спине тоже стала мокрой.
Был только один выход. Она обязана сохранить бумаги сухими. Привычка — вторая натура. Если кто-нибудь из дома Стоувала все еще разыскивает вороватую судомойку, что ж, ему придется чертовски здорово поработать.
Глава 18
Нет ничего хуже ожидания. И не было смысла повторять себе, что Меггс — профессионал и что она с детства живет на улице. Или что она может быть опасной, как кинжал.
Хью видел, как она выбежала из дома Стоувала, бранясь, словно торговка рыбой, швырнула в Фокнера камень и припустилась бежать, словно заяц. Капитан направился за ней, но у Меггс была слишком большая фора, чтобы он сумел догнать ее на своих двоих, а плотное движение делало экипаж бесполезным. И она исчезла на холодной мокрой улице, будто растворилась в дожде и стала невидимкой. Он еще долго курсировал по парку в надежде, что она вернется. Но когда опустилась ночь, а Меггс все еще не было видно, он встревожился. Сомнения, которые он упорно отгонял прочь, вернулись, увеличившись стократ.
Почему она не побежала к нему? Неужели он потребовал от нее слишком многого? Наверное, он оставил ее одну, без поддержки в доме Стоувала слишком надолго. Или поручил ей невыполнимое задание. А может быть, все еще хуже, и она просто кинула его и сбежала?
Он должен был предвидеть такой поворот событий и не напрашиваться на неприятности, полагаясь на циничную воровку, которая при первой же возможности оставила его с носом. Он доверился преступнице и в результате подвел адмирала Миддлтона, Адмиралтейство и свою страну. И теперь ему предстоит сказать это самому адмиралу.
Хью неохотно приказал Джинксу поворачивать к дому. Прошло совсем немного времени — по правде говоря, его оказалось даже слишком мало, чтобы успокоиться, — и экипаж остановился перед его домом в Челси, где уже ждал адмирал Миддлтон, нетерпеливо меривший шагами его кабинет.
К несчастью, здесь был и Росторн, который расположился за его столом как дома и внимательно осматривался, занося все увиденное в каталог, коим был его мозг. У Хью возникла было мысль вышвырнуть негодяя, в конце концов его сюда никто не приглашал, но он не стал этого делать. Какой смысл откладывать неизбежное? Плохие новости следует сообщать сразу.
— Итак, капитан? — прямо спросил адмирал.
— Это лорд Стоувал, адмирал. Я в этом совершенно уверен, хотя в данный момент не располагаю достаточными уликами. К сожалению…
Неожиданно у дверей раздался шум, и в комнату ввалился Тимми. На какой-то момент Хью остолбенел. Он никак не мог понять, как Тимми сумел так сильно вырасти и почему он позволил себе ворваться в кабинет, хотя ему было строжайше велено держаться подальше. Но когда насквозь промокший мальчишка бросился к нему, капитан понял, что хрупкий подросток, которого он автоматически прижал к себе, — это Меггс, дрожащая от холода и усталости.