И тут только он сообразил, что идет вдоль садовой решетки Елисейского дворца и что квартал этот находится под круглосуточным наблюдением. Ангелы-хранители тоже его узнали и приветствовали чуть заметным, скромным, но почтительным кивком.
Дом, в котором жил Парандон, был просторным, крепким, построенным на века. По обеим сторонам ворот красовались бронзовые фонари. Сквозь стеклянную дверь Мегрэ увидел не обычную привратницкую, а настоящий салон со столом, покрытым сукном, как в министерстве.
И даже тут оказалось знакомое лицо, некий Ламюль или Ламюр, долго работавший на улице Соссэ3.
- К кому вы, комиссар?
- К Парандону.
- Лифт или левая лестница. Второй этаж.
В глубине был виден двор, машины, гаражи, низкие постройки, бывшие когда-то, должно быть, конюшнями. Перед тем как подняться по мраморной лестнице, Мегрэ машинально выколотил трубку о каблук.
Когда он позвонил в единственную на этаже дверь, перед ним мгновенно возник дворецкий в белой куртке - будто подкарауливал.
- Я к мосье Парандону... У нас встреча...
- Сюда, комиссар - Дворецкий с достоинством взял у него шляпу и провел в библиотеку, какой Мегрэ в жизни не видел. Стены длинной высокой комнаты сплошь сверху донизу были уставлены книжными полками. Выделялся лишь мраморный камин, на котором стоял бюст мужчины средних лет. Все тома были в отличных переплетах, чаше всего красных. Из мебели в комнате ничего не было, кроме длинного стола, двух стульев и одного кресла.
Мегрэ с удовольствием пробежал бы взглядом книжные полки, но к нему уже направлялась молодая секретарша в очках:
- Позвольте, я провожу вас, мосье комиссар.
Сквозь окна в три метра высотой в комнату врывалось солнце, играло на плюше, на мебели, на картинах. Начиная с коридора, повсюду были расставлены старинные столики с гнутыми ножками, стильная мебель, бюсты, портреты знатных господ в костюмах разных эпох.
Молодая девушка толкнула светлую дубовую дверь, и мужчина, сидевший за письменным столом, тут же поднялся навстречу гостю. Он был тоже в очках с очень толстыми стеклами.
- Спасибо, мадемуазель Ваг.
Хозяину пришлось проделать довольно длинный путь, поскольку кабинет был таким же просторным, как библиотека и приемная. И здесь стены были заставлены книжными шкафами, висело несколько портретов, и солнце делило комнату на светлые и темные ромбы.
- Вы даже не представляете, как я рад видеть вас, мосье Мегрэ...
Он протянул руку, маленькую белую руку - пухлую, словно без костей.
По контрасту с обстановкой человек казался еще меньше, чем был на самом деле: миниатюрное, почти хрупкое и необычно подвижное существо. Но нет, худощавым его, пожалуй, назвать было нельзя. Напротив того, он казался скорее округлым, и все-таки ощущение невесомости, хрупкой неустойчивости оставалось.
- Проходите сюда, прошу вас... Пожалуйста, садитесь, где вам удобнее!
И он указал на рыжеватое кожаное кресло у письменного стола.
- Думаю, здесь будет лучше всего... Я ведь туговат на ухо.
И верно сказал Бувье, что Парандон - человек без возврата. В его голубых глазах, во всем облике сквозило что-то детское, и он прямо с восхищением смотрел на комиссара.
- Вы даже не представляете, как часто я думал о вас... Когда вы расследуете очередное дело, я пожираю огромное количество газет, чтобы ничего не упустить.