– Ровно три дня! – ответил Сунь У-кун. – Завтра к вечеру будет четыре.
– За три дня сколько бы мы успели пройти, – вздохнул Танский монах.
– Зачем считать? – остановил его Сунь У-кун. – Завтра же тронемся в путь!
– Вот это правильно, – обрадовался Танский монах. – Хоть я и не совсем выздоровел, а двигаться надо.
– В таком случае, – сказал Сунь У-кун, – позволь мне сегодня ночью изловить злого оборотня.
Танский монах сильно встревожился.
– Какого же еще оборотня ты вздумал изловить? – с неподдельным ужасом спросил он.
– В этом монастыре завелся хищный оборотень, – спокойно ответил Сунь У-кун, – вот я и решил избавить от него здешних монахов.
– Брат мой! – укоризненно произнес Танский монах. – Как можешь ты помышлять о поимке оборотня, если я не совсем еще оправился от болезни? А вдруг у этого оборотня чары окажутся сильнее твоих, и ты его не одолеешь, тогда мне останется лишь погибнуть, не так ли?
– Плохо ты обо мне думаешь! – рассердился Сунь У-кун. – До сих пор я на всем пути всегда одерживал верх над злыми духами-оборотнями. Видел ли ты хоть раз, чтобы я потерпел поражение? Стоит мне лишь приложить руки, как я сразу же выхожу победителем!
Но Танский монах продолжал отговаривать его.
– Брат мой! – умолял он. – Вспомни мудрое изречение: «Коль случай есть, ты бедным помощь окажи, а где пощады просят – пощади! Все лучше сердцем управлять, чем волю дать ему! Чем в спор пускаться злобный, достойнее сдержаться!».
Великий Мудрец, видя, что Танский монах всячески отговаривает его от намерения покорить злого оборотня, рассказал ему всю правду.
– Наставник! Вот что я скажу тебе. Оборотень поселился в монастыре и пожирает людей!
– Кого же он сожрал? – упавшим голосом спросил Танский монах, испугавшись не на шутку.
– Мы находимся здесь всего три дня, а за это время он сожрал уже шестерых послушников.
– Какой ужас! – содрогнулся Танский монах. – Недаром говорят: «Когда заяц помирает, даже лисица горюет!». А уж если животные горюют друг о друге, то людям само небо велело сокрушаться о погибших! Этот оборотень пожирает монахов. А я ведь тоже монах. Ладно, отпускаю тебя, только смотри будь осторожен!
– Об этом говорить не стоит! – обрадовался Сунь У-кун. – Мне бы только добраться до этого оборотня, – я с ним разделаюсь!
И, несмотря на поздний час, Сунь У-кун велел Чжу Ба-цзе и Ша-сэну зорко охранять Танского монаха, а сам, хихикая от радости, выскочил из кельи настоятеля и направился прямо к храму Будды. В небе сверкали звезды, но луна еще не взошла. В храме было совсем темно. Сунь У-кун раздул священный огонь[24], зажег хрустальные лампады и начал бить то в барабан, то в колокол. После этого он встряхнулся и превратился в подростка-послушника лет двенадцати. На нем была узкая рубаха из желтого шелка, а поверх – длинное монашеское одеяние из белого холста. В руках он держал «деревянную колотушку-рыбу», стучал в нее, а сам читал нараспев какую-то сутру. Прошло время первой стражи, но никто не появлялся, и кругом все было тихо. Наступила вторая стража, взошла луна в ущербе, и вдруг в храме послышалось завывание ветра.
Ну и ветер это был! Вот послушайте:
Не успел пронестись ураган, как вдруг весь храм наполнился ароматом орхидей и мускуса и послышался нежный звон яшмовых подвесок. Сунь У-кун насторожился, поднял голову и стал всматриваться. Ба! Да это была настоящая красавица, которая шествовала прямо к алтарю Будды. Сунь У-кун стал нараспев читать сутру, притворясь, что не замечает деву. Красавица подошла к нему, нежно обняла и спросила:
– Что за сутру ты читаешь, блаженный отрок?
– Ту, что должен прочесть по обету, – ответил Сунь У-кун, ничуть не смущаясь.
– Но ведь все уже давно спят, отчего же ты бодрствуешь? – спросила дева.
– Как же мне не читать, ведь я дал обет! – отвечал Сунь У-кун, словно оправдываясь.
Красавица еще крепче обняла его и поцеловала в губы.
– Пойдем со мною на задний двор! Там мы с тобой позабавимся, – предложила она, пытаясь увлечь за собой послушника.
Сунь У-кун нарочно отвернулся, чтобы подзадорить оборотня, и сказал:
– Ты, видно, ошиблась во мне!
– А ты умеешь гадать по лицу? – перебила его дева.
– Да, кое-что смыслю в этом, – ответил Сунь У-кун.
– Ну, так отгадай, кто я такая! – лукаво попросила красавица.
– По-моему, – сказал Сунь У-кун, – ты любишь тайком предаваться любовным утехам и за это свекор со свекровью выгнали тебя из дому.
– Вот и не угадал! Вот и не угадал! – обрадовалась дева. – Слушай кто я такая:
Давай проведем вместе эту звездную ночь. Я знаю, что свидание с тобой самой судьбой мне назначено. Мы пойдем на задний двор и там понежимся, как пара чудесных птиц Луань! – закончила дева и потянула за собой Сунь У-куна.
Сунь У-кун выслушал ее и подумал про себя: «Те глупые послушники поддались соблазну любовных утех, а потому распрощались с жизнью. Теперь она, видимо, хочет и меня провести». Отпрянув от девы, он округлил глаза:
– Я ведь монашеского звания, милая тетенька! Мне еще очень мало лет, и я не знаю, что значит понежиться.
– Пойдем со мной! – тянула его дева. – Я научу тебя.
Усмехнувшись про себя, Сунь У-кун подумал: «Ладно, так и быть! Пойду посмотрю, что она собирается сделать со мной».
Обнявшись, они вышли из храма Будды и направились к огороду на заднем дворе. Вдруг дева-оборотень неожиданно подставила ножку Сунь У-куну, и он упал наземь. Сама же она с возгласами: «Любимый мой! Дорогой мой!» – ухватила его руками за то место, которое, читатель, нельзя назвать. Сунь У-кун подумал: «Ай-ай-ай! Она и впрямь собирается сожрать меня, старого Сунь У-куна!».
Схватив ее за руки, он ловким движением ног повалил ее, и она покатилась по земле.
– Милый мой! Ишь ты каков! – закричала дева-оборотень. – Оказывается, сумел повалить свою тетеньку!
Тем временем Сунь У-кун стал прикидывать: «Когда же еще, как не сейчас, расправиться с этим оборотнем! Ведь правду говорят: «Кто первый бить начнет – выигрывает, кто опоздает – проигрывает!».
Сунь У-кун скрестил руки, выгнул спину, подпрыгнул, принял свой первоначальный облик и принялся вертеть колесом железный посох с золотыми обручами, готовясь нанести оборотню сокрушительный удар по голове.
Повалившись наземь, дева-оборотень струхнула: «Вот так послушник, – с тревогой подумала она, – какой злющий!». Теперь перед ней был не кто иной, как ученик Танского монаха, Сунь У-кун. Но это ничуть ее не испугало.
Вы только послушайте, что это был за оборотень!
Обладая великими чарами, оборотень сразу же вооружился двумя обоюдоострыми мечами и принял бой. Раздался громкий звон скрестившегося оружия: «дин-дин – дан-дан». Оборотень ловко отражал удары Сунь У-куна: укрываясь слева, нападал справа, делал выпады вправо и отступал влево. Сунь У-кун хоть и был сильнее, но не мог сразить врага. И вот опять поднялся сильный северный ветер, и ущербная луна померкла. Посмотрели бы вы, как они сражались! Ну и хорош был бой!