— Я скучаю по Нагини, — произнес Вольдеморт, — другой такой нет…
— Нет… — тихо повторил Люциус Малфой. — Господин, тот вопрос, который я хотел обсудить с вами… он все еще не решен.
— Мальчик? — зашипел Темный Лорд.
Лициус закивал:
— Мальчик ненадежен, мой Господин.
— Ну, это уже была твоя задача, смотреть за ним…
— Этим летом земля ушла у нас из-под ног, что было неизбежным, принимая во внимание последние неприятности…
— Что ж, самая пора все вернуть на свои места, — решительно произнес Темный Лорд. — Ты уже связался с ним? Сообщил ему, что жив?
— Да, у нас практически постоянный контакт. Он, конечно, в курсе, хотя я не стал сообщать ему всего…
— Делай то, что считаешь нужным Люциус. Все под твою ответственность.
Резким движением Темный Лорд перехватил змею и стиснул ее за голову. Когда он бросил ее, она, по-видимому, была мертва. Выражение лица Люциуса потемнело, когда он наблюдал за тем, как Вольдеморт поднял ее и швырнул в котел.
— Ты знаешь, что случится, если ты не добьешься успеха на этом поприще…
— Он ребенок, а дети ненадежны, — заметил Люциус. — Есть определенный риск…
— Я говорил тебе, что не хочу, чтобы он был в это вовлечен…
Повисла холодная тишина. Люциус немного побледнел. Наконец Темный Лорд снова заговорил:
— Не стоит полагать, что ты знаешь, как лучше, Люциус, — тихо произнес он. — Я научил тебя всему, что сейчас знаешь ты. Однако я не научил тебя всему, что знаю я…
Люциус облизнул пересохшие губы.
— Да, Господин… Конечно…
Что-то мелькнуло и голова змеи показалась над краем котла, видимо, она все же не умерла. Вольдеморт протянул руку, и змея браслетом обвилась вокруг запястья.
— А от Червехвоста есть что-нибудь?
— Он все еще занят сбором материалов, — произнес Люциус так тихо, что Драко едва расслышал его. — Он еще не вернулся из…
Бесполезно: слова канули в темноту, за ними пропало и видение, закрылось, как цветок, унося с собой в кружащуюся тьму и котел, и драгоценные сосуды, и двух мужчин… С бьющимся где-то в горле сердцем Драко выпрямился, распахнул глаза и уперся взглядом в Снейпа, в оцепенении наблюдавшего за ним.
— Малфой, что с вами было?
Комната медленно приобретала отчетливость. Драко ощутил, что стоит, прислонившись к стене, плечи болели, словно он здорово расшибся, глаза жгло. Он оглядел класс — все смотрели на него в состоянии, близком к шоку.
Гарри приподнялся, готовый сорваться с места, Гермиона с Роном силой усадили его обратно.
— Ничего, — ответил Драко. — Со мной все хорошо.
— Что-то случилось? — понизил голос Снейп, чтобы его мог услышать только Драко. — Ты что-нибудь видел?
Змею, котел, Темного Лорда, замок…
Драко покачал головой:
— Ничего. У меня просто голова закружилась…
— То есть вы ничего не видели? — прищурился Снейп.
Драко слишком поздно сообразил, что должен ответить хоть что-нибудь. Надо было сказать, что я был долькой лимона, плававшей в огромной порции джина с тоником… Придумать что-нибудь, что угодно…
— Нет, ничего.
— Замечательно, — Драко мог поклясться, что Снейп разочарован. И взволнован. — Пройдите на ваше место, мистер Малфой.
* * *
— Что, еще одно письмо от Моники? — подходя к столу, поддразнила Гермиона Рона. Тот выжидающе наблюдал за черной совой, садящейся ему на его левое плечо — имя ей было Нефертити, и она была подарком от родителей в день, когда они узнали, что его сделали старостой среди юношей (Свинристель отошел Джинни). Сейчас она поклевывала Рона в ухо, выпустив из лап письмо прямо ему в руки: отпечатанное золотом на белом, оно источало сильный жасминовый аромат.
— Что я могу сказать, — Рон развернул свиток и пробежал его глазами. — Ей просто меня не хватает.
— Ой, да ты просто связал ее по рукам и ногам, — Джинни с улыбочкой потянулась к тыквенному соку. — У тебя же с ней не серьезно…
— Увы, да, — безо всякого раскаяния в голосе ответил Рон. — Я все еще жду, когда придет Правильная Леди и приберет меня к рукам.
— Для начала ей придется выбраться из своей смирительной рубашки, — заметил Гарри и подхватил брошенный Роном в ответ пергамент. — Что?
— Я полагаю, это все из-за моих денег, — вслух заметил Рон, безуспешно пытаясь превратить письмо Моники в бумажную метлу.
Джинни приподняла бровь:
— А что — она не в курсе, что их не так уж и много?
Найденный под Норой тайник со средневековыми сокровищами пока не принес никакой пользы семье Уизли: колледж по подготовке Авроров забрал их себе для исследований и изучения; все, что осталось, — подаренный Гарри на день рождения гриффиндорский галлеон да несколько оловянных безделушек. А от назначения мистера Уизли министром Магии не приходилось ждать золотого дождя: несколько министерских чинов сидели в долгах, и министр не был исключением, особенно с учетом того, что у него было семь детей. Хорошо еще, что дела в хохмазине Фреда и Джорджа шли вполне удачно.
— Вы это видели? — перебила Гермиона, сосредоточенно склонившаяся над свежепринесённым номером Ежедневного Пророка. — Закончено расследование обстоятельств смерти Люциуса Малфоя, — прочитала она. — Министерство установило, что причиной ее стал суицид.
Взгляд Рона наполнился отвращением:
— И им потребовалось полгода, что выяснить, что он наложил на себя руки? Гении…
Гарри покачал головой:
— Он не сам себя убил. Мне Сириус говорил…
— Ну, он вызвал что-то мерзкое, — сказал Рон. — И оно его сожрало. Может, он и не ставил это целью — кто знает? Что до меня, то я сочувствую этой вызванной дряни: заполучить на ланч Люциуса Малфоя… от этого кто угодно бы взбесился и разнес все вдребезги…
— Рон, веди себя прилично, — напомнила Гермиона.
Рон на мгновение потерял дар речи:
— Это ты про Люциуса Малфоя?
— Ну, просто представь, что может чувствовать Драко…
— Ла-а-адно, — протянул Рон, — он ведь выглядит таким огорченным…
Вопреки своим принципам Джинни взглянула на Слизеринский стол. Как всегда, там все вращалось вокруг Драко, он был в центре внимания. Вокруг него уже не торчали Крэбб с Гойлом (они вылетели из школы после того, как на С.О.В. набрали только по баллу), теперь его повсюду сопровождали Декс Флинт, слизеринский вратарь, и Малькольм Беддок, худенький темноволосый мальчик, ставшим загонщиком вместо Гойла. Позади, обняв Драко за плечи и положив голову ему на плечо, пристроилась Блез Забини. На ленте, повязанной на ее шее, красовался амулетик в виде серебряной змейки — подарок Драко, ее блестящие огненно-рыжие волосы стекали ему на плечи… Джинни сразу припомнила слова Драко, сказанные на дне рождения у Гарри: «Не могу перед ними устоять…»
Джинни смутно расслышала оправдания Гермионы:
— Ну хорошо, может, он скрывает, что огорчен…
Рон отвернулся и подергал Джинни за рукав:
— Не смотри туда. Это тебя расстроит.
— Я вовсе не расстроена, — она с трудом отцепила взгляд от Драко и, уставясь на зажатую в руке вилку, начала возить ей в тарелке, едва что-либо различая перед собой. — Всё прекрасно.
— Может, это из-за урока по Зельям? — предположила Гермиона.
— Нет, — Гарри отложил свою вилку. — Я так не думаю.
При упоминании о Зельеделии Джинни машинально подняла глаза на преподавательский стол, однако Снейпа там не было. Равно как и Дамблдора. Вместо них она увидела своего брата Чарли, увлеченно размахивавшего вилкой в пылу беседы с профессором Люпиным — он был так забавен, что Джинни заулыбалась. Она была потрясена, когда он согласился принять должность преподавателя по уходу за магическими существами. Словно ощутив ее взгляд, Чарли повернулся и махнул ей рукой.
— Ты что — ешь из моей тарелки? — раздался голос слева от нее. Это был Невилл. Опустив глаза, Джинни обнаружила, что тычет свою вилку в его кусок жареной индейки.
— Ой, прости, дорогой, — фыркнула она.
— Ничего-ничего, ты только скажи, если хочешь, — удрученно пробормотал он.
— Ага, ты совсем не расстроена, — шепнул ей на ухо Рон.
Джинни смущенно выронила вилку.
— У нас сейчас тренировка, да? — с затаенной надеждой, что Драко взглянет на нее через комнату, произнесла она в сторону Гарри.
— Ага, — улыбнулся тот.
Джинни встала и взяла свою метлу, обрадовавшись, что нашелся повод уйти.
— Увидимся внизу, — и она убежала.
* * *
Гарри, Рон и Гермиона направлялись к столпившимся на лужайке у квиддичного поля остальным членам команды. Дин Томас и его младшая сестра Элизабет, ставшие в этом году Загонщиками, стояли рядом с Джинни, а чуть в стороне топтались братья Криви. Гермиона подозревала, что в назначении их Отбивалами была определенная доля суеверия: считалось, что братья — отбивалы в команде приносят удачу. Увидев Гарри, все приветственно подняли метлы.