– Призрак невинно убиенной души! – значительно сказал он. – Да тут их много! Это души тех воинов, которые пали на поле брани. А вот твой муж насмехался над ними, а они этого не любят. Как бы беды с вами после этого не случилось!
– Но вы же нам поможете? – с надеждой спросила я.
– Конечно, помогу, – охотно заверил он меня. – А теперь вот сюда посмотри, – он снова ткнул пальцем в экран. – Что ты видишь?
Я старательно вглядывалась, а потом действительно начала различать на светлом фоне какие-то черные черточки, о чем Ивану Ивановичу и сказала.
– Так это же и есть твой барабашка! – воскликнул он.
– А я надеялась, что он совсем другой! – разочарованно сказала я. – Что-то вроде Чебурашки!
– Глупая ты еще, Маняша! – тихонько рассмеялся он, обнимая меня за плечи. – Это же не обличье его, а сущность! Обличье-то меняться может, а вот сущность – нет!
Запись тем временем кончилась, и я выпрямилась, отчего его рука упала с моего плеча.
– Все! – грустно сказала я. – А я надеялась еще что-нибудь увидеть!
– Конечно, увидишь, когда своим биополем и энергетикой управлять научишься! – пообещал Бородавкин. – У тебя же уникальные экстрасенсорные способности!
– Правда? – радостно воскликнула я.
– А зачем мне врать? – удивился он. – Только их еще пробудить надо! У тебя необыкновенно сильное биополе, – сказал Иван Иванович, делая пассы почти вплотную к моему телу. – Но только некоторые чакры закрыты, – с сожалением сказал он.
– А их можно открыть? – с надеждой спросила я.
– Нет ничего невозможного на свете, Маняша! – уверенно заявил он. – Вот давай попробуем! – он взял меня за руку. – Чувствуешь холод?
Я начала изо всех сил прислушиваться к своим ощущениям и, решив, что чувствую, кивнула.
– А вот здесь должно быть тепло, правда? – он положил руку мне на живот. – Здесь находится сексуальная чакра, – пояснил он. – Она у тебя очень мощная, очень! Почти такая же мощная, как у меня, – он взял мою руку и положил ее на свой живот. – Ты ощущаешь, какая энергия исходит из нее?
Мне стало очень неудобно – не за этим же я сюда приехала, и я резко выдернула свою руку.
– Зря ты стесняешься, Маняша, – шепотом сказал Бородавкин, привлекая меня к себе. – Произойдет просто взаимное обогащение двух чакр, и каждая от этого станет еще сильнее.
Поняв, что он задумал, я тут же вскочила и возмущенно сказала:
– Да что вы себе позволяете, Иван Иванович! Вы с ума сошли?
Схватив свою сумку, я бросилась к двери, благо он ее не запер, и, быстро взбежав по ступеням, выскочила на улицу. Бородавкин же бежал за мной и умолял:
– Не гневайся, Маняша! Но у тебя такое сумасшедшее биополе, что даже я не выдержал. Где уж против тебя обычному мужику устоять? Ты же своей энергетикой людей с ума сводишь, вот я и не удержался!
Мне, конечно, приятно было слышать, что я такая особенная, и гнев понемногу прошел, а Иван Иванович все объяснял мне:
– Это все твои флюиды, Маняша, виноваты! Аура у тебя совершенно особенная! Сколько живу, а такой не встречал!
– Ладно вам, Иван Иванович! – смилостивилась я. – Надеюсь, что такое больше не повторится?
– Буду сдерживаться изо всех сил! – торжественно пообещал он. – Хоть и трудно мне придется, но… – Он развел руками. – Буду стараться!
– Тогда я больше на вас не сержусь, – сказала я, садясь в машину.
Уже отъехав, я подумала, что никогда в жизни не получала за один вечер столько комплиментов! Даже от Сашки в период ухаживания! А уж после свадьбы он мне и подавно ничего подобного не говорил! Привык, наверное, к тому, что я такая необыкновенная. Правильно сказано у Есенина: «Лицом к лицу лица не увидать! Большое видится на расстоянье!» Я вздохнула и поехала домой.Глава 12 Саша. Еще одно неприятное приключение, как будто мне одного было мало
Я долго стоял над грядками, размышляя: включать воду или нет, а потом все-таки включил – хоть какое-то оправдание будет моему возвращению. Грустно посмотрев, как вода, весело журча, заливает все углубления в земле, я вздохнул и пошел в дом. Сна не было ни в одном глазу да и быть не могло после таких приключений и в ожидании неизбежной разборки с Марусей. Единственно полезное, что я сейчас мог сделать, – это определить, кому принадлежал «Опель».
Я включил компьютер и, пошарив в базе данных ГАИ, выяснил, что он принадлежал Анатолию Васильевичу Подноскину, по возрасту моему ровеснику, проживавшему в Свиблово. «А что? На крайний случай можно к нему наведаться, – подумал я, – если машина, конечно, не в угоне. Может быть, он ответит мне, какого черта его подруга или жена проявляет такой интерес к имуществу Дмитрия». Потом я сообразил, что фамилия у этого парня довольно редкая и, вполне возможно, он как-то засветился в Интернете. Я открыл «Яндекс» и набрал в поисковике его имя.
– Черт! – невольно воскликнул я. – Вот это да!
Да и как было не заорать, когда на самом деле этот Подноскин оказался Арнольдом Алмазовым-Златогорским, довольно известным укротителем тигров.
– Ну, кое-что начинает проясняться! – довольно пробормотал я. – Раз он тоже цирковой, как и Тарасов, то у него вполне может быть какой-то свой интерес к профессиональным секретам Димки. Хотя нет! – покачал головой я. – Где Рим, а где Крым! Ну, какое может быть дело укротителю до фокусника? Они же работают в совершенно разных жанрах! Скорее всего, эта блондинка просто попросила у него машину, но не объяснила, куда и зачем собирается ехать. Но тогда все равно нужно будет съездить к нему и рассказать, в какую историю его вовлекла эта девица, а заодно и имя ее узнать. Думаю, он его охотно назовет, узнав о грозящих ему неприятностях. А вот девушка вполне может быть ассистенткой какого-нибудь иллюзиониста, которой ее начальник поручил добраться до секретов Дмитрия. Да! Видимо, так оно и есть!
Довольный тем, что первый шаг на пути расследования этой неприятной истории уже сделан, – терпеть не могу чувства собственного бессилия, – я вышел в сад, чтобы закрыть воду. Закрутив кран, я собирался вернуться в дом, когда раздался такой истошный женский вопль, что даже у меня, не самого трусливого мужика, мурашки пошли по телу.
Крик раздался со стороны дачи Богданова, который – я сам это видел – уехал куда-то, и, значит, в доме была только одна Лариса. Забыв о наших распрях, я, как нормальный мужик, тут же рванул на помощь. Перемахнув через забор на участок Сергея Сергеевича – это со стороны проезда он был довольно высокий, а вот с нашей – намного ниже, – я огляделся и прислушался. Судя по тому, что дверь в баню была открыта и оттуда раздавались истеричные всхлипывания, Лариса была там. Внутри было темновато, и я, подойдя к двери, тихонько, чтобы еще больше не напугать ее, заглянул и в слабом свете печки-каменки увидел совершенно голую Ларису. Впрочем, какой еще она могла быть в бане?
– Лора! Это я, Александр! Что у тебя случилось? Ты так жутко орала! – негромко сказал я.
Она вылетела из бани с такой скоростью, что чуть не сбила меня с ног, бросилась ко мне, прижалась так, что не оторвать, и с ужасом затарахтела, тыча пальцем в темноту бани:
– Саша! Это был черт!
– Лора! – укоризненно сказал я. – И ты туда же! Никаких чертей нет! Это тебе просто что-то привиделось, ты испугалась и, как и Маруся, решила, что это нечто сверхъестественное!
– Ничего себе привиделось! – зарыдала она. – Да ты сам посмотри!
Я повернулся к двери бани, и вдруг из темноты меня на несколько секунд ослепила вспышка фотоаппарата.
– Что за черт? – воскликнул я.
И словно в ответ на мои слова, кусты возле бани задвигались, раздался постепенно удаляющийся шум раздвигаемых веток, а потом он стих совсем. Это было явно какое-то живое существо, которое спешило удрать с места преступления, если таковое вообще было.
– Лора! Ты там была не одна? Ты была с мужчиной? – удивленно спросил я, потому что ни у кого из соседей никогда не возникало ни малейшего сомнения насчет ее верности Богданову, да она и поводов-то не подавала.
– Саша! Ты с ума сошел! – заорала возмущенная Лариса и отпрянула от меня.
Тут-то я и понял, что она была вовсе не голая, а в тоненьких стрингах, которые на ее крупной фигуре были практически незаметны.
Ответить я ей ничего не успел, потому что из-за забора, причем с нашего участка – это я, наверное, от расстройства забыл закрыть калитку, когда возвращался после неудачной погони за блондинкой, – вспыхнул фонарик и выхватил из темноты наши фигуры. От испуга Лариса сначала бросилась было ко мне, но потом спохватилась и быстро скрылась в бане, откуда появилась уже заворачиваясь в простыню, а из-за забора раздался восхищенный голос Куркуля:
– Ну ты, Сашка, и ходок! Не успел одну спровадить, как тут же со второй милуешься. Я, конечно, все понимаю, но зачем же вопить так, словно вас режут? Мои кроли от этого нервничать начинают и в весе не добирают. И вообще, Сашка, вот тебе мой добрый совет: не балуй с соседками! Не зря ведь говорят: не греши там, где живешь и работаешь!