– Я позволил себе, Ваша Высочайшая Категория, приписать адмиралу Эрвилю Жестокому небольшое поместье Гронсар, входящее в ваше герцогство. Если вы против…
– О нет, я не против, – согласился Джим и оглянулся, полюбовавшись ровными рядами кортежа мотоциклистов.
– Если раздражают, я могу их отправить…
– Нет, – махнул рукой Джим, – мне нравится.
– В таком случае, господин адмирал, мы продолжим экскурсию с городских арсеналов. В прошлый раз мы прервались именно там.
Джим не возражал. Машина проехала по нескольким извилистым улочкам и оказалась на новом ярусе цитадели. Мэр и адмирал вышли и встали на смотровую площадку.
Отсюда открывался великолепный вид на склон, по которому еще недавно карабкались имперские танки.
– Да, стратегическое положение наилучшее, – произнес Джим, еще недавно ничего не понимавший в этих вещах. – А куда подевались эти зеркальные бронемашины, которые опоясывали цитадель кольцом?
– Четыре тысячи – собственность города – вернулись в ангары, остальные ушли к себе.
– Понятно. А как быть с воздушным колдовством? Его не отключили?
– О Ваша Высочайшая Категория, вы необыкновенно осведомлены, – и мэр поклонился, уже в который раз за день.
Джим хотел его одернуть, но затем подумал, что не стоит ломать местные традиции. Пусть кланяется, если ему это кажется необходимым.
– Отключить воздушное колдовство невозможно, если только на это не будет высочайшего повеления герцога Ангурского. Вы хотите отключить воздушное колдовство?
– Кто? Я? – Джим даже растерялся от такого простого вопроса. – Нет, ни в коему случае, но я хотел бы посмотреть, как эта штука работает.
– Для вас, мой герцог, нет ничего невозможного. Прошу следовать за мной, это недалеко.
И мэр пошел своей механической походкой престарелого журавля, выбрасывая вперед худые ноги и странно разворачивая плечи, будто на ходу надевая пиджак.
Они спустились по нескольким пролетам старой каменной лестницы и оказались возле сложенного из больших валунов неровного куба, имевшего по своим сторонам несколько узких отверстий.
Мэр первым подошел к кубу и посмотрел внутрь. Затем повернулся к Джиму и кивнул, сказав шепотом:
– Прошу, господин адмирал, для вас, как для человека военного, это будет очень любопытно.
«Тоже мне, нашли военного», – подумал Кэш, однако подошел к неровной стене и заглянул в смотровую щель.
Поначалу он ничего не разобрал – слишком резким был переход от света к полумраку, – однако постепенно его глаза привыкали, и он увидел столб, к которому по всей его окружности были прикованы… да-да, без сомнения, это были мертвые люди. Они стояли и своими спинами как будто поддерживали этот столб. Их головы были запрокинуты кверху, а запавшие глаза смотрели сквозь низкие своды, словно ожидая чего-то. Быть может, освобождения.
– И в чем же тут колдовство? – спросил Джим, когда немного оправился от потрясения. – При чем тут эти мертвецы?
– Это не мертвецы, господин адмирал, это живые маги, пойманные древним колдуном Ланфаном. Он был родом из этого города и хотел защитить свою родину известными ему методами. Путешествуя во внеземных материях, он пленял этих магов и составлял из них систему воздушного колдовства, обратив несчастных в подобие огненных эльфов. А поскольку огонь и воздух очень близки…
– И что же, эти люди никогда не едят и не пьют? – подивился Джим. Он не понимал, как живые существа могли быть заточены в этом каземате столетиями.
– Ну, во-первых, они не люди, это существа из придонных миров, – начал объяснять мэр, – а во-вторых, стоит их покормить, и все рухнет. Только их бессильная злость и отчаяние поддерживают воздушное колдовство. Мало того, с годами оно только крепнет.
Сложенный из камней куб произвел на Джима угнетающее впечатление, и он пошел обратно к машине, по пути рассуждая об огромной разнице между миром, в котором он родился, и здешней природой отношений.
– Много ли здесь других колдунов, которые способны на подобные действия? – спросил Джим.
– Вы имеете в виду равных по силе Ланфану, господин адмирал?
– Да.
– Сейчас немного, – вздохнул мэр. – А если и есть, то они служат императору. Сильные колдуны получались из змей, а их теперь мало в наших местах. Вот и вы на службе у императора.
– А чем же змеи лучше в колдовстве? – полюбопытствовал Джим.
– Ну, – мэр наморщил лоб и оттого стал похож на вырезанную из дерева маску. – Орки слишком медлительны. Их колдовство больше подходит для земледелия. Орки хорошие крестьяне. Укубусы слишком легковесны. Их заклинания не имеют должной решительности и быстро утрачивают силу. Укубусы очень увлекающиеся личности, им больше по силам искусство.
– А змеи?
– Змеи… – Мэр осторожно покосился на Джима и продолжил: – Змеи мудры, змеи быстры, они могут долго ждать, накапливая силу, а затем вложить ее в решающий удар. В колдовстве змеи очень хороши, особенно если это змеи не из Панконды, а прямо из Чаши…
– А что вы знаете о Чаше? – тут же спросил Джим. Он нашел информированного собеседника и намеревался вытянуть из него максимум сведений.
– Чаша – это Чаша. Всякий обычный человек пропадает там без следа, только колдуны могут ходить туда и обратно, охотясь за знаниями и новыми заклинаниями силы.
– Они охотятся в Чаше за новыми заклинаниями?
– Ну конечно, господин адмирал. Населяющие Чащу змеи разбрасывают страшные заклинания просто так, налево и направо. Попади такое заклятие в кого-то из простых существ, и смерть неминуема, а змеям все это пустяк. Так вот, охотники за заклятиями прячутся где-то неподалеку и пытаются услышать всю формулу целиком и в точности ее запомнить.
69
Необязательный по части уставного военного этикета штандартенфактор нарядился в парадную форму драгунского гвардейского офицера и в сверкающей кирасе, обрамленной нежно-розовыми перьями песчаных фламинго, предстал перед императором и штатным набором высочайших вельмож.
– Рад видеть Вас, Ваше Императорское Величество, Мой Августейший друг! – громко произнес он приветствие, которое иным могло стоить и головы. Впрочем, штандартенфактор а считали отчасти придворным шутом, и его по большей части плоские шутки не вызывали у императора антипатии.
– Каковы вести с полей, мой дорогой штандартенфактор? – ленивым и слегка раздраженным тоном поинтересовался император.
– Надо полагать, Ваше Величество имеет в виду поля брани, но не поля, засеянные брюквой? – сострил штандартенфактор.
На лице монарха появилась кривоватая улыбка, и придворные также позволили себе мелкие смешки.
– Признаюсь Вашему Величеству, я бесстыдно бежал с поля сражения, когда на горизонте появился Железный Герман.
– Железный Герман! – воскликнули все хором, и этот возглас трусливым эхом заметался под высокими сводами.
– Так они что – дрались или тоже пытались бежать? – поинтересовался император, неловко спустившись с великоватого для него трона.
– Дрались ли они?! – Квардли широко улыбнулся, показав желтые лошадиные зубы. – Дрались ваши доблестные танкисты, Ваше Величество, а вот доблестных адмиралов я что-то не разглядел.
– Так что же мы скажем честному народу империи? – спросил император, остановившись напротив сутуловатой фигуры штандартенфактора. – Объявим их павшими героями или…
– Или, Ваше Величество, – твердо произнес Квардли.
– Ну ладно, – пожал плечами император и, повернувшись, указал унизанным брильянтами пальцем на человека с загнутым книзу носом.
– Статс-пропагандир Деллен, объявите, как зазвучит обличительный пресс-филиппик.
Придворный статс-пропагандир прикрыл глаза и, секунду подумав, начал говорить, будто читая с листа: -…используя змеиные чары, ввели в заблуждение уважаемых мужей государства и вовлекли войска Его Величества в неравный бой. В коем, несмотря на героическое сопротивление прославленных «Стальных леопардов», «Яростных львов» и «Свирепых буйволов», отдали победу врагу – безобразному чудищу Железному Герману.
– Стоп, минуточку, – прервал статс-пропагандира Квардли. – Ваше Величество, давайте опустим Германа, ведь люди скажут, что перед такой силой спасует любой воин.
– Да, правильно, – кивнул император, – Германа лучше убрать. А теперь продолжай… -…за родину и дорогого императора храбрейшие герои положили свои драгоценные жизни. Почтим их память, а предателям…
– Ну ладно, – оборвал статс-пропагандира император. – Дальше все понятно. Что у нас должно быть Дальше?
Император огляделся в поисках подсказки, однако декольтированные дамы только томно поводили припудренными бюстами, а блистательные кавалеры решительно дергали головами на манер породистых скакунов.