— Это Дэн Тейлер, — сказала я. Мой голос звучал громко и уверенно. — Раньше он жил здесь, но теперь работает в поместье… поместье… э, в Петерсфильде.
Тут Клари возникла рядом со своим дядей и слегка подтолкнула его.
— Там уже заждались супа, — объяснила она и послала мне прямой неулыбающийся взгляд.
— А это Клари Денч, — продолжала я без остановки. — Вон там Сонни Грин, мистер и миссис Грин, Нед Смит с Генри, Джилли и Малыш. Вот Мэтью Мерри и его бабушка, миссис Мерри, а рядом с ней миссис Тайк и ее сын Тед. Вон сапожник Питер с женой и своими двойняшками. Вы, наверное, знаете Джорджа-тележника, а вот его девочки Джейн и Эмили.
Я перечислила по именам их всех. Дядя Джон кивал и улыбался, женщины приседали перед ним, а мужчины стягивали свои картузы. Многие имена были знакомы ему, но он улыбался и тем, кто приехал в последние годы, и тем молодым людям, которых он помнил детьми.
Я оглянулась вокруг. Денч исчез.
— Не присоединитесь ли и вы к нашему обеду, мистер Мак-Эндрю? — вежливо спросил подошедший к нам Ральф. — Мы приглашаем вас и мисс Лейси.
— Спасибо, мы уже отобедали, — так же вежливо ответил дядя Джон. — Мы вернулись из-за перчатки мисс Джулии. Она потеряла ее где-то здесь.
Одна из малышек Денча вынырнула из-под стола, держа мою перчатку как трофей, и подала ее мне.
— Спасибо, Салли, — улыбаясь, поблагодарила я.
— Вижу, что вы тут уже освоились, — обратился дядя Джон к Ральфу. — Я, конечно, предполагал, что вам здесь обрадуются, но не думал, что станут встречать как вернувшегося героя.
— Люди в Экре никогда не забывают своих друзей, — улыбнулся Ральф, и мне показалось, что его слова адресованы мне. — У них хорошая память.
— Очень рад, — искренне сказал дядя Джон. — Вам будет легче работать, если люди будут вам доверять. — Тут он немного помолчал. — Я предполагал, что вы распределите между всеми те скромные средства, что я вам дал, а вы устроили пир на всю деревню.
Ральф Мэгсон откинул назад свою темноволосую голову и рассмеялся.
— Я знал, что вы будете недовольны, доктор Мак-Эндрю, — весело воскликнулл он. — Но, прошу вас, предоставьте некоторые вещи мне. Я ведь не собираюсь учить вас лечить людей, а вы, пожалуйста, не учите меня управлять Экром. Для них важны не деньги. И даже, может, не пища. Все это время они испытывали тоску по радости, осмелюсь выразить уверенность, что вам знакомо это чувство. И работать с ними мы сможем только когда поймем их проблемы. Самое главное сейчас — это дать им немного надежды на будущее.
Дядя Джон помолчал, затем, оглянувшись вокруг и увидев радостные лица, рассмеялся.
— Это не совсем то, что я планировал, — признался он. — Но, может быть, вы и правы.
— Вы должны доверять мне, — просто ответил Ральф. — Мне очень дорог Экр, и, пока ваши интересы не расходятся с его интересами, вы можете доверять мне.
И они улыбнулись друг другу.
— А сейчас мы оставляем вас, — сказал дядя Джон. — Не заглянете ли вы, мистер Мэгсон, в Дауэр-Хаус после обеда?
Ральф кивнул, и мы повернулись, чтобы уйти. Но тут дядя Джон остановился переброситься парой слов с миссис Грин, и Ральф тихо обратился ко мне:
— Вы — умница, мисс Джулия. Умница.
Я подняла на него глаза и увидела теплую улыбку, заставившую меня смутиться и заняться разглядыванием собственных ботинок. Мне не следовало лгать, и теперь я не собиралась радоваться этому. Поэтому я ничего не ответила, и мы постояли некоторое время в молчании, при этом я совсем не испытывала неловкости, а наоборот, чувствовала какой-то восторг. Я могла бы стоять рядом с этим человеком целый день.
— Мистер Мэгсон, — вопросительно обратилась я к нему.
— Да, мисс Джулия.
— Почему вас так любят в Экре, мистер Мегсон? — Рискнув поднять на него взгляд, я увидела, что он озорно усмехается.
— Мне кажется, что вам это должно быть известно, мисс Джулия, — последовал ответ. — Зная каждого в Экре и имея дар предвидения, вы не должны задавать мне такие вопросы, мисс Джулия.
Я недоуменно посмотрела на него.
— Мне сказали, что вы обладаете даром предвидения. Разве это не так?
Я опять покачала головой.
— Чей это был голос, когда вы впервые увидели меня? — резко спросил он.
— Не знаю, — сказала я. Его глаза сузились, словно бы он знал, что я лгу, и я покраснела. — Вернее, я знаю, но это звучит так глупо… Я бы не хотела говорить об этом.
Он удовлетворенно рассмеялся, что заставило дядю Джона обернуться и с улыбкой посмотреть на нас обоих.
— Никто в мире не заставит вас отвечать на мой вопрос, если вы сами не хотите, — уверенно сказал Ральф. — Но на ваш вопрос я дам вам правдивый ответ.
Его голос звучал так легко, будто мы говорили о самых обычных вещах.
— Я был здесь в ту ночь пожара, и это я привел бунтовщиков в Холл, и это я поджег его и убил Беатрис. Меня зовут Ральф Мэгсон, я был ее первым любовником и ее убийцей. В те дни меня звали Каллер.
Я громко охнула, но улыбка Ральфа Мэгсона не стала от этого менее уверенной. Он с поклоном отвернулся от меня и пошел к своему месту во главе стола, где его уже ждали.
Я стояла там, где Мэгсон оставил меня, словно в столбняке, и дяде Джону пришлось дважды окликнуть меня и тронуть мой локоть, прежде чем я услышала его.
Мэгсон наблюдал за мной. Уже уходя домой, я чувствовала его взгляд и почти виноватую улыбку, предназначенную для меня, только для меня одной. Когда мы вышли на улицу, освещенную слабым, едва пробивающимся сквозь туман солнцем, я вздрогнула, будто оказалась в грозовой ночи под дождем.
Я знала эту улыбку. Я видела ее прежде. Она была в том сне, в котором я даже не видела его лица. Но я не сомневалась, что в следующий раз я увижу Мэгсона на огромной вороной лошади и он поднимет меня и вонзит нож мне под ребра, но сделает это так нежно, словно совершает акт любви. И хотя маленькая девочка проснулась в своей постели с криком ужаса, я знала, что женщина из моего сна не боялась его. Она улыбкой ответила на его улыбку.
Глава 6
— Итак, каков он? — спросила мама с вежливым интересом.
Страйд поставил на стол перед дядей Джоном графинчик с портвейном, но мы с мамой все еще медлили и не вставали из-за стола. — Я имею в виду вашего нового управляющего. Он сможет принести нам пользу?
— Надеюсь на это, — ответил дядя Джон, наливая в рюмку темно-коричневый портвейн. — В номере отеля он мне казался гораздо зауряднее, чем в Экре. Я думаю, он вам понравится, Селия. Он очень своеобразный человек, и я могу всецело довериться ему как в денежных вопросах, так и в управлении хозяйством.
— Очень хорошо, — сказала мама, улыбаясь, — поскольку я рассчитываю на то, что вы все трое будете проводить много времени дома. И если у нас будет хороший управляющий, то вы, Джон, сможете заняться своим здоровьем и я увезу Джулию в Бат со спокойной совестью.
— Он был груб. со мной, — угрюмо сказал Ричард. Он произнес эти слова, полуотвернувшись от своего отца в сторону мамы, которая всегда так преданно защищала его интересы. — Он столкнул меня с телеги прямо на дорогу на глазах всего Экра.
Мама подняла взгляд на Джона.
— Забудь это, — невозмутимо посоветовал тот и, подняв свой стакан, посмотрел на Ричарда сквозь вино.
Ричард сразу опять обернулся к маме.
— Перед всем Экром, — повторил он.
Мама открыла было рот, чтобы что-то сказать, но промолчала.
— Забудь, — Джон наклонился вперед, и его голос прозвучал строже. — Вы с мистером Мэгсоном не поняли друг друга, а в Экре никто ничего и не заметил. Я специально поинтересовался, не случилось ли там чего-то неприятного. Никто даже ничего не видел.
Мне пришлось опустить голову, чтобы скрыть свое выражение лица. В Экре никогда не замечали неприятностей.
— Ральф Мэгсон — человек с широким кругозором, и я прислушиваюсь к его суждениям, — продолжал дядя Джон. — Он не станет заострять на этом внимание. Потому я советую тебе забыть этот инцидент скорее. Тебе нужно наладить с ним хорошие отношения.
Ричард кинул гневный взгляд на своего отца и повернулся к моей маме.
— Мне он не нравится, — каким-то чужим голосом проговорил он. — Он оскорбил меня, и он не должен здесь работать.
Мама посмотрела на Ричарда, и ее лицо приняло необыкновенно нежное выражение.
— Я знаю, что ты беспокоишься о нас, — сказала она мягко. И перевела глаза с его юного рассерженного лица на Джона. — Ричард очень ответственен для своих лет. Он думает о нашем спокойствии.
— Это замечательно, что он так ответственен, — добрым голосом ответил Джон. — Но теперь я здесь и обеспечивать ваше благополучие стану сам.
Мама согласно кивнула и улыбнулась Ричарду. Он послал ей ровный немигающий взгляд, и я поняла, что он чувствует себя преданным. Мама, которая всегда так рьяно охраняла его интересы, вдруг открыто последовала совету дяди Джона.