– Почему? – Не поняла я. – Ты приехал из Союза в чужую страну и стал президентом одной из крупнейших мировых корпораций! Как это может быть неинтересно?!?
– Интересно. Но не мне…, – покачал головой Андрей.
– А что интересно тебе…?
– То, что интересно мне, я не стану писать, а тем более печатать.
– Почему?
– Ну, потому что у меня дети… будут внуки… друзья, коллеги, подчиненные… Стыдно.
– Интересно, что стыдно или стыдно, что интересно?
– Интересно, что непонятно…
– Что тебе непонятно?
Он отвернулся к шторам и сделал большой глоток коньяку.
– Я же вижу, ты хочешь рассказать…, – насаживала я мякиш на крючок.
– Не знаю, хочу ли…., – сказал он и снова замолчал.
Уговаривать дальше не имело смысла. Я убрала диктофон и взглянула Андрею в глаза. В них шла борьба…. От этого его все еще красивое лицо выглядело трогательно растерянным.
– Ты куришь? – Спросил он.
– Нет.
– Не против, если я?
– Кури… ты у себя дома….
Он отодвинул штору, взял с подоконника пачку сигарет, зажигалку и бронзовую статую правосудия в виде девушки в тунике с завязанными глазами. Прикрыв глаза, с кайфом затянулся, затем, стряхнув пепел в чашу статуи правосудия, заговорил медленно, словно помимо воли…
– Я еще с первой женой начал задумываться над этим. Студенческая любовь, понимали друг друга с полуслова, поженились, все вроде хорошо.… Но прошло несколько месяцев, и я почувствовал, что потерял интерес. Не к ней… к занятию сексом… К сексу, как таковому… Я стал под разными предлогами избегать близости. Она, слава богу, и не настаивала, забеременела сразу, потом ребенок родился, сын, слабенький, тоже не до того было. Я работал допоздна, в общем, сексуальные отношения между нами прекратились почти совсем.…Так, раз в пару месяцев как повинность.…Туда-сюда и спать, завтра рано вставать.… Но главное, я не понимал, что со мной происходит. Здоровый бугай, молодой, никого у меня не было, кроме жены… Никому и никогда не говорил об этом. Но это мучило меня…. Может, еще и поэтому так легко развелся, когда появилась идея закрепиться во Франции. Вторая жена – как по заказу – и умница, и красавица и из богатой, даже по их меркам, семьи. Я видел, что она влюбилась. Дети родились друг за другом, через год. Две девочки. Она занялась детьми и домом с таким упоением, словно с детства мечтала быть женой и матерью. Я очень тепло к ней относился и отношусь.… А с сексом – история повторилась один в один. Я решил, что болен, но все откладывал визит к врачу, да и самому себе не хотелось признаваться… Время шло, но ничего не менялось. В это время меня назначили возглавлять российское отделение компании, и я начал мотаться между Парижем и Москвой. Снял квартиру поближе к офису, нанял femme de menage – помощницу по хозяйству. Кто-то из знакомых присоветовал. Армянская еврейка из Нахичеваня. Ей лет 30 тогда было. Помню, увидел первый раз, не понял, кто это. Штаны нелепые с карманами на ляжках, как военные, мужская рубашка, стрижка короткая, узкие бедра, груди нет, ну есть парень! И зовут Лилит. Но делала так все шустренько, чистенько, без лишних слов и вопросов, в общем, взял. Готовить мне не надо, я люблю рестораны, так, в доме порядок поддерживать, следить, чтобы сыры и свежая зелень всегда были в холодильнике, одежду в чистку отнести – забрать, ну и так, по мелочи. Я еще подумал тогда, что быть верным мужем мой приговор – на такую точно не встанет, ничего женского…
Андре замолчал. Пил коньяк и смотрел, как в шторах шевелилось загнанное солнце. Статую правосудия перекосило в сторону чаши с пеплом. Или мне показалось это…
– Я как-то домой заехал днем. Переодеться. Капнул соусом на рубашку, а вечером переговоры, пришлось ехать. Она в шортах и в майке, без лифчика, как всегда, пылесосила в квартире. Встретила меня с недовольным лицом – «Чего приехал? Сейчас мое время. Уборка!» Я хотел возмутиться, но вместо этого почувствовал, что возбудился…. Меня так накрыло этим давно забытым чувством, что завалил ее прямо в прихожей и кончил на ковер. Она встала и давай орать на меня – «Я только что убралась! Живо за тряпкой! Ну!» Стоит надо мной, голая, и орет! Любой бы нормальный мужик на моем месте выгнал бы ее нахрен в ту же секунду, а я… боялся только, что взорвусь от возбуждения.… Сам не ожидал, как пополз на карачках за тряпкой в ванну… Ночевал в гостинице в тот день, боялся ее увидеть. Думал всю ночь, что со мной происходит. На следующий день понял, что хочу еще раз это испытать…
Так начались наши отношения…
Однажды она сказала – «ты должен купить мне квартиру». «Я тебе ничего не должен», – ответил. Мы поругались. А у нас отец ее гостил в это время. Он их с братом в свое время бросил, а как дочка в Москве устроилась, вспомнил о ней. Начал наезжать. Она хотела, чтобы он у нас останавливался. Я разрешал, квартира большая. Я всегда любил большие квартиры.…Так вот, ночью она будит меня и говорит: «Иди и отсоси у отца. Я смотреть буду»
Андрей на минуту закрыл глаза, словно хотел задержаться в том, что произнес…. – Вот даже сейчас рассказываю тебе, это уже просто слова, а крышу снова сносит… А тогда… Купил ей квартиру, и машину и все, что она хотела, лишь бы слышать это…. Вот так…., – он посмотрел на меня с облегчением, словно освободился от давнего тяжелого груза…
– Что было потом?
– Я ее уволил, чтобы перестать зависеть от нее. И когда окончательно понял, что на меня так действует.
– Что?
– Унижение от того, кто ниже…
– И все? У тебя это прошло, когда понял?
– Я нашел ей замену…
– Другую женщину?
– Мужчину… Он мой подчиненный. Не непосредственный. До меня над ним еще два начальника. Зовут Вася.
– Это он вчера был?
– Да.
– А ты не боишься? На работе…
– Он проверенный. К тому же трус, карьерист, любит деньги. Такой будет молчать, пока ему выгодно. Мы его еще с Лилит попробовали. Она любила смотреть, как он меня раком ставит. Вот говорю сейчас и все внутри обрывается…. Какой-то мелкий, бездарный, ничего из себя не представляющий менеджеришка ставит меня, президента компании, раком, и трахает в задницу! Господи, как стыдно! – Он закрыл лицо руками как барышня из института благородных девиц при виде попы. Потом провел ладонями по лбу, по волосам, снова закурил… – Но Вася, знаешь, все же не дотягивает…. Пресмыкается, лебезит, деньги просит… Даю. Найти другого тяжело. Он надежный, а надежность дорого стоит. Мне не нужны слухи, что я голубой. Для бизнеса в этой стране это было бы то, что надо. В вашем правительстве половина – пидоры. Здесь так вопросы и решаются, через жопу. Но я уже не при делах и живу во Франции, с семьей и не хотел бы чтобы… Я же не гей, я человек со сложно организованной ориентацией, – он затянулся с улыбкой в глазах. – И потом, мне нужна женщина в сексе. Я пробовал чисто геев – не то…
– А как ты с мужчиной…? Даже при женщине… Тебе это нравится?
Андре молча вынул из ящика стола фаллоимитатор.
– Смотри…
Он спустился ниже на стуле, запрокинул голову и медленно погрузил в рот резиновый член, пока тот не вошел в горло целиком. Он сделал несколько движений, имитирующих фрикции, и аккуратно вынул игрушку.
– Ни хрена себе…, – восхитилась я. – Я так не умею. Честно.
– Важно оставить уголки для дыхания, – серьезно объяснил он. – Хочешь, научу.
– А ты хочешь, чтобы я заменила Лилит? Поэтому ты мне все это рассказал?
– Да. Хочу. – Его глаза засветились. – И как можно скорей! Я вчера уже рассказал о тебе Васе. Он рвется в бой. Ты можешь только смотреть. Участие в любом качестве – по желанию. Я подстроюсь под любое время, когда тебе удобно. Ну, кроме понедельника. И на следующей неделе во вторник-среду я улетаю. А Вася – человек подневольный. Когда скажу, тогда и приедет.
– Хорошо, давай в пятницу, – ответила я, возбудившись только от мысли о предстоящем зрелище.
– Привет. Очень рад тебе! – Встретил меня в пятницу Андре в темно-шоколадном велюровом костюме и розовой рубашке. Необъяснимая у этого мужчины с шевелюрой верность вельвету, бархату и велюру…
– Можно я не буду снимать туфли? – Спросила я.
– Тебе можно все! – Он притянул меня к себе и поцеловал в щеку. – Я очень рад, что ты пришла. Смотрела «Сердце ангела?»
– Кажется, нет.
– Нет? Ну что ты.… Посмотри!
Он увлек меня в гостиную, где на плазме беседовали неестественно крупные Микки Рурк и Роберт Де Ниро. Последний взял с тарелки с тремя огромными яйцами одно и начал снимать с него скорлупу медленно и безжалостно…
– Это он?
– Да. Классный фильм. Только начался.
Бутылки и три фужера на журнальном столике раскладывали «Сердце ангела» на цветные блики. Фрукты в вазе синематограф не жаловали, вываливаясь из игры света матовыми желто-красными пятнами. Журнальный столик с натюрмортом располагался между раскинутых белых ляжек углового кожаного дивана. Андре улегся на одну из них, не снимая замшевых туфель в цвет костюма. Его темные волосы над шоколадным плечом, клетчатый бежевый плед и белая кожа дивана создавали свою композицию, концептуально далекую от натюрморта с пляшущими бликами и независимыми фруктами.