Олеся услышала тихий шум приоткрывающейся двери и повернула голову на звук.
– Заскучала? – спросил с улыбкой Олег, присаживаясь рядом с кроватью на стул и кладя на столик шуршащий промасленный пакет. – Свежие круассаны для тебя. Доктор был прав: в этой кондитерской они самые вкусные.
– А доктор не сказал, можно ли мне уже круассаны? – хитро спросила Олеся.
– Доктор сказал, что уже сегодня вечером тебе придется встать на ноги и сделать первые шаги в твою новую жизнь – хочешь ты этого или нет. А для этого нужны силы, так что – вперед! Съешь все, до крошки.
Он помог девушке сесть и налил по ее просьбе воды.
– Моя бабушка по папиной линии говорила, что крошки оставлять – себе на болезнь, – вспомнила Олеся, разворачивая круассан.
– И она права, – кивнул Олег.
Круассан и правда оказался вкусным, таял на языке, оставляя сливочный привкус и почему-то немного вишневый, словно его пекла для нее Лика и добавила в тесто немного вишневой настойки. И Олеся сама не заметила, как съела его весь, а затем, помня о примете, собрала пальцем все крошки и слизнула их. Все так и должно быть, в ее новой жизни не будет больше места болезням. Эта дверь закрылась, и открылась другая.